Мы из спецназа. Лагерь

–  Погоди, погоди, а как же Игнат? Его-то шпаненком никак не назовешь. И в школе учится нормальной, и отца состоятельного имеет.

–  Ну, и что? Ребенок - он и есть ребенок. Одного хлебушком можно заманить, а другого баяном или карточным долгом. На эти дела у них актив был поставлен. Находили благополучных, приучали к дозе и так далее. Главное - было завлечь подростка в лагерь, а тут уже работал настоящий конвейер вербовки. Совращали несмышленышей только так. И уж если ты попал в кадр, то никуда больше не денешься. Повязан на всю жизнь! Кстати, деткам и самим нравилось сниматься. Входили во вкус, дружков своих из города сманивали. Словом, дело у Папы спорилось.

–  Но ведь риск-то какой!

–  Зато и доход адекватный. Да и кто у нас такие вещи проверяет! Даже если бы нашлись проверяльщики, то и их нашли бы чем умаслить.

–  Думаешь, подкладывали по чинуш малышей?

–  Зуб даю, что так оно все и было. Преподносили в качестве эксклюзивных подарков - кому девочку, а кому и пацанчика.
– Зимин приобнял дремлющую Алену, заговорил чуть тише.
– Когда спрос на подарки вырос, верно, пришла мысль и фиксировать одариваемых на пленку.

–  Шантаж?

–  Конечно! Студия-то под боком, и аппаратура имеется! Заснял, скажем, какого-нибудь юриста или депутатика в непристойной позе - и вот уже в наличии свой карманный чиновник. К слову сказать, именно в такую ситуацию угодил господин Макаров, вице-президент «Уральских Весов»…

Харитонов изумленно присвистнул.

–  Это тот, что выбросился из окна в прошлом году?

–  Он самый, - Зимин преспокойно кивнул.
– Уж не знаю, кто там поработал в качестве сводни, но действовали по старой схеме: сначала познакомили с одной из местных девчушек - к слову сказать, знакомой Алены, а после, раздразнив, заманили сюда. Эта девчушка и стала их первой жертвой. Так сказать, пробой пера… Сразу после вечеринки, которую, разумеется, задокументировали на фото и видео, чиновника аккуратно усыпили, а девочку придушили галстуком господина Макарова. Мало того - вспороли живот, измазав кровью руки чиновника и всю комнату. Ну, а потом все было проще простого. Вице-президент проснулся, пришел в ужас, со страху попытался скрыться, но тут-то его и застукали наши доблестные шантажисты. Даже не поленились устроить псевдозадержание с приездом врача и свирепых оперативников. Словом запугали дяденьку до того, что он сходу все подтвердил и подписал, а после вернулся домой, посидел-подумал, да и решил от греха подальше выйти в окно. Этаж был приличный, а летать господин Макаров не умел.

–  Газетчики о таких подробностях не писали.

–  А они и не знали о них. Выбросился человек из окна - и все. Потому и не пошли в ход подписанные бумаги.
– Зимин пожал плечами.
– Тем не менее, опыт решили повторить.

–  Ты говоришь о Ларсене?

Стас кивнул.

–  Риск, конечно, немалый, но англичанин был той фигурой, в игре с которой стоило рискнуть. Насколько я в курсе, обихаживали его разом с нескольких сторон. Даже из Думы типчика одного подключили. Вот и купился житель туманного Альбиона.

–  Значит, не очень умный парнишка.
– Тимофей Лосев покачал головой.

–  Умный или не умный, а страстишки в нем кипели, это точно. Тем более, что и Папа остыть не давал, - постоянно подбрасывал через своих ребяток пикантные записи. Возможно, Ларсен и чуял подвох, но обуздать себя не сумел.
– Зимин хмыкнул.
– Так что, думаю, в этой ситуации у них все могло выгореть. Собственно, и оставалась самая малость - прирезать двух девчонок и намотать детские кишочки на английский член. А уж после пробуждения как-нибудь сумели бы договориться.

–  Что хоть собирались взять с него?

–  Думаю, взять было что, хотя об этом нам уже никогда не узнать. Папа себе шею свернул, Косты с Любашей нет… В общем, в этом дерьме пусть теперь менты копаются.

–  Кстати, а куда Игнат подевался?

