На что похожа любовь?

Знаете, что сказал мне Максим?

— Вот дура! Отстань от меня!

Думаете, меня это остановило? Я ответила ему в спину: «Сам дурак» и скорчила рожицу, хотя он ее и не видел, а потом до конца учебного года воплощала в жизнь изощренные планы мести негодяю, отвергшему мои светлые чувства. И мусор ему в портфель подсыпала, и по шапке его башмаками топталась, а на обличительные речи учителей и риторический вопрос: «Тебе не стыдно? Женя, ну ты же девочка!» лишь опускала голову и молчала. Потом на пару дней брала паузу и вновь с еще большим азартом возвращалась к своим проделкам.

Потом за лето обида забылась, да и Максим мне окончательно разонравился. Я решила, что он не стоит чрезмерной траты энергии, но даже став взрослым, парень, похоже, затаил на меня обиду, потому что при встрече мы никогда не здоровались. И лишь на выпускном — мы учились в параллельных классах — я сама пригласила его на танец, назвав его «примирительным». Он хмыкнул и согласился. Так мы в последний школьный день и зарыли топор войны. Хотя не сказать, что после этого стали друзьями — наши пути разошлись, но хотя бы без злости и горечи.

И вот теперь, с колотящимся в груди сердцем, я опять словно семилетняя девчонка, ныряла в озеро вниз головой, только теперь это было озеро чувств, и где его дно — не видно.

В одно мгновение, зажмурившись, я подалась вперед и ткнулась губами в губы Элика. Хорошо хоть попала, с моей-то меткостью.

На секунду он застыл, а потом осторожно ответил на мой поцелуй. Правда, длился он совсем недолго. И отстранилась не я.

— Жу, ты чего? Это ж я вроде ударился головой, а не ты. Влюбилась что ли?

Я тут же отпрянула от него и разозлилась. Вскочила, хотела уйти, но быстро поняла, что без его помощи с чердака просто не слезу. Вот ситуация!

К счастью, он не заставил меня сильно мучиться. Схватил за руку и осторожно потянул на себя.

— Ладно, прости, Жу.

— Не называй меня так!

— Хорошо, больше не буду, Женя, — примирительным тоном, спокойно, в отличие от меня, сказал он.

Услышав во второй раз за вечер, как он нормально произносит мое имя, удивленно повернулась к нему лицом.

У него был серьезный внимательный взгляд, который исследовал сперва мои волосы (и я подумала, не разлохматились ли они?), потом переместился на лоб (что там? Чумазая, наверное), потом на глаза, нос и, наконец, губы.

Прежде, чем я успела осознать, что будет дальше, Элик сам сделал шаг ко мне и поцеловал. Настойчиво, резко, не давая одуматься. И только когда убедился, что сопротивляться я не буду, стал мягче и притянул меня ближе, обнимая рукой за талию, а вторую запуская в мои волосы.

Наверное, мы могли бы целоваться так целую вечность, наконец-то не споря и не подкалывая друг друга, но вдруг откуда-то снизу раздался страшный грохот, и я в испуге отпрыгнула в сторону.

— Господи, что это? — инстинктивно схватилась за сердце.

Элик засмеялся и вновь взял меня за руку, переплетая наши пальцы.

— Бабушка. Говорит, что пора спать.

— Ну у вас тут и связь…

— Деревня, что ты хотела, — засмеялся он, направляясь к выходу и вынуждая меня пойти следом, хотя, честное слово, я бы осталась с ним здесь на всю ночь, и даже отказалась бы от сна на двое суток.

— Я боюсь, — пропищала, выглянув вниз.

— Не бойся, я сейчас спущусь на пару ступенек и буду тебя страховать.

Ага, страховать, оставил меня тут одну. Я даже подумала грешным делом, не было ли это его коварным планом: забрать фонарь и смотаться. Тогда бессонная ночь, о которой я так мечтала минуту назад, точно стала бы моей явью, только кошмарной.

— Жень, спускайся, — произнес он снизу через короткий промежуток времени. — Повернись спиной и спусти одну ногу. — Видя, что я медлю, успокаивающе произнес: — Не бойся, давай, я тут тебя жду. Ничего в этом страшного нет.

Следуя его инструкции и стараясь не думать о том, насколько далеким расстояние может быть там внизу, я осторожно высунула с чердака одну ногу и на ощупь попыталась найти ступеньку. Ладно, Женька, ты и не такие шалости совершала, что ж теперь, сдаться на милость чердаку и остаться тут на веки вечные?

Ощутив ступеньку, выдохнула и медленно, рассчитывая каждый миллиметр, стараясь не терять баланс, спустила вторую ногу. Готово.

— Ну вот, — подбодрил откуда-то снизу Элик. — Теперь спускаемся. Не спеши. Держись крепче. Я тебя, если что, здесь поймаю.

Ага, поймает он! Хоть бы шею не сломал. Думает, я триста граммов вешу?

Однако ловить меня не пришлось, и мы оба уже через полминуты благополучно добрались до земли.

— Всё хорошо? — улыбнулся Элик, убирая с моего лица прядь волос и натягивая мне на голову капюшон.

— Какой ты заботливый, — прокомментировала с иронией.

Он скорчил рожицу.

— А где моя награда за смелость? — спросила тут же. Чего теряться?

Элик всё понял без лишних слов и, заключив меня в объятия, поцеловал, долго не выпуская из рук.

— Мне теперь можно так сколько угодно делать? — спросил, проводя кончиком своего носа по моему.

— Конечно, нет. Это только сегодня, потому что меня опьянил деревенский воздух, — сказала, первой направляясь в сторону дома и незаметно для него улыбаясь. Пусть думает, что хочет. Завтра будет новый день, и будет видно, как оно сложится.

Бабушка, кажется, и не заметила произошедшей между нами перемены. Мы не держались за руки, хотя и переглядывались чаще обычного.

Мне уже постелили.

— А Эльдар справится сам, — сказала она, выдавая парню комплект белья.

— Вот тебе раз, приехал к любимой бабушке, — шутливо насупился он.

— Спокойной ночи, — засмеялась я, оставляя его в одиночестве.

— Спокойной ночи, — рассеянно повторил он, глядя мне вслед — я это чувствовала. Наверняка ожидал прощального поцелуя, но не при бабушке же? Даже если она и ушла в другую комнату, я всё равно ощущала неловкость, поэтому… Позже. Может быть, позже.

Я думала, ночью буду ворочаться — мне всегда тяжело было засыпать в непривычном месте, да и мысли о случившемся не давали покоя, вызывая мандраж и заставляя улыбаться без перерыва. Но, на удивление, то ли и впрямь надышавшись свежего воздуха, то ли от переизбытка чувств и эмоций, я уснула почти сразу же и проснулась в восемь утра, вскакивая в постели и поскорее собираясь.