Мятеж

В конце концов, ничтожная ошибка в точности наведения стартовой катапульты на выходе в квадранте десантирования становилась декапарсеками субсвета, что делало возможные поисково-спасательные операции заведомо бессмысленными — в таком объёме пространства весь террианский флот мог провести сотню лет, обшаривая ловушками тик за тиком, и ничего не найти. Оставалась надежда на штатную нейтринную «вопилку», но её ещё сперва необходимо было чем-то запитать.

Сама погрузка в десантный бот означала добровольное участие в благотворительном розыгрыше. Разыгрывалась при этом твоя жизнь.

Замурованные в ледяной панцирь совершенного небытия рыцари молча славили своего сюзерена, отправившего их на ратный подвиг. Молча и мёртво.

Могущественным сюзереном же выступало само пространство.

Огромная пустая среда сама каждый раз удивлялась, как вообще кому-то помимо её воли удалось выставить сюда, на это чудовищное ристалище, горсть столь ничтожных песчинок чуждой ему материи, и ещё больше поражалась, что те были настолько вопиюще малы, что дип, сам всемогущий дип, оказывался в итоге неспособен толком помешать неизбежному ходу вещей.

Однажды сюда попав, десантные боты, так или иначе, всегда покидали чуждую ему топологию, стоило в обычном мире проскочить единственной квантовой искре планковского времени. Квантовый закон сохранения массы-энергии-информации даже за пазухой у дипа продолжал работать. Но отнюдь не всегда это возвращение было штатным.

Люди, запертые в капсулах, поневоле оказались теми несчастными котами, которых мучил у себя в голове старик Шрёдингер, ни разу не покидавший тиши собственного кабинета на Старой Терре, но сумевший предсказать саму возможность подобного. Как и в том мысленном эксперименте, объявить, кто выиграл, а кто проиграл в этой лотерее, можно было, только вынырнув обратно в субсвет, а до того топологическое пространство замораживало любые незащищённые макроскопические объекты в бесконечной череде неэффективно-вероятных событий парадокса Зенона [160] . Выпасть из этого состояния и тем самым разрешить конфликт можно было, лишь спроецировавшись обратно в субсвет.

160

Квантовый парадокс Зенона — парадокс квантовой механики, заключающийся в том, что бесконечно часто измеряемое метастабильное квантовое состояние не может распасться.

Лёгкий всплеск, рябь едва заметных гравитационных волн в сантиметровом диапазоне, и всё стихло.

Субсвет благополучно вернул себе образовавшийся при броске дефект массы и на этом успокоился.

Из трёх десятков десантных ботов — каждый с четырьмя членами экипажа на борту — один по ту сторону не появился вовсе, рассеянный по всей односвязной области видимой Вселенной случайным каскадом распада высокоэнергетических сгустков экзотической барионной материи.

Ещё два бота тут же, едва осуществив обратное проецирование, разлетелись в кварк-глюонную пыль из осколков сверхтяжёлых элементов, выйдя в субсвет с перекрытием, на мгновение таким образом превысив на крошечном участке скрученного ультрарелятивистского пространства локальный предел Чандрасекара [161] .

161

Предел Чандрасекара — верхний предел массы звезды, при превышении которого она становится нейтронной. Существование предела было предсказано индийским астрофизиком Субраманьяном Чандрасекаром. Здесь имеется в виду предел давления вырожденного электронного газа, когда электроны оболочек начинают сливаться с протонами ядер.

Двадцать семь ботов вернулись целыми.

Прожаренные насквозь нейтринным ветром.

До отказа насыщенные по всей массе антипротонами.

Рассеявшие за декапарсеки пассивного прыжка всю тепловую энергию.

Смороженные в единый монолит плотно сжатого волнового пакета, от которого отскакивали даже радиоволны, не в состоянии проникнуть внутрь спаянного конденсата из квантовых состояний, который, тем не менее, жаждал теперь вернуть себе движение, вернуть себе жизнь.

Чечевичные зёрна кувыркались в пустоте, ежесекундно разлетаясь на сотни километров. Если не случится чудо, их траектории, полого изгибаясь, растекутся по всей толще галактического диска и продолжатся дальше, в бесконечно-горячие недра Гало, которое начнёт переваривать металлические льдинки, атом за атомом стёсывая приповерхностный слой, пока не обнажится нежное нутро, пока не покажутся кости.

Но нет. Боты были готовы дальше бороться за свою жизнь и за жизнь своего экипажа.

