На что похожа любовь?

Прощаясь у метро, я невинно спросила:

— Даже не поцелуешь?

Он посмотрел на меня, чуть поджав губы, словно раздумывая над предложением, а потом выдал, сунув руки в карманы:

— А надо?

Первым порывом было стукнуть его сумкой по ногам, чтобы перестал издеваться, но тут проснулась пресловутая женская гордость. Ему не надо, а мне тем более.

— Как знаешь. Пока!

— Жень, — позвал он, когда я уже сделала несколько шагов в противоположном от него направлении. Привыкнуть к своему имени, звучащему из его уст, никак не могла. И даже, если честно, скучала по старому доброму прозвищу «Жу».

Я обернулась, ожидая, что он шагнет навстречу ко мне и обнимет или скажет, какой он дурак, или извинится за свое поведение. Но он сказал:

— Не обижайся. Нам обоим нужно обо всём подумать.

О чем тут думать? Разве вечер на чердаке не расставил всё по местам? Разве те поцелуи не значили ничего? Да и сама поездка к его бабушке Бог знает куда…

Я лишь рассеянно кивнула и отправилась в сторону дома. Еще вчера вечером мне казалось, что теперь между нами всё будет предельно ясно, но я ошибалась — всё стало лишь хуже, еще запутаннее.

Сколько времени нужно мужчинам, чтобы подумать? Похоже, Элик всё взвешивал так, словно и впрямь, следуя семейным традициям, уже собирался брать меня в жены. Он не объявлялся день, два… На третий я стала переживать, но выждала еще четвертый и пятый. А потом решила, что нужно расставить всё по местам и выяснить: мы вместе или всё-таки больше не хотим знать друг друга? Может быть, он счел, что погорячился, зря поддался соблазну и на самом деле ему не нужны отношения — со мной или в принципе. Так пусть скажет мне это в лицо! Да, будет обидно, но мне казалось, что я готова — лишь бы не тащить этого кота в мешке за спиной.

Спрашивать в лоб — не мой конек. И я набрала сообщение: «Мы пойдем искать мой любимый кофе?»

После, убрав телефон с глаз долой, попыталась заняться делами: почитать, навести порядок в квартире, перебрать гардероб, выпить чаю. Но, на самом деле, мне хотелось лишь одного: замереть и ждать, когда придет то самое заветное смс в ответ. Да или нет? Что он ответит? И ответит ли вообще? Может, будет игнорировать несколько дней — это тоже ответ.

Как назло, была суббота, да еще и погода не очень, так что приходилось занимать себя чем-то дома, а это всегда сложнее. В конце концов включила турецкий сериал, но телефон всё равно держала на виду, ожидая, когда загорится его экран. Ожидание длилось час, полтора… На исходе второго часа звякнул, но это был учебный чат. Сообщение Элику висело непрочитанным, и я уже мысленно разобрала свое поведение до мелочей, пытаясь то предъявить вину себе, то ему — мол, если не любит, тут и повод не нужен. И вообще, может быть, у него контрзависимость: когда человеку трудно сближаться с людьми, выстраивать доверительные отношения, и он, едва почуяв такую «опасность», сознательно их избегает. Эмоциональную близость такие люди связывают с болью и разочарованием. Спасибо книгам по психологии, теперь я стала гораздо умнее. В теории уж точно.

Третий час ожидания оказался удачнее. Мое томление по достоинству было вознаграждено селфи, где растрепанный и вспотевший Элик стоял в спортивной майке, и подпись: «Только закончил тренировку по баскетболу, а тут такой сюрприз. Можем прямо сейчас».

Хотелось тут же написать ему: «Да, конечно!!!», но вовремя остановив себя и вспомнив, что истинные леди никогда так не делают, даже если им хочется этого до обморока, написала: «Я не знала, что ты спортсмен)) Давай лучше завтра, когда примешь душ и наденешь что-нибудь понаряднее».

