My December

Нет, ну правда интересно, чего такой кипешь поднялся. Обычно так реагировали только тогда, когда дело касалось кого-то стоящего. Но кто мог праздновать такой день — хоть убей, но парень не мог вспомнить.

У Драко именины были летом, и праздновали их совсем не как другие семьи, а по-Малфоевски. В окружении “элиты”: бывшие пожиратели смерти (которые сейчас вновь заняли почетное место рядом с Волан-де-Мортом), чистокровные богачи, дальние родственники. Говоря по правда, он даже не знал всех имен прихожан.

Родители вынуждали своего сына гордо восседать во главе стола и выслушивать скучные разговоры о политике и прошлом. Из года в год… Этот праздник стал для него тем, о чем даже вспоминать не хочется. Конечно, ему дарили множество дорогого барахла, но даже оно не радовало, а напротив, навивало скуку через пару недель, когда вдоволь наигрался с ним.

— Сам увидишь, — пробурчал Блейз, повернув голову к двери.

В дверном проеме появилась важная фигура, идущая так, словно обладатель король Англии. Он шел размеренно и неспешно, копируя этим поведение Драко.

Со стола повскакивали ученики, хлопая в ладоши. Кто-то выкрикивал поздравление, кто-то отстраненно аплодировал. Некоторые подбегали к Теодору, хлопая по плечам. На его лице сияла поддельная улыбка, и он властно обвел взглядом сокурсников.

Стояли все, кроме Драко. Тот, презрительно смотря на слизеринцев, продолжал сидеть на своем месте.

Придурки. Какими они были придурками.

Половина из них даже не общается с Ноттом, а четверть терпеть его не может. Но в такой день — почему бы не улыбаться с остальными, словно это именины твоего лучшего друга?

Малфой скривил губы и нахмурил лоб.

Злость. Он испытывал ее чересчур сильно.

Все эти идиоты были его. Это за ним они бегали все годы, это под него они подстилались, это его приказы они выполняли.

И что теперь? Какой-то Теодор занял его место?

— Я смотрю, этот полудурок стал твоим другом, Блейз, — ядовито произнес староста, когда друг вернулся на лавку.

Он посмотрел на блондина, хмыкнув:

— Твоя гордость задета?

— Причем здесь это? Я просто интересуюсь, с каких пор ты так рьяно дружишь с ним, — грубо отозвался Драко, смотря вперед.

Да, блин, его гордость задета. И очень сильно.

Даже этот чертов Забини хорошо общается с Ноттом.

— То, что я его поздравил, ничего не означает, — спокойно ответил он и отпил немного гранатового соку. — Да и к тому же, я не должен отчитываться перед тобой.

Глаза старосты сверкнули, и он испепеляюще покосился вначале на мулата, а затем на Паркинсон, которая хихикала около Марии.

— Тео! Иди к нам, сюда! — крикнула Финч, махнув рукой парню. Она улыбалась во весь рот, истошно приглашая нового “друга”.

Драко закатил глаза. С какой радости эта шлюха распоряжается, кто будет сидеть за их столом? Ее место вообще где-то там, в другом конце зала. Пусть и валит.

Такая походка, будто ему между ног что-то трет, чертов Нотт.

И, к сожалению, он ее услышал. Словно только ее зова и ждал. Поэтому через секунду, сияя, он сидел напротив старосты, окруженный по бокам Пэнси и Марией.

— Ты уже посмотрел мой подарок? — мягко поинтересовалась девушка.

Она положила свою руку на плечо к парню, подсев ближе.

— А? Нет, еще нет. Извини, — ответил парень.

Он смотрел в идеальное лицо своего главного соперника, еле слыша, что говорила ему Финч. А та все рассказывала что-то и рассказывала. Про презенты, ее новые знакомства, предстоящий праздник.

Зализанные волосы, кривая улыбка, бордовый кашемировый свитер.

Разодетый петух, блин.

Драко еле держался. Схватившись за край стола, вдавивши тело в лавочку.

Если он только пошевелится, староста уебет его.

Как этот уебок смеет смотреть на него так? Смотреть на Малфоя таким вызывающим взглядом?

— Сегодня такой хороший день, — вдруг сказал слизеринец, чуть ли не перебив Марию.

И Драко тяжело выдохнул.

Я тебя сейчас убью.

Никто не имеет права вести себя так с ним. Пусть даже он стал общаться с грязнокровкой и пренебрегает обычаями аристократов.

Посрать. Главное, чтобы эта самодовольная рожа стерлась.

— Меня все поздравили, — продолжал Теодор, произнося это специально для старосты. — Все, кроме тебя, Малфой. Что такое?

Парень слегка склонил голову, погладив Марию по плечу.

Мразь. Показывает, какой крутой — сидит среди самых популярных девушек, выпендривается.

Да знаешь ли ты, как быстро они бросят тебя, если ты сделаешь хоть шаг в сторону?

Не знаешь? Ну так скоро тебе это покажут — что значит моментально забывать “друзей”.

— Спокойно, — тихо произнес Блейз, который медленно продолжал пить сок, но было ясно, что он неотрывно наблюдает за беседой, готовый, в случае чего, действовать.

Да блядь. Если этот придурок не перестанет вести себя, как завоеватель мира, то ничего и не случится.

— Я не люблю лицемерить. И мне не хотелось поздравлять такого ублюдка, как ты, Нотт, — отчеканивая каждое слово, неспешно отозвался Драко.

И даже не дрогнул, когда парень в ответ резко опрокинул стакан с водой. Жидкость медленно потекла по дереву, теперь капая на черные штаны старосты.

Малфой ухмыльнулся.

Он даже эмоции сдержать не может, этот ваш глубокоуважаемый Теодор.

Гордость парня быстро пошла, сменяемая прошлым страхом и ненавистью перед Драко. Он всегда боялся его, однако сейчас пытался скрыть ее чем-то другим, чем-то таким детским.

Не было значения. Все, Малфой, перестань. Ведь такие ненормальные не должны тебя волновать.

Ведь-ты-прежний-Малфой.

Да. Прежнего пустяки не касались. Да и большие проблемы — тоже. Поэтому нужно всего лишь выкинуть Нотта из головы.

Да он даже не достоин этого, быть в мыслях аристократа.

Выдохни. И полегчает.

Выдохнул. Не полегчало.

Смотрит на Теодора, который теперь пилит взглядом стол.

Ха-ха. Ты проиграл, Нотт. И проигрывал всегда. Потому что ты — слабак, трус, крыса.