На диком острове

Фердинанд даже вскрикнул от восторга, когда очутился в этой смешной комнате. Высунув голову, он позвал Изабелл, которая все еще оставалась внизу:

– Коттедж Изабелл найден! И я уверен, что «тролли» (так, вслед за Рэйчел, дети стали называть земляных крабов) не найдут сюда дорогу. А сейчас, Белл, нам надо вернуться обратно к Тони и Рэйчел, да побыстрее – ведь нам еще предстоит перенести наши пожитки. И хотя сейчас еще рано, но учитывая, как много нам надо сегодня сделать, получается, что до наступления темноты времени у нас совсем немного.

– Нам совершенно необходимо иметь одну вещь, и вещь эта – свет, чтобы осмотреть нашу пещеру и как следует ее убрать. Думаю, мне лучше спать на открытом воздухе, чем лежать в этой пещере и думать, что где-то в углу притаился «тролль» и указывает на меня своими клешнями. Как нам сделать свечу, чтобы каждый вечер осматривать спальню, прежде чем лечь спать?

– А ты открывала сегодня утром мою коробку с инструментами? – прищурился мальчик.

– Нет, Ферни, я была слишком занята.

– Отлично. У меня для тебя приятный сюрприз: в коробке лежит большой моток вощеной бумаги. Мне дал ее дядя, когда в последний раз был у нас на ферме.

Я ее припрятал на случай, если мы окажемся на необитаемом острове, найдем Коттедж Изабелл и нужно будет его освещать.

– С освещением понятно, – улыбнулась девочка. – А из чего мы сделаем дверь нашего дома?

– С этим определенно возникают некоторые сложности. Конечно, я сделаю деревянную дверь, но не сразу. А сегодня я прикрою вход плащом Джима Солтера. Пойдем скорей, Белл. Боюсь, начнется прилив, и мы не сумеем обойти выступ.

По дороге обратно Изабелл неожиданно спросила:

– Ферни, ты думаешь, мы на острове?

– Да, Белл, я так думаю.

– На необитаемом острове?

– Кажется, на нем действительно никого нет.

– Думаешь, нам придется пробыть здесь долго?

– Да, – Фердинанд говорил мрачно, глядя темными глазами прямо в лицо сестры.

– Ты боишься, Ферни?

– Сейчас уже нет. Но раньше боялся, боялся до тех пор, пока не поплыл вчера. А сейчас я думаю, что Бог простил меня. Простил то, что я ослушался своего отца и посадил вас всех в старый бриг. Сейчас я уже ничего не боюсь.

Белл долго молчала после этих слов брата. Она знала, как трудно ему было произнести их, – Фердинанд был очень сдержанным мальчиком и редко говорил о том, что у него на душе. Зная его характер, сестра была уверена, что сейчас молчание будет лучшим выражением ее сочувствия.

– Ферни, – сказала она после длинной паузы, – ведь когда папа вернется, он сразу начнет искать нас.

– Конечно, Белл.

– Мы должны постараться оставить сигналы везде, где только можно.

– Да, я думал об этом. Но давай поспешим, прилив начинается. Я боюсь, что мы не успеем обойти этот выступ.

Дети бросились бежать и еле-еле успели: десятью минутами позже круглый выступ, ведущий в Бухту Полумесяца (так Фердинанд назвал место, где они вчера высадились) был уже глубоко под водой. Не снижая темпа, они радостно поспешили дальше, взбежали на плато, где оставили своих младших компаньонов… и замерли в изумлении.

Испуганная Рэйчел сидела возле пепелища погасшего костра. Она подняла к ним бескровное заплаканное лицо:

– Тони и Манго пропали…

Глава VII Уход из Бухты Полумесяца

Произнеся эти ужасные слова, Рэйчел вскочила на ноги, подбежала к кузине спрятала распухшее от слез лицо на ее плече и горько заплакала.

– Ох, какой ужас! Это было такое жуткое время! Я была совсем одна. Никогда не знала, что это такое – быть совсем одной. Ничего не может быть хуже! Приходили «тролли», махали на меня своими клешнями и усмехались. Я уверена, что они смеялись надо мной… Я думала, сойду с ума от страха.

– Как давно ты одна, Рэйчел? – спросил Фердинанд. – Перестань плакать, расскажи, что случилось.

– Тони сказал, что хочет поймать рыбу на обед, – девочка подняла на него глаза. – Он сказал, что хорошо знает, как это надо делать, взял крючок из корзины, нацепил на него кусочек хлеба, взял леску, которой пользовалась Белл. Еще он сказал, что пока будет ловить рыбу, я должна поддерживать огонь и ни в коем случае не отходить от костра. А когда он вернется с рыбой, мы с ним вместе приготовим ее, чтобы к вашему возвращению был обед. Это был такой прекрасный план, я охотно согласилась, но совсем забыла про «троллей».

– Когда это произошло? – спросила Изабелл, стараясь говорить легко и весело, хотя ее сердце куда-то провалилось. – Рэйчи, дорогая, как давно все это случилось? – и нежно поцеловала младшую кузину в лоб.

– Не знаю, – глубоко вздохнула девочка. – Думаю, с тех пор прошло уже много-много часов. По крайней мере, костер успел погаснуть.

– Ну, ладно, – сказал Фердинанд, – пожалуй, я пойду, поищу этого юного разбойника. Наверняка он не очень далеко. Белл, разведи, пожалуйста, костер, хорошо? Не очень большой. Только чтобы сварить рыбу на обед. Как только найду этого неугомонного Тони, я постараюсь поймать что-нибудь. Рэйчел, дорогая, перестань плакать, я скоро приведу нашего гуляку обратно.

Фердинанд изображал веселость, даже насвистывал, всячески показывая, что причин для волнений нет никаких, но на самом деле он был сильно встревожен.

Тони – азартный маленький мальчишка, легко идущий на риск, ищущий приключений; а ведь никто из них не знал, с какими опасностями можно столкнуться на этом незнакомом берегу.

Приставив ладонь козырьком ко лбу, Ферни внимательно осмотрел Бухту Полумесяца. Не было смысла идти туда, где они только что проходили с Изабелл. Нужно проверить другую сторону залива. Туда он и побежал, громко выкрикивая на бегу имя маленького кузена. Вскоре он услышал знакомый звук: несчастный мокрый и дрожащий пес, тихонько тявкая, бежал к нему.

– Манго, славный мой, откуда ты? И где Тони?

Казалось, все сердце Манго было в его карих глазах: он явно прибежал, чтобы отвести Ферни к Тони.

– Летим, нам нельзя терять ни мгновения! – крикнул мальчик собаке.

Пес бежал впереди хозяина, все время оглядываясь, чтобы убедиться, что помощь следует за ним.

Они почти достигли противоположного берега залива, когда Фердинанд увидел Тони и пришел в ужас. Мальчик сидел на скале довольно далеко от берега, и ступни его были уже в воде. А вода все прибывала, поднималась выше и выше.