My Ultimate Spring Playlist or Sure Feels Right

– И откуда ты такой добрый, хороший и терпеливый взялся на мою голову? – Я уткнулась ему носом в шею и начала поглаживать волосы, и почесывать за ушком. – А еще заботливый и даже не отшлепал за плохое поведение, - оторвалась от шеи и поцеловала в губы в знак благодарности и восхищения его идеальностью.

– Вообще-то, я не планировал сегодня пить, - улыбнулся он, - но разве мог предусмотреть такую ситуацию?

Комментарий к Let’s Boot And Rally

http://vk.com/doyoubelieveinfaeries

Хештэг к главе #MUSpP_Boot

========== Think About It ==========

Inspired by: Stevie Nicks – Think About It

Я сидела и вяло потягивала молочный коктейль с абрикосом, периодически доставая на трубочке фруктовые ломтики. Бенедикт так же без особого удовольствия попивал чай, с завистью наблюдая за тем, как Том вращает в руке стакан с виски, то ли проверяя на свет его цвет, то ли вязкость. Гурман чертов! Еще и усмехается своей злодейской улыбочкой, сейчас что-то выдаст.

– Что это у вас за унылая борьба за трезвость? Ладно, если бы кто-то из вас сегодня был ответственным водителем. Солидарность и все такое, но… - он изобразил сожаление о допущенной бестактности: - У вас ведь до сих пор нет автомобиля. В чем дело?

– Хеллс вчера впрок запаслась всевозможными алкоголями, - объяснил Бенедикт, а меня при слове «алкоголи» скрутило от трепетных воспоминаний о ночи с минералкой и холодными компрессами. Заботливый товарищ, который делится сейчас с Хиддлсом героическими подробностями вечера, под страхом смерти запретил мне мешать обезболивающие с уже принятым алкоголем и решил, что холодные припарки – самое оно от квадратной головы. А ничего, что я всю ночь, пока не заснула под утро, только и мечтала о смерти? – А я не пью потому, что ей плохо от одного запаха спиртного.

Вот и все, моей железной выдержке пришел конец: мало того, что Том над виски чахнет, еще и этот разливается о действии C2H5OH на слабый женский организм. Я взяла свой детский коктейль и скрючилась в уголке подальше от страшных разговоров. Бенедикт сочувственно посмотрел на меня, приобнял и начал поглаживать волосы, смягчая эффект от рассказанного.

– Зато она теперь еще долго пить не будет, если поторопишься с покупкой авто, можно будет перед поездкой на вечеринку не бросать жребий, кто пропускает веселье, - нашел море позитива во вчерашней катастрофе Хиддлс.

– Напомни, почему мы его терпим? – повернулась я к Бенедикту, делая вид, что не замечаю «мимимишного» лица Тома.

– Вообще или сегодня конкретно? – так же скептически вторил мне Бенедикт.

– А есть разница?

– Ну, как же, Хеллс, конечно есть, - тоном нравоучительного седого старца начал вещать он.
– Вообще мы его терпим потому, что он наш друг. А сегодня потому, что Амели на конференции в Академии искусств, и ему скучно.

– В следующий раз буду заводить дружбу только с золотыми рыбками, - раз уж я дорвалась до дела, то ни за что не упущу возможность отомстить мелкому…в смысле длинному плохишу Хиддлстону за все его злокозненные покушения на мою августейшую особу, или если не за все, то, по крайней мере, за этот вечер. Я изобразила крайнюю степень недовольства, а когда объяснений зажаждали оба, выдала: - Они молчат и память у них три секунды. Не будут подкалывать за шальные ошибки молодости.

Том улыбнулся, уж не знаю моим умозаключениям или своим ошибкам молодости. Я уже говорила, что изображать обиду на Томаса Хиддлстона невозможно, дольше нескольких минут точно. Удивительно наглая морда, сурово наказать которую, даже по делу, просто невозможно. Как Амели с ним справляется? Надеюсь, ее родители оказались строгих правил, в лучших традициях старых французских семей, и уж там ему регулярно перепадает. Для профилактики и за дело.

