«Мы с тобой из разных миров...»

Мужчина тяжело вздохнул и махнул рукой на строптивую северянку, а затем обратил всё своё внимание на связанного ящера, который всеми силами пытался высвободиться из плена. Злобное рычание и болезненный вой то и дело проносились над пустынным берегом, в клочья разрывая установившуюся тишину.

– И скока за эту Хель дадут?
– какой-то низкорослый викинг указал жирным пальцем на рептилию.

– Столько, что на ближайшее время можно будет забыть об охоте и жизни в море, - ловец ударил ладонями по доскам и направился в противоположную сторону от корабельного носа.
– Та тащите её, ленивые псы!
– обрывки капитанской ругани то и дело звучали над пустынным берегом.

– Иначе отдам на корм этой твари.

Охотники, краем уха слушая проклятия в свой адрес, с удвоенным усердием начали тащить по влажному песку сопротивляющегося дракона, истекающего кровью от постоянных тычков копьями. После очередного удара, Сицилия болезненно взвыла и резко дёрнулась в сторону, сумев высвободить, таким образом, свой хвост. Рептилия с размаху ударила стоящего рядом зазевавшегося охотника, вооружённого копьём. Сбив с ног своего мучителя, Фурия дёрнулась в другую сторону, желая освободиться из хватки остальных ловцов.

– А эта бестия не потопит наше судно?
– один из матросов встал рядом с капитаном.
– Ишь, сколько силищи в когтистых лапах.

Командующий охотничьей сворой ничего не ответил, лишь недовольно хмыкнул и направился в сторону трапа, на ходу вытаскивая меч. В следующее мгновение в небе раздался едва слышимый свист рассекаемого крыльями воздуха, за которым последовала яркая огненная вспышка.

– Что за… - Арнодд, так звали капитана этого драккара, поднял голову к небу, желая высмотреть нарушителя своего охотничьего спокойствия. Глазам предстала небольшая разномастная драконья стая, состоявшая из Ужасных Чудовищ и Злобных Змеевиков.
– Заряжай орудия! Сбить этих тварей!

Сам же широкоплечий викинг поспешил покинуть корабль - находящиеся на берегу ловцы плохо справлялись с возложенной на них задачей по усмирению пойманной Фурии. Не прошло и минуты, как охотник с обнажённым мечом в руках стоял рядом с запутанным в верёвки разъярённым драконом. Сицилия, отбросив в сторону последнего ловца, поспешила обратить своё внимание на викинга, посмевшего встать у неё на пути. Раскрыв огромную пасть, рептилия приготовилась выпустить в охотника плазменный залп, однако сильный удар, последовавший откуда-то со стороны, сбил Фурию с лап.

Сицилия, злобно рыча и беспомощно извиваясь, попыталась подняться с влажного песка, в который зарывалась всё больше и больше при каждом движении, однако короткие лапы оказались накрепко стянуты верёвками.

– Меткий бросок, - мужчина перекрутил меч и посмотрел в сторону черноволосой амазонки, которая стояла в паре оргий от него и крутила в руках второе боло. Викинг, коротко улыбнувшись воительнице, направился в сторону Сицилии, которая пыталась перегрызть надоедливые верёвки. Охотник остановился рядом с рычащей рептилией и с презрением осмотрел её от кончика носа до кончика хвоста, а затем занёс меч над головой.
– Отправляйся в Хельхейм…

Воин с силой опустил меч, но цели он так и не достигнул - клинок всего лишь задел драконью шею, а не перерубил её пополам. Причиной неудачи послужили шипы Змеевика, которые проложили почти ровный путь по влажному песку. Охотник поднял голову к небу - два ящера летели в их с Фурией сторону.

Приземлившись рядом с ловцами, драконы «распушили» свои крылья и хвосты, закрывая собой беззащитную Сицилию. Рептилия, оказавшись в относительной безопасности, принялась с остервенением грызть наполовину сгнившие, наполовину разрезанные путы. С трудом освободив ноющие от боли лапы, дракониха выпустила залп в сторону девушки, которая приготовилась бросить в неё второе боло, а затем, разодрав острыми перьями остатки верёвок, Фурия, громогласно зарычав, взмыла в небо, желая убраться подальше от негостеприимного острова.

Как только Сицилия оказалась в воздухе, в неё полетели сети и странным образом сплетённые верёвки, от которых рептилия с поразительной ловкостью успевала уворачиваться.

– Давай, проваливай! Далеко не улетишь! Я всё равно тебя поймаю, Фурия!
– гневный голос охотника громом пронёсся над песчаным берегом.
– И отрублю тебе голову своим же мечом!
– сплюнув, викинг грубо растолкал своих товарищей по команде и направился в сторону корабля.
– Чего встали, грязные псы? Пойманных тварей - в трюмы и выходим в море. Эту Фурию нельзя упустить…

Южная Топь

Двадцать первый день перелёта.

Следующие восемь дней, которые прошли с того момента, как Сицилия покинула Драконий Остров, оказались самыми тяжёлыми для израненной рептилии. Всё это время измученную голодом и ранами дракониху преследовали на своих драккарах охотники.

Однако последней каплей в чаше драконьего терпения стал случайный прилёт на Остров Угрей, который принёс ящеру ещё несколько свежих ран.

С трудом покинув пределы опасного архипелага, Фурия, гонимая ловцами, отправилась дальше на восток, где, возможно, могла бы обрести долгожданный покой и возможность зализать свежие раны.

~”*°•. .•°*”~

Два долгих часа, проведённых в небе, отняли у Сицилии последние силы: бороться со встречным ветром становилось всё сложнее - голод и не перестающие кровоточить раны высасывали последние капли энергии из драконьего тела, а изорванные и местами изломанные перья уже не могли ловить ледяные потоки воздуха, помогая рептилии плавно парить в небе.

Совсем скоро вдалеке показались очертания небольшого одинокого острова, поросшего густым лесом. Фурия, собрав остатки сил, несколько раз взмахнула потрёпанными крыльями, которые уже плохо ловили потоки воздуха, и направилась в сторону спасительного клочка суши, что могла укрыть её от посторонних глаз хотя бы на время.

Оказавшись над таинственным островом, рептилия на мгновение зависла в воздухе, ища затуманенным взглядом место, куда можно было приземлиться, однако в этот же момент поток встречного северного ветра подхватил неуверенно парящего дракона и, закрутив его, понёс к земле.

Удар о песчаную поверхность речного берега выбил из Сицилии весь драконий дух. Фурия попыталась поднять с земли вмиг отяжелевшую голову, но сильная боль, пронзившая рептилию от кончика носа до кончика хвоста, заставила её лишь болезненно зарычать и откинуть голову обратно на влажный песок.

Некоторое время ящер безучастно смотрел бирюзовым глазом на речную поверхность, над которой то и дело появлялись вконец обнаглевшие рыбёшки, явно не боявшиеся присутствия опасного хищника под своими чешуйчатыми боками. Ещё раз коротко взвыв, Фурия перевела пустой взор в голубое небо, в которое ей теперь не суждено подняться, и, издав последний скулящий звук, затихла.

~”*°•. .•°*”~

Очнулась рептилия через несколько часов от прикосновений какого-то неведомого существа, от которого так резко пахло человеком, металлом и драконом. Сицилия с трудом открыла бирюзовый глаз и посмотрела на нарушителя своего спокойствия. Им оказалась знакомая двуногая Жуткая Жуть рыжего окраса, рядом с которой слонялся, не находя себе места, иссиня-чёрный дракон.