На исходе алого заката

— Угу… Злишься? — виновато интересуется и тоже рассматривает бескрайнюю, чёрную бездну над головой.

— Немного, — признаюсь честно. — Потому что переживаю за тебя.

— О, не стоит, я взрослая девочка, Дженна, — смеётся, но как-то совсем уж невесело.

— Взрослым девочкам тоже иногда бывает больно, — не могу удержаться от комментария я. — Билет на самолёт сдала?

— Нет, — по-прежнему не глядя на меня, отвечает она. — Зачем?

— И как? — недоумеваю я. — Уедешь?

— Конечно да, — удивляет своей моментальной репликой.

Разглядываю профиль матери.

Всё же какая она у меня красивая! И действительно очень молодая для того, чтобы оставаться одной. Да ещё и после такого ублюдка как Дэвид.

— А Рой? — всё же пытаюсь разведать, нахмурившись.

— А что Рой, Джен… Мы отлично провели время, это было… как глоток свежего воздуха. Но мне пора домой. Всё хорошее рано или поздно имеет свойство заканчиваться.

— А он-то об этом знает? — с сомнением в голосе интересуюсь я.

Она принимает сидячее положение и притягивает к себе коленки.

— Иногда лучше ничего не объяснять, — произносит задумчиво.

— Просто уедешь и даже не попрощаешься с ним? — резко поднимаюсь и неверяще смотрю на неё во все глаза. — Так же нельзя!

Эмили вздыхает и дёргает рукава голубого, джинсового комбинезона, в котором выглядит на все сто.

— Поверь, так будет лучше. Исчезну так же внезапно, как появилась. Будто и не было меня вовсе, — шепчет она. — Так мы сможем избежать неприятного разговора, в ходе которого я услышу то, что итак знаю.

— Рядом с ним ты выглядишь счастливой, — пожимаю плечами.

— Это потому что рядом с ним я могу быть самой собой, — её губы трогает тёплая улыбка. — Дурной, сумасшедшей, неуправляемой. И самое классное, что ему это нравится! Ему нравится Эмили Смит. Такой, какая она есть.

— Мам, — касаюсь ладонью спины. Перебрасываю кудри и прислоняюсь щекой к плечу, обнимая её. — Ты влюбилась, да?

— Скажешь тоже! — смущённо возмущается она. — Лет мне сколько! В моём возрасте полагается уже о маленьких ляльках думать. Которых вы с Ричи можете мне подарить.

— Боже… Нет, спасибо. Какие дети, ты что! Я свадьбу-то грядущую переварить до сих пор не могу! — выдаю на одном дыхании искренне.

— Это ли не повод задуматься? — словно невзначай бросает она. — Сомнения не бывают беспочвенными, милая.

— Мам, — звучит тихо-тихо, а сердце при этом стучит громко-громко, — Ты за Бена зачем вышла? Не только ведь потому что была беременна?

— Ну, о том, что я беременна от Троя, узнала я до свадьбы. Думала всё отменить, но мама настояла на том, что делать этого ни в коем случае нельзя. Мол всё складывается как нельзя удачно. До сих пор не могу простить себе, что уступила ей тогда…

— Всё это ужасно и попахивает индийским кино, — морщусь я.

— Знаю, но куда деваться, название этому фильму «Жизнь твоей непутёвой матери».

— И всё же… Зачем? — даю понять, что по-прежнему жду ответа.

Она молчит, а я тем временем настойчиво лезу к ней, укладываясь головой на коленки. Как когда-то, в далёком детстве.

Внимательно смотрю на неё. И меня не покидает ощущение, что нечто хорошее происходит между нами. Не смотря на то, что ещё совсем недавно она обрушила на меня одну из этих своих тайн.

— Видишь… не сложилось ни с первым, ни со вторым. Всё, что было в промежутках — не в счёт. Пожалуй, по-настоящему любила я только Троя. Даже не смотря на то, что он оказался не тем, за кого изначально себя выдавал. Ты, кстати, вообще не похожа на него ни внешне, ни по характеру. Упрямство — разве что единственная объединяющая вас черта.

— И слава богу…

Ничего не хочу знать об этом Трое. Не отец он мне. Донор биологический, не более.

— Любила его говоришь?

— Да. Очень сильно любила. Роман у нас был дикий. Всё так красиво начиналось… как в сахарной, преисполненной ванили сказке. Он — богатый, успешный и невероятно привлекательный. И я — мышь из трущоб, погрузившаяся в претенциозную романтику с головой. Дурёха…

Она какое-то время тонет в своих мыслях, а я терпеливо жду, разглядывая её лицо. Считай, что в зеркало смотрю. Мы ведь с ней внешне — почти что близнецы.

— Не срослось у нас в общем. Ему не нужна была такая девчонка, как я. Для приятного времяпровождения — может, но не для совместной жизни точно. И моя беременность, как он сказал, лишь моя проблема, — Эмили горько усмехается. — Его мать, Тильда, потом притащила деньги моей. На аборт.

— И что… она взяла их?

Эмили не отвечает, и я качаю головой. Потому что крайне неприятно слышать всю эту грязь.

— Мне опять разбили сердце, Джен. А тут ещё и приглашение на свадьбу пришло. Кто бы мог подумать, от лучшего друга Бена Смита! Меня это, знаешь ли, подкосило просто невероятно!

У меня в груди что-то шевельнулось, царапая острыми коготками изнутри.

— Я разозлилась! Он меня любил. МЕНЯ! Я это знала! Страдал по мне несколько лет, пока я крутила направо-налево с другими. Подумала, ну и какого чёрта он женится теперь на аморфной Кейт Рочестер, а не на мне! Ревновать начала, представляешь? Всё-таки чувство собственности и эгоизм — не самое лучшее сочетание.

— И ты пошла к нему… — продолжаю я.

— Ага. И знаешь, что-то щёлкнуло. Я подумала, а почему не с ним? Он заботливый, верный, любит…

Господи, аж мурашки по телу. Она будто слово в слово мои мысли озвучивает. Те, что посетили меня, когда Исайя приехал из Англии, как только до него дошла весть о том, что я попала в дтп.

— Так ты… любила его или нет? — пытаюсь выяснить практически шёпотом.

— Да. Вот как ты Исайю, — ошарашивает меня она.

— Мам…

— Не лги себе, Дженнифер. Ты можешь сколько угодно убеждать себя в том, что у вас всё прекрасно, но мне достаточно одного твоего взгляда, направленного на старшего сына Грейс, чтобы понять: это не так…

— Ты неправильно всё интерпретируешь, — злюсь я.

— Уж конечно, куда мне! — снисходительно улыбаясь, треплет меня за волосы. — Дай-ка угадаю: вы с Ридом сперва терпеть друг друга не могли?

— Не то слово… Дрались даже. Я требовала у отца билет до Канады. Истерила и скандалила, грозилась добраться до Торонто автостопом, потому что необоснованная ненависть этого мальчишки бесила до невозможного!

Эмили почему-то смеётся, но потом вдруг резко становится серьёзной.

— Ты мне одно скажи. Рид в армию сам ушёл или родители расстарались?