Да, я могла злиться и маяться сколько угодно, но изменить своему стилю не желала ни при каких условиях.

«Как скажешь», — написал он.

И когда я уже расстроилась: и это всё? — прислал еще одно сообщение: «Завтра?»

О месте и времени мы договорились быстро. Я не стала перегибать палку и строить из себя обиженную недотрогу, раз уж моей целью было разобраться до конца в том, что происходит между нами, и тут же стала выбирать в шифоньере наряд. Ох уж эти холодные зимние дни, когда разрываешься между красивым и теплым. А вдруг мы после кафе решим погулять? Если надену платье — точно замерзну. Решила, что пока не стоит идти на такие жертвы, достала и заранее отгладила черные стильные брюки и уютный желтый свитер-оверсайз. В нем я казалась миленькой девочкой, которую хотелось прижать к себе и обогреть. А говорят, женственной можно быть только в платье. Врут!

На встречу в воскресенье я хоть и спешила, а всё же нарочно проехала на метро несколько остановок и вернулась обратно, чтобы опоздать минут на пятнадцать. Получилось только на восемь — и то хорошо.

Элик уже ждал внутри и даже не выказывал беспокойства и раздражения: спокойно пил себе кофе и смотрел по сторонам на посетителей. Или, вернее, на одну из них, которая листала журнал за соседним столиком. Это еще что за..?

Не подав вида, я плюхнулась напротив него, и только потом начала разматывать шарф и расстегивать пуховик. Он взглянул на меня удивленно, так что я по выражению лица прочитала рвущийся наружу вопрос: «Где твои манеры, Жу?»

Лучше бы сказал, честное слово.

— Ну что, тут есть макиато? А то, может, я зря раздеваюсь, пойдем в другое кафе, — произнесла, искренне надеясь, что моего любимого кофе здесь нет. Не понравилось мне это место. А точнее, та девушка, на которую смотрел Элик, когда я зашла. Да-да, можете говорить что угодно о предрассудках, но я уверена, что женская интуиция — это восьмое чудо света.

В этот момент как раз подошла официантка, и парень адресовал этот вопрос ей.

— Да, — кивнула та и приготовила блокнот и ручку, чтобы записывать.

— Макиато и брауни, — попросила я, всё-таки стягивая с себя пуховик.

— А вам? — спросила она у моего спутника.

— Макиато. И какой-нибудь салат, где нет лука.

— Мы можем убрать лук из любого блюда.

— Что-нибудь овощное на ваш вкус, — махнул рукой Элик и улыбнулся.

Да он сегодня, похоже, всем строит глазки. Раздражение внутри меня росло, и скрывать его внешние проявления становилось всё сложнее. А когда парень перевел взгляд на девушку с журналом, и, перехватив ее взгляд и улыбку, улыбнулся в ответ, меня совсем понесло.

— Может быть, мне пересесть? Хотя кому это сейчас мешает? Мужей из семей уводят, а тут и вовсе — то ли друг, то ли парень. А может быть, вообще брат двоюродный. На родного-то ты не похож, — произнесла как можно холоднее, откидываясь на спинку стула.

— Что такое, Жу? Неприятно? — назвал он меня прежним прозвищем, и в душе чуть-чуть потеплело. Элик сощурился, сложил на столе руки и наклонился в мою сторону. — Мне тоже.

— А тебе-то что неприятного? Вокруг такие красотки — одна другой краше!

— Да и ты не теряешься.

А вот прямо сейчас взяла и растерялась. Уставилась на него озадаченно.

— Ты о чем?

— О твоей интрижке в вагоне.

— А-а-а, — протянула, докопавшись, наконец, до сути и вновь расслабленно улыбаясь. — Так это акт мести?

И, не сдержавшись, повернулась в сторону незнакомки с журналом и громко провозгласила:

— Девушка, расслабьтесь, вы не в его вкусе.

— Ты с ума сошла? — прошипел он, вновь сталкиваясь с ней взглядом, но та уже не улыбалась.