–  Как это куда? Игнат спит. И не где-нибудь, а в спальне самого Папы! Объяснил, шельмец, что хочет на последок почувствовать, каково это быть реальным мафиози.

–  Ну вот, а ты говоришь - ребенок! Какой он, к черту, ребенок? Без двух минут новоструй!

–  Это ладно, деток мы вернем, лучше скажите, что будем делать дальше?

–  Ты еще спрашиваешь!
– обмотанный чистенькими бинтами Маркелов даже подскочил от возмущения.
– Да нам, считай, журавля вместо синицы поднесли! Вот и пойдем трясти англичанина! Получим свой законный гонорар.

–  За что, интересно?

–  Как это за что! За спасение жизни, и репутации!

–  Не знаю… - Лосев покачал головой.
– Нет трупов, нет и претензий. Теперь он нас волен послать аж за самый дальний горизонт.

–  Здрасьте! А девчушка, которую он изнасиловал!

–  Ты еще докажи этот факт.

–  Да проще простого!…

–  Нет, ребятки, ничего доказывать мы не будем.
– Твердо произнес Стас.
– Или хотите, чтобы малолеток таскали по судам да экспертизам?

–  А что ты предлагаешь? Пустить все на самотек?

–  Зачем же… - Зимин поглядел в глаза Харитонову.
– Думаю, с господином Ларсеном мы все-таки встретимся. И потолкуем тет-а-тет…

ЭПИЛОГ

Где жил второй секретарь английского консульства, они знали. Не мог их смутить и милицейский пост, выставленный на это время прямо в гостиничном коридоре. Конечно, можно было попытаться договориться с ребятками, но служащие «Кандагара» поступили проще: в то время, как вооруженный рацией Мишаня оставался в вестибюле, а Тимофей Лосев уселся в кресле неподалеку от поста, Стас Зимин и Дмитрий Харитонов поднялись на лифте этажом выше и с соблюдением всевозможных предосторожностей совершили противоправное действие, проникнув в номер, находящийся прямиком над комнатой Ларсена. Где-то по соседству гудел пылесос уборщицы, но данный номер, по счастью, пока пустовал. Дальнейшие приготовления много времени у них не заняли. Готовясь к операции «вторжения», Дмитрий прихватил с собой полный комплект альпинистского снаряжения, но им хватило обычной кошки. Закрепив ее на перилах балкона, они соскользнули вниз и уже через пару минут входили в апартаменты Чарльза Ларсена. Последний как раз добривал физиономию в ванной, но дожидаться окончания столь интимной процедуры «кандагаровцы» не стали. Заглянув в комнатку, бесцеремонно ухватили англичанина за отворот халата, рывком выдернули в прихожую.

–  Тише, цуцик! Без крика!… - Зимин аккуратно прихватил секретаря за горлышко, аккуратно стиснул.

–  Но в шом дело!
– просипел англичанин.
– Я путу жаловайтса!

–  Это всегда пожалуйста, - Стас выдернул из руки Ларсена бритву с тройным лезвием и, чуть выгнув кисть, заставил иностранца согнуться в три погибели. Именно в такой позе он и препроводил иностранца в гостиную.

–  Только аккуратнее, ручонку ему не сломай!
– предупредил Дмитрий.

–  Как можно-с! Обслужим в наилучшем виде… - Зимин швырнул секретаря в кресло и, присев рядом на журнальный столик, преспокойно принялся добривать Ларсена. Ошеломленный англичанин пучил на него глаза, но сопротивляться даже не пытался, - каменную силу чужих пальцев он успел прочувствовать в полной мере. Во всяком случае, высоколобый иностранец, конечно же, сообразил, что эти двое при желании легко сумеют и прирезать его, и придушить.

–  Вы уж извините, но придется и в самом деле вас побрить, - сухо сообщил Харитонов.
– Таков порядок. Всех попадающих в камеры остригают наголо. Как провинившихся и подлежащих перевоспитанию.

–  Но я… Я рапотаю в консульстве! Какая камера!…

–  Камера обычная - три на пять, без особых удобств. Зато масса занимательных соседей. Бьюсь об заклад, скучно не будет.
– Харитонов нехорошо улыбнулся.
– Видели когда-нибудь наших преступников? Они все ходят стриженными наголо, вот и вам придется потерпеть.