Мы, Николай II

А что если? Нет, одному этого точно не решить, и я решил пригласить Сергея Юльевича Витте.

— Как думаете, а что если мы предложим Рокфеллеру перенести юридический адрес его империи в Россию и предложим интересный обмен — мы ему половины от нашего европейского и дальневосточного экспорта в обмен на половину американского рынка, которую он уступит Нобелям?

— Интересно, Николай Александрович. Давайте прикинем. По тому же керосину — всего на экспорт мы поставляем порядка 68 миллионов пудов керосина, из них примерно половину в Европу и ровно столько же в страны Дальнего Востока. То есть мы уступаем Рокфеллеру порядка 34 млн. пудов. Американский рынок на сегодня — порядка 70 миллионов пудов, половина от него соответственно — 35 миллионов. Ну что же, цифры сопоставимые.

— Сергей Юльевич, у меня есть внутреннее убеждение, что нам нужно провернуть это дело максимально оперативно. Обычно «Standart Oil» не слишком церемонится с конкурентами и демпингом доводит их до разорения. Потери потом легко покрываются увеличением цен, которые Рокфеллер контролирует монопольно. Однако, буквально месяц назад сама «Standart Oil» вдруг предложила крупнейшим русским нефтяным обществам переговоры об установлении цен на европейских рынках. Наши нефтяники считают, что покладистость американского монополиста объясняется прежде всего истощением уже эксплуатируемых в Штатах месторождений и отсутствием успехов в разведке новых.

— Возможно, а возможно и иное — американская компания хочет сделать первые шаги для начала работы в России. Однако, у меня есть все основания полагать, что Рокфеллер также может монополизировать и российский рынок, а потому все предложения «Standart Oil» о разработке месторождений и праве транспортировки нефти из России мною были категорически отвергнуты, о чём ранее я ставил Вас в известность.

— Сергей Юльевич, я не веду речь, как Вы могли заметить, про российский рынок, весь торг будет построен строго вокруг экспорта. Но почему я так настойчиво призываю к спешке? По информации нашей разведки в штате Канзас идут активные геологические изыскания, даже первые результаты которых свидетельствуют о возможности открытия новых нефтеносных районов. Если это произойдёт — «Standart Oil» может спокойно поставить на колени всех русских нефтепромышленников. В ход будет пущен демпинг, выдержать который смогут, да и то с большим трудом, разве только Нобели.

— Николай Александрович, аукается нам с Вами закон о глубокой переработке нефти. Конечно, он ударил по Рокфеллерам косвенно — своего производства в России у них практически нет, зато мы надёжно защитили наш внутренний рынок за счёт снижения внутрироссийских цен.

— Сергей Юльевич, я Вас прошу совместно со Столыпиным и Добржинским разработать ряд мер по созданию специальной экономической зоны в районе Баку и в порту Батуми. Сдаётся мне, что Рокфеллер в будущем может пойти на всё, чтобы дестабилизировать ситуацию с нефтедобычей в России, а потому и собственникам, и их работникам необходимо создать такие условия, чтобы у них и мысли бунтовать не возникло, кто бы их к этому не подбивал.

— Займёмся, Ваше Величество, мысль очень мудрая. Последнее время Вы просто поражаете меня своим умением смотреть в будущее.

Это я ещё специально к перемещению к вам сюда не готовился, а то бы вообще прослыл российским Нострадамусом. Эта мысль родила приятную улыбку на моём лице, которую Витте воспринял по-своему.

— Николай Александрович, судя по выражению Вашего лица, Вы приняли окончательное решение о встрече. Думаю, будет разумным пригласить Джона Дэвисона к нам.

— Постарайтесь, Сергей Юльевич, так будет правильнее. И распорядитесь сделать запас лучшего американского виски или что он там любить пить?

— Джон Дэвисон, Ваше Величество, принципиально никогда в жизни не курил и не выпил ни глотка спиртного. Во-первых, это вредно, а во-вторых — это совершенно ненужные расходы. Он поставил себе две цели в жизни — дожить до 100 лет и заработать 100 миллиардов долларов, и, судя по его настойчивости, он добьётся их достижения. Кстати, виски и сигары ему с успехом заменяет обязательный сорокаминутный послеобеденный сон, чему и нам с Вами, думаю стоит поучиться.