В стальных глубинах уже начался неминуемый процесс разморозки. Пятикилограммовые сборки эка-тория, завёрнутые в гафниево-циркониевую матрицу, уже начали, мерно потрескивая графеновыми [162] накопителями, отдавать окружающим элементам жизненно необходимое тепло реакций ядерного распада. Не слишком быстро — эка-торий был самым долгоживущим «элементом островка стабильности» — и в достаточном для его эффективного расходования объёме.

162

Графен — двумерная аллотропная модификация углерода, образованная слоями атомов углерода толщиной в один атом, обладающая рядом любопытных свойств, в частности, за счёт понижения размерности пространства для квантовых систем, расположенных между её слоями.

Бах! С дробным рокотом работала пневматика внешних клапанов, обогащая местную среду порцией быстрых нейтронов.

Этот этап был самым опасным — электронный газ металлов при абсолютном нуле подхватывал первые тепловые фононы и уносил их прочь, прожигая насквозь нежные квантоптоэлектронные каналы. Так столь необходимое тепло нужно было доставлять на контуры схем сразу большими порциями, целые каскады за один когерентный выдох фононов, иначе смерть, поскольку при таких температурах даже вторичное инфракрасное излучение становилось предельно опасным.

Раз, и активировался первый энергетический контур, два, и начали принимать в себя сверхпроводящие токи и намертво фиксировать их в своих магнитных ячейках графеновые трубки, три, и запитались контуры основного генератора, задышало скрученное в тугой плазменный тор силовое ядро. Теперь хранящиеся там петаджоули можно было использовать по прямому назначению.

Начали разворачиваться вторичные системы.

Десантные боты заискрили внешними излучателями, принялись лихорадочно обшаривать окружающее пространство уже полностью прогретыми детекторами. Пока это было инстинктивное поведение автоматики внешних систем, основные вычислительные мощности и контрольные контуры ещё только проходили первые когнитивные тесты.

Однако два бота по-прежнему молчали, оставаясь тёмными, бесцельно вращаясь на фоне окружающей тусклой звёздной кисеи. Детекторы остальных увидели, что радиационный фон вокруг внешних клапанов растёт, но основные системы не активировались. Тогда вновь сработали пиропатроны и выбросили эка-торий с его оболочками долой. Оба бота начали вновь остывать, едва оторвавшись от абсолютного нуля. Слишком много антипротонов осело в кубитных ячейках памяти управляющих последовательностей, даже десятикратное дублирование не гарантировало отсутствие сбоев при разморозке.

Отныне жизнь людей внутри зависит лишь от действий спасателей. Если, конечно, будет кому ими заняться.

Между тем оставшиеся двадцать пять скорлупок начали автоматический манёвр сближения, следуя заложенной в них тактике. Это заработали ходовые генераторы ботов, подчиняясь просыпающимся внутри них высшим поведенческим функциям. Настала пора поднимать экипаж.

Со вздохом истаяло поле стазиса, в ход пошли штатные наборы премедикации, нанометровые излучатели принялись сканировать клеточный слой за клеточным слоем, размораживая ткани, пока ещё всё равно холодные и неживые, но уже податливые и готовые вернуться в строй.

Раздался острый треск разрядов, тела синхронно изогнулись в своих капсулах, одновременно распахнулись незрячие глаза и раскрылись немые рты.

— Кха, квол, доклад!

Нервные импульсы нехотя поползли из области Брока в зону Вернике [163] , пока транскарниальная стимуляция затылочной доли активировала штатное отображение тактический гемисферы. Экипаж приходил в себя.

— Майор, ДБ-131 не вышел из прыжка, ДБ-154 и ДБ-117 вышли аномально, разморозка ДБ-85 и ДБ-204 прервана на фазе инициализации, ведётся отслеживание траекторий, остальные 25 единиц выстраиваются, сканеры обнаружили в полу-тике от нас ускоренно удаляющееся тело, трек вынужденный, но недостаточно агрессивный, вероятнее всего — террианский исследовательский крафт астрогационного класса «Б», мы ведём его, на позывные пока не отвечает, штатный транспондер возвращает только эхо-сигнал. Других тел в пределах досягаемости приборов не об…

163

Зона Вернике — часть коры головного мозга, которую, как и область Брока, связывают с речью. В отличие от области Брока, отвечающей за воспроизведение, она участвует в процессе усвоения и понимания письменной и устной речи.