Мы, Николай II

— Позвольте, а что же делать с медиумом Стефаном Самбором? — спросил Столыпин.

Я уже хотел также отдать Стефана Фомича под суд, но, вспомнив холодные невидимые пальцы на своих плечах и удивительные сомнения вызванного духа в подлинности моей личности, решил не гневить высшие силы. Кто его знает — как на самом деле устроен этот мир.

— Организуйте ему пожалуйста Всероссийские гастроли, пусть он покажет свой талант широким массам, думаю это должно развлечь нашу неизбалованную провинциальную публику. Но в Москве и Петербурге ему делать нечего, — распорядился я, зримо представляя слёзы Аликс, для которой разлука с любимым медиумом подобна расставанию маленькой девочки с любимой куклой.

Проводив Столыпина и Витте, я сел и придался размышлениям. Зачем людям столько денег? Вся эта бесконечная алчность, жажда власти, крови, смерти? Скорее всего это заложено природой ради развития, движения вперёд, а жестокая конкуренция — лишь разновидность Дарвиновской теории естественного отбора. В одном я с ним не согласен — не все произошли от обезьян. Некоторые семейства явно произошли от куда более крупных хищников. Ладно, не убили и на том спасибо. Учимся понемногу, учимся, — как любил говорить в прежней реальности Иосиф Сталин. Надо будет, кстати, приобрести новую книгу его стихов…