Глава 24 ВСТРЕЧА С АМЕРИКАНЦАМИ

Джон Дэвисон Рокфеллер, благодаря неимоверным стараниям Витте и Коковцова, всё-таки прибыл на встречу в середине декабря. Несмотря на исходящие от меня приглашения остановиться во Дворце, либо в одном из специально подготовленных для важных гостей особняков, Джон Дэвисон вместе с сыном и немногочисленными сопровождающими остановились в гостинице «Европейская», пожалуй, самой шикарной и пафосной в нашей северной столице. Признаюсь, — я нисколько не удивился его выбору. Году примерно в 2017 я сам останавливался там, будучи в Питере по рабочим делам. Уже тогда мне пришла мысль, что помпезность номеров и просторных холлов, нарочитое богатство интерьеров и вычурность мебели, не говоря уже о стоимости проживания, больше соответствуют веку девятнадцатому, чем двадцать первому с его скоростью, аскетичностью и функциональностью. Хотя, как известно, на вкус и цвет…

Сын прибывшего в Россию миллиардера был полной тёзкой своего достопочтимого папаши. Потому, дабы не запутать вас, буду называть их далее Рокфеллер-отец и Рокфеллер-сын, либо старшим и младшим.

В сопровождении самого Сергея Юльевича Витте они вошли в мой рабочий кабинет ровно в полдень, в подтверждение чего прозвучал мелодичный бой больших напольных часов, подаренных мне лично фирмой «Павелъ Буре», а точнее двумя швейцарскими подданными — Полем Жираром и Георгом Пфундом, выкупившими часовой бизнес у Павла Павловича Буре, открывшими несколько фирменных салонов в России и мечтавшими получить звание Поставщика Двора Его Императорского Величества. Часы отличались удивительной точностью, равно как и мои американские гости.

— Ваше Величество, — на своём «плаксивом» английском заговорил Витте. — Разрешите представить Вам Джона Дэвисона Рокфеллера отца и Джона Дэвисона Рокфеллера-младшего — сына.

— Очень приятно господа, — я протянул руку Рокфеллеру-отцу. Его ладонь была тёплой и сухой, рукопожатие быстрым и крепким. В рукопожатии сына было больше мягкости и расслабленности, возможно в силу возраста. Однако, квадратная волевая челюсть и пронизывающий насквозь взгляд, моментально лишили меня всех иллюзий насчёт его мягкости и расслабленности. Это был волк, специально обучаемый и натаскиваемый отцом. В 1897 году он окончил университет со степенью бакалавра искусств, прослушав почти дюжину курсов по социальным наукам, включая подробное изучение книги Карла Маркса «Капитал». Отец был искренне доволен своим отпрыском, и по нашим данным постепенно передавал ему все бразды правления огромной бизнес-империей. Несмотря на 24-летний возраст, хватка у Рокфеллера-сына была стальной.

— Искренне рад нашему знакомству, — продолжил я после непродолжительных рукопожатий. — Не смею вас задерживать, думаю, что Сергей Юльевич уже изложил вам наш план географического обмена экспортными объёмами нефти и продуктов из неё. С удовольствием выслушаю ваше мнение.

— Ваше Величество, — старший Рокфеллер поправил рукой свою аккуратную седую чёлку. — Мы готовы принять Ваше предложение, оно не несёт особой дополнительной выгоды для нас, но позволяет решить некоторые вопросы оперативного характера. Однако, того что Вы предлагаете нам мало. Добавьте четверть внутрироссийского рынка — и мы ударим по рукам.

— Ударим по рукам и больше не будем пытаться меня уничтожить? — я решил, что с людьми такого склада прелюдии будут неуместны. Однако, далее мы с Витте стали свидетелем удивительной реакции. Рокфеллер-отец удивлённо заморгал, а его сын немного набычился, опустив подбородок.

— Я не очень Вас понял, — Рокфеллер-отец выглядел по-настоящему растерянным. — Кто пытается Вас уничтожить?

— Мне казалось, что именно Вы ответите мне на этот вопрос. Судя по всему, на кону такие суммы, что жизнь Императора Российского уже ничего не стоит.