Мы друг друга не выбирали
Шрифт:
Поэтому пусть Лешка его ненавидит. Пусть боится. Пусть каждое прикосновение заставляет ее внутренне сжиматься, он все равно будет трогать! Теперь будет… Она рано или поздно привыкнет. Рустам это чувствовал. Он это, сука, знал!
Сегодня она у него в машине, а завтра в квартире. Он же не зря намекал про квартиру.… Злая усмешка коснулась губ парня. Лешка и тут нихера ничего не поняла.
Он перевезет ее к себе. Не завтра, конечно. «Послезавтра». Когда возвращается Елена Викторовна?
Он пообещал не трогать Лешку. Он и не будет. Пока. А потом…
Потом хрен кто его
Рустам откинулся на спинку кресла. Так. Хорош. Сейчас он додумается, сорвется к херам, и ничем хорошим дело не кончится.
Поэтому…
Он завел движок и крутанул руль.
глава 26
ГЛАВА 26
К универу они шли, взявшись за руки. Умаров решил сразу придавить ее всем. Везде. Ну и фиг с ним. Пусть все видят. Чем быстрее пройдут слухи, что она с Рустамом, тем быстрее от нее отстанут другие. В данном случае близнецы-Дагаевы и его дядя.
Когда вошли в аудиторию и сели рядом, даже на минуту возникла тишина. Которая потом взорвалась шепотом. Где-то восхищенном, где-то саркастическом.
Но опять же почти все соблюдали осторожность. Смертников среди однокурсников точно не было. Кто такой Умаров, знали все.
Алексия чувствовала, как десятки глаз следят за каждым их движением. Ей хотелось провалиться сквозь землю, стать незаметной, но Рустам рядом казался нарочито спокойным. Но она-то знала, что это не так. От него шла агрессивная вибрация.
Он как хищник. Только кого высматривал?
Дагаевых? Запросто… Или взглядом показывал то, что теперь принадлежало ему?
Последняя мысль сильно не нравилась Алексии. Она с ним, да. У них вроде как договоренность… В душе Лешки от подобных размышлений вспыхивал протест. Какая договоренность, ты серьезно? Ты только посмотри на Умарова! Он, кажется, даже ростом стал выше и шире в плечах. От него несло опасностью!
С самого утра он был везде. Заехал за ней. Это ладно. Дальше – хуже. В столовой сидел напротив, даже Машка не решилась подойти к ним, нарушить их так называемое «уединение». Лешка едва зубами не скрипела от досады. Замечательно просто. На парах его рука опускалась на ее колено с поражающей регулярностью. Под случайность никак не подведешь. В коридорах он шел так близко, что их плечи постоянно соприкасались.
Алексия чувствовала себя, как в аквариуме – все видят, все знают, но сделать ничего не хотят. Более того, им забавно. Многим… Тем, кто ждал, когда она сдастся. Ну что ж, пусть злорадствуют теперь.
Дыши. Просто дыши. Вот что твердила она себе, когда его пальцы снова находили ее запястье, шею, талию.
К обеду у нее голова гудела от напряжения.
Алексия чувствовала, как ее терпение достигает предела. Каждый шаг по университету с Рустамом превращался в испытание. Она шла, стиснув зубы, когда его пальцы вновь настойчиво и властно впились в ее бок.
После третьей пары она не выдержала.
– Мне надо в туалет.
И, не глядя ему в глаза, сбежала.
В
туалете к ней подошла Мальдикова, девчонка с параллельного потока.– Ты теперь с Умаровым? – прямо спросила она.
Леша вздохнула.
– Да.
Что-либо говорить она больше не собиралась.
Мальдикова кивнула и протянула ей визитку.
– Набери меня. Приглашу тебя на днях на свою тусу. С Умаровым, конечно. У меня отец хочет с ним о чем-то перетереть. Говорит, старый Умаров не вечен.
Леша автоматически взяла визитку и проводила взглядом удаляющуюся девушку. Что это было сейчас?
Но если она думала, что на этом все, что до Рустама дойдет, что ей нужна минута тишины, она заблуждалась. Потому что как только вышла из туалета, снова оказалась в его руках. Более того! Он утащил ее в какую-то подсобку.
Леша ахнуть не успела, как оказалась прижатой к стене. Его грудная клетка распластала ее. Ни вдохнуть, ни выдохнуть.
– Ты чего?.. Рустам…
– Не могу больше, Леш… Весь день хочу тебя поцеловать.
– Нет, слушай…
Тщетно.
Он не слушал ее. Вместо этого его зубы впились в ее нижнюю губу, а язык вошел в рот с такой настойчивостью, что у нее перехватило дыхание. В груди запылало.
Он набросился на нее с правом человека, которому дали добро. Одна секунда – и его губы уже прижались к ее. Он целовал ее. Целовал и целовал. Его руки уже скользили по ее бедрам, большие пальцы впивались в нежную кожу даже через ткань. Его прикосновения жгли, оставляя невидимые отметины.
Леша уперлась в его плечи.
– Обними меня, – потребовал Рустам.
Она мотнула головой.
– Обними, – повторил он, сверкая темными глазами.
Очередной протест застрял в горле Алексии.
– Пошел ты к черту, Умаров, – прошипел она, кидая рюкзак на пол и обнимая парня. – Так? Устраивает? Или, может, покрепче?
Рустаму зашел ее выпад.
– Устраивает.
И он снова поцеловал ее, на этот раз более аккуратно. Но когда его ладонь накрыла ее грудь, Леша вздрогнула всем телом.
– Не трогай грудь, – прошипела она, юзая по стене.
– Почему?
– Не трогай, я сказала!
– Снова боишься?
– Есть причины не бояться?
– Я тебе слово дал.
И правда…
Внезапно Леша ослабла в его руках. Чем сильнее она сопротивлялась ему, тем яростнее он стремился ее подчинить.
Руку с груди девушки Рустам не убрал. Как накрыл, так и оставил, едва заметно щупая.
– Она у тебя… – Рустам с шумом сглотнул. – Такая охуенная.
Леша поморщилась и откинусь головой назад. Как-то не подрассчитала, что сзади стена, и получилось, что ударилась.
– Не ругайся, – выдохнула она, прикрывая глаза.
– Не нравится?
– Нет.
– Не буду. Вот, видишь?.. – Его ладонь легла ей на скулу, забралась под голову, на затылок. И направила ее голову к себе навстречу. – Я слышу тебя. Хорошо, не так… Я постараюсь тебя услышать. Пойди и ты мне навстречу.
А она не идет?!
Не пошла то есть?
– Иду.
Он некоторое время молчал. Дышал рядом.
– В пятницу память у родителей, – внезапно сказал он. – Съездишь со мной на кладбище?