Мы Бреннаны

– Не прихватишь аптечку из прачечной? – обратился Джеки к Кейлу.

Тот поспешил из кухни вниз по ступенькам.

Денни вскочил со стула, силясь разглядеть получше.

– Ты в порядке?

– С ней все хорошо, – сказал Джеки.

– Пойду найду тряпку пол вытереть. – И Денни пошел по коридору.

Джеки заговорил почти шепотом:

– Санди, посмотри на меня.

Она покачала головой, стараясь оградиться от только что услышанного. Или, может, от того, что он собирался сказать.

– Нам придется рассказать им, – произнес он.

Кейл бегом вернулся из подвала:

– Нашел. – Он расстегнул молнию на аптечке и стал в ней рыться.

– Не надо, – произнесла Санди, высвобождая свою руку из ладоней Джеки.

– Надо, – возразил Кейл. – Тебя надо забинтовать. Только я никак не могу найти крем от воспаления…

– Внизу, в ванной есть «алоэ вера», – сказал Джеки. Когда Кейл ушел, он вновь обратился к ней: – Нам придется им рассказать.

– Нет, Джеки. Не сейчас.

– Но они же…

– Прошу тебя. Я не могу сейчас. – Санди зажмурилась, почти закрыв глаза, обожженной рукой она вцепилась в стойку.

Кейл пришел с пузырьком в руке.

– Что стряслось?

– Ничего.

– Ничего себе ничего!

Санди выпрямилась.

– Со мной все хорошо. Только голова болит.

Теперь Джеки нужно было увести ее от Кейла и Денни.

– Я просто обязан уложить ее в постель.

– Так валяй. Я принесу все нужное из аптечки.

Джеки помог Санди дойти до спальни. Кейл шел следом; он положил аптечку в изножье кровати.

– Думаю, это мигрень, – говорила Санди. – После аварии у меня так было пару раз. – Она потянулась к тумбочке у кровати, взяла пузырек, вытряхнула из него две пилюли и проглотила, запив водой. – Со мной и вправду все в порядке. – С этими словами она легла и накрыла голову подушкой.

До Кейла, похоже, дошло, где он оказался. Он оглядывал комнату.

– Спасибо за помощь, пижон, – сказал Джеки.

– Ну да, конечно. – Кейл бросил последний взгляд на Санди и вышел из спальни.

Джеки уселся в кресло за рабочий стол Санди и запрокинул голову. Он был доволен разговором с Денни и преисполнился таких надежд, каких в последнее время у него не было.

А потом Денни произнес имя Уэлша.

Вновь вскинув голову, он посмотрел на зарывшуюся под подушку сестру. Ему вспомнилось другое время, когда он сидел в этом же кресле и внимательно следил за тем, как Санди погружается в неспокойный сон, и ломал голову, какого дьявола ему делать с известной им обоим темной тайной. Помазав кусок марли «алоэ вера», он неумело обмотал ее руку. Ровное дыхание Санди означало, что она засыпает глубоким сном – добрый признак. Завтра ей будет лучше, и они всерьез поговорят о будущем. Надо решать, что делать с тем, что им известно, и какое значение имеет их тайна.

Джеки направился было к себе в комнату, но в дверях остановился, чтобы еще раз проверить, как она.

Санди все так же лежала, терпя боль и укрывшись ото всех под подушкой. Как все последние шесть лет своей жизни.

* * *

Когда на следующее утро Санди явилась завтракать, то была похожа на портрет самой себя в недавнем прошлом: распухшее лицо, глаза-щелочки, рука, все еще замотанная в марлю Джеки.

– Нифига, – не удержался Денни. – Вид у тебя дерьмовый.

Отец шлепнул его по затылку:

– Не смей говорить такое сестре!

– Не говори плохих слов, Денни, – произнес Шейн. – Ты не должен говорить плохие слова.

– Я виноват, Шейн.

– А что у тебя с другой рукой случилось? – спросил Шейн сестру.

Санди посмотрела на замотанную кисть.

– Ничего. Все в порядке. – Она налила себе кофе и ушла обратно наверх. И даже ни разу не посмотрела в сторону Джеки.

На несколько часов Джеки оставил Санди в покое: в это время Тереза подбросила ему Молли, отправляясь на субботнюю дневную смену. Около полудня, поднявшись с Молли наверх, Джеки постучался в спальню Санди.

– Приветик! – возгласил Джеки через дверь. – Молли-Жгучий-Перчик и я отправляемся в Холлис-Парк. Поедешь с нами?

– Пожалуйста, поехали, а? – потянула Молли. Такому милому голосочку Санди просто не могла отказать.

Однако отказала. Так и не открыв дверь, она извинилась и сказала, что неважно себя чувствует.

Джеки сам повез Молли в парк. Они немного поиграли в мяч: девочка пинала его, а он изображал вратаря. Потом он посадил девочку на качели и наблюдал за тем, как она давала указания паре других ребятишек на соседнем скалодроме, потому как те, по мнению Молли, что-то делали не так. Часа через два они отправились домой, и когда приближались к дому, Джеки почувствовал беспокойство. Оно не оставляло его, даже тогда, когда позже он понес Санди обед в ее комнату. Если честно, то где-то очень глубоко занозой сидела мысль, что сестра могла уехать. Собрала вещи в чемодан – и отправилась прямиком в Калифорнию.

Но Санди отозвалась на стук и позволила Джеки войти. Она сидела за столом, работала на ноутбуке или, скорее, просто пялилась в экран. На Джеки она не смотрела. Ни когда он вошел, ни когда поставил перед ней тарелку с сэндвичем с индейкой, который состряпал на скорую руку.

– Спасибо, – кивнула она, сидя с ногами в кресле.

Джеки присел на краешек кровати позади нее.

– Санди, надо об этом поговорить.

Она не сводила глаз с экрана:

– Прямо сейчас не могу.

– Когда?

– Потом.

– Господи! – Джеки воздел руки и уронил их на колени. – Рано или поздно все равно придется.

Она повернулась к нему, и если бы взгляды были способны убивать, он был бы уже покойником:

– Ты вообще не сечешь, о чем языком мелешь?

У него не хватило смелости настаивать. Или, может, он был слишком напуган.

– Хорошо. Но ты не допускаешь, что это совпадение?

Иметь дело с вернувшимся в город Билли Уэлшем – это одно… и им так или иначе непременно пришлось бы разобраться с этим отморозком. Но если, дав Денни заем, он что-то задумал…

Санди уперлась лбом в колени.

– Не думаю, это было совпадение.

* * *

На следующий день рано утром Джеки пошел в паб помочь Кейлу с приемкой товаров. Это дело требовало двоих работников, а Денни надо было наведаться к Молли в школу. Джеки заставил и Санди пойти с ним. После их разговора она не вышла из комнаты даже к ужину. Он ее прикрывал, уверял всех, что она больна: дежавю той поры, когда шесть лет назад он точно так же ее оправдывал.

– Так вели ей сидеть у себя, Христа ради, чтоб все мы не заразились! – с присущей Денни отзывчивостью попросил он.