My December

Пленник собственных чувств, вот, кто он. Сопляк, не знающий, что делать.

От осознания своей слабости захотелось засмеяться во весь голос, громко, нещадно, чтобы каждая тварь в этом гребанном мире услышала.

Да, такой вот он, отпрыск “великих” Малфоев — трусливый, загнанный в угол мальчишка. А столько денег, влияния… Они помогли? Нет, они лишь помешали, привлекая излишнее внимание к его персоне. Деньги, которые аристократ столько лет считал своим самым прочным щитом, оказались ножом в спину. Слишком уж много от него ожидали и слишком мало получили в замен.

Лишь яркие огни Большого зала заставили Драко выйти из ступора. Все было, как всегда: счастливые, возможно, только на первый взгляд, студенты уплетали различные лакомства, они смеялись, обнимались, шутили и выглядели такими счастливыми, что хотелось блевать.

От зависти? Да, скорее всего. Потому что это, блядь, нечестно. Почему они радуются, а ему хочется сдохнуть? Почему они могут позволить себе детскую наивность, а Драко должен быть жестоким и рассудительным, как взрослый?

Кто это, твою мать, решил? Кто распорядился его жизнью? Бог?

Тогда он не хочет верить в такого Бога.

Натянув на губы привычную злорадную усмешку и гордо приподняв подбородок, Малфой последовал к слизеринскому столу. Вальяжно восседая на своих местах, сокурсники одаривали друг друга, должно быть, как всегда, “искренними” улыбками и о чем-то возбуждено перешептывались. Интересно, не являлись ли его “отношения” с Грейнджер такой увлекательной темой для разговоров?

И фразы, крутившиеся у него в голове каждый день: “это всего лишь хороший секс, а все, кто пускает сплетни, пусть засунут свое мнение в задницу”, были просто отговоркой и, надо сказать, весьма безрассудной. Конечно же, его жизнь обсуждают, парень привык к этому, но ни разу за пять лет его репутация не была настолько испорчена.

Он же Малфой, чёрт возьми, а у них не должно быть скелетов в шкафу.

И внезапно для самого себя, он почувствовал приступ тошноты, вспоминая то, что было вчера. Как они заснули в обнимку, как его руки лежали на ее тонкой, хрупкой талии, как губы грязнокровки прошептали три ненавистных для Драко слова, которые он боялся произносить даже в своих мыслях.

Все это так неправильно, так блядски неестественно… То, что он делает, то, что они делают по отношению друг к другу. Это же отношения, заранее обреченные на провал.

Два кретина, блин!

Нельзя было ограничиться просто траханьем, нет, надо было проявлять все эти чертовы нежности, произносить ненужные слова, бросать мимолетные взгляды, понятные только им обоим. Конечно же, они были просто обязаны испоганить друг другу жизнь!

Слизеринец яростно выдохнул, выругнувшись про себя. Настроение было не просто плохим, оно было дерьмовым, в прочем, как часто и бывало в последнее время. Маску безразличия было все сложнее носить, эмоций было слишком много, чтобы спрятать за одной гримасой. Но делать было нечего, если показать слабость, то стая мерзких крыс обгрызет твои кости, да так, что потом и не отмоешь.

Улыбка, улыбка, улыбка…

Улыбайся, блядь. Будь таким же самоуверенным уродом, каким и всегда был.

Ну вот, почти готово. Ровная спина, настолько вытянутая, что, кажется, что-то встроили в позвоночник, темно-серые глаза внимательно смотрят из-под густых, серебристых ресниц, немного загнутых по краях. Надменный взгляд, сильно поджатые губы, будто бы специально, чтобы другие почувствовали, что, присутствуя, данная персона делает всем одолжение.

Идеально.

Конечно, никакая актерская игра не скроет краски усталости, которые искусно поработали над лицом аристократа. Темные коснулись кожи чуть ниже переносицы, вырисовываясь в синие круги; белые окрасили все лицо, превращая слизеринца в мраморную статую, и еще, какие-то неведомые человеку, палитры сделали впалыми щеки и неестественно острым подбородок.

Уловив на себе чей-то взгляд, Малфой вздрогнул. Подняв голову и отрываясь от рассматривания своих блестящих, залакированных туфель, Драко увидел ту, которой так не хватало в его, и без того, “прекрасной” жизни.

Мария Финч.

Еще чуть-чуть, и при упоминании об этом имени у него начнутся нервные конвульсии. Красавица, как и всегда: гладкие, отливающие золотом волосы, огромные изумрудно-зеленые, по-кошачьи раскосые глаза, аккуратные брови четкой формы, пухлые, накрашенные светлым блеском губы. Длинные, ровные ноги, тончайшая талия, плавное очертание бедер и большая грудь.

Красивая, безумно красивая. Яркая, вызывающая красота, не та, которую он ценит. Слишком идеальная, слишком похожая на него.

Она стояла, напряженно оглядываясь по сторонам, на щеках играл нервный румянец, а, может, это было деталью утреннего макияжа.

Девушка, как обычно, улыбалась, наклонившись, чтобы прошептать что-то на ухо Пэнси. Пикантная поза оголила те участки тела, которые приличные дамочки предпочитают скрывать под несколькими слоями одежды.

Вроде, шлюха, а шлюхой не назовешь — эффектная особа.

— Ребят, все все помнят? — радостно спросила она, поведя руками. Ее глаза прямо-таки светились, и с чего б это вдруг?

Сокурсники загудели и согласно закивали головами, бросая фразочки про то, какой сегодня знаменательный день.

Драко косо посмотрел на Финч, недовольно хмыкнув. Что это за цирк она придумала? Все время шляется со Слизерином, хотя ей самое место в Когтевране. Хотя, по мнению Драко, Мария не была настолько умна и трудолюбива, чтобы учиться на этом факультета. За нее все делают другие, какие-то простушки вечно шастают за девушкой, не говоря уже и о парнях.

Кого-то напоминает, правда?

Малфой уселся возле Блейза, заметив для себя, что рубашка недостаточно хорошо выглажена. И что, конечно же, не осталось без внимания аристократа.

Никто из присутствующих, помимо мулата, не обратил на него внимания. Да, что тут сказать, такая она — популярность…

Забини улыбнулся, как-то сухо и сдержанно, но волновало старосту сейчас совсем не это.

— Ну что за сыр-бор? — протянул блондин, рассматривая кружку горячего шоколада, который с недавних пор стал его любимым лакомством.

Запах ассоциировался с чем-то приятным и теплым…

…с Грейнджер.

— День рождения… — что ни на есть снисходительным голосом поведал парень. Он зачем-то предупреждающее глянул в сторону друга, поведя бровями.

Драко нахмурился, все-таки поставив горячий напиток рядом с собой. Он внимательно посмотрел на мулата, вскинув руки в разные стороны.

Забини явно знал то, что может сильно разозлить слизеринца.

— И у кого же? — хмыкнул аристократ, делая обжигающий глоток.