Время пролетело незаметно, за словестными перепалками я даже забыла о болезненных симптомах, которые искушали меня откосить от почетной миссии развлечь Хиддлса. К нам присоединилась Амели, которая все еще пребывала далеко в высоких сферах искусства. Своими сбивчивыми и восторженными объяснениями она и меня заводила в дебри искусствоведчества, а ведь я не самый последний профан по части живописи. Том с Бенедиктом вообще потерялись еще где-то у самой опушки джунглей и разговаривали о чем-то своем.

Амели спохватилась, они собирались в один из современных театров на нашумевший моноспектакль с очень глубоким философским смыслом. Да, я опять…очень критически оцениваю то, чего не видела, ну, не люблю я шум вокруг ничего, что поделаешь. Пора было и нам ехать домой, и Бенедикт занялся вопросом эвакуации.

Мы ждали, пока оператор соизволит найти свободное такси. Я опять расстегнула кожанку и размотала шарф, Бенедикт, теряя самообладание, пытался подгонять собеседника, а Хиддлс, как всегда, решил скрасить напряженное положение искрометным юмором:

– Подари Хеллс на День рождения авто и забудь о проблемах с иными видами транспорта.

– Я бы с удовольствием, - оторвался Бенедикт от телефона, - но она мне не позволит.

Пам-пам, вот так шуточный разговор переходит в иную плоскость. Я решила как можно быстрее проскочить этот неловкий момент и не дать им развить тему дальше:

– А я и не против, - выдала ошарашивающую информацию, чтобы сбить их с толку, и продолжила: - Не отказалась бы от Kinky Kylie в масштабе один к тридцати двум.

Том опять не понял, что произошло. Бенедикт покачал головой, я победоносно улыбнулась. Ибо нечего заводить нас в конфликтные дебри материальных вопросов.

– Что за Кайли?

– Имя болида ее любимого Феттеля в каком-то из прошлых сезонов, - отмахнулся Бенедикт и опять погрузился в телефонные дискуссии на сей раз успешные, ибо потащил меня к выходу.

***

Знаете, а ведь в постели с любимым мужчиной можно получать массу разнообразных удовольствий. Только вот не надо мне о Капитане Очевидность. Я же ведь не об очевидном. Можно, например, лежать и читать планшет с последними новостями, пока этот самый любимый мужчина смотрит на тебя, надеясь, что укоризненный взор срикошетит от меня в экран и выключит чудо техники до завтра так точно. Как же неимоверно приятно читать об автоспорте, когда тебе тонко, поглаживая руку или целуя в плечо, намекают на то, что неплохо было бы переключить внимание на более достойный объект.

– Что я тебе говорил о планшетах в нашей кровати?

Кайфолом какой! Я послушно нажала кнопку сна, сняла очки, ворча себе под нос сожаления о недочитанной статье, и положила планшет на прикроватный столик, попутно освобождая его от книги. Я уткнулась в очередной сборник рассказов Бернхарда Шлинка. Хоть где-то понимают, что продаваемый и популярный автор должен быть не просто читабельным, а и образованным. Еще проглотив «Чтеца» я восхищалась хрустально-чистой, филигранной логикой построения повествования, потому сейчас, недолго унывая об утраченном Интернете, я погрузилась в мир историй Бернхарда. Вечер в постели с двумя умными мужчинами тоже входит в список необычных и неочевидных кроватных утех.

Мужчина из плоти и крови оказался требовательней печатного, он требовал всецело и безраздельно моего внимания. Я вздохнула, отложила книгу и посмотрела на нарушителя постельной гармонии:

– У нас уже и на книги вето? – возмутилась я, поглядывая на Томпсона, которого одолевал Бенедикт.

Он изобразил поруганную королевскую честь, как это так, его обвиняют в гнусном преступлении его же неписанного правила. Я прилегла на его вздымающуюся от негодования грудь и обняла.

– Что хочешь на День рождения?