На изломе Вечности

– Ловцы душ…-жалобно прошептала Ран. –Верные слуги Дудочника… спаси нас, муж мой… спаси нас…

– Очнись! Да матьматьмать, очнись!

Торин открыл глаза, находясь все ещё во власти видения, подаренного древней магией. Милашка, стоявший перед ним, выглядел бледным и усталым.

– Ты в порядке? Я уж испугался, – он сел на одного из орков, свалившихся у алтаря и уставился на Торина. –Что тут случилось?

Это не я!

король посмотрел на меч, мирно лежавший на коленях. –Это он…наверняка он. Я только взмахнул и они все…уснули.

Интересно, надолго?

с любопытством огляделся крылатый. –Ладно, я чуток сил набрался. Попробую тебя поднять.

Уже наверху, на скальном уступе Милашка тяжело вздохнул.

– Ты тяжелее даже Марко. Не хочешь бросить свое дубье?

– Пожалуй…потом подберу, – Торин с улыбкой скинул дубину вниз, в просвет. Милашка улыбнулся, уронив голову ему на плечо.

Устал…

пожаловался он, – сейчас…дай мне пару минут…

Но пары минут у них не оказалось. Снизу донеслись истошные вопли и крики, и Торин вскочил на ноги.

– Там что-то есть! Спускай меня!- рявкнул он. Милашка кивнул, поудобнее перехватывая короля поперек мускулистой тушки.

Спуск занял куда меньше времени, и оно оказалось кстати, потому что прижатые к скале Марко и братья отчаянно отбивались от головастого дерева, тянувшего к ним свои щупальцеобразные ветви. В нескольких свернутых кольцами ветвях бились Ариен и орчонок. Торин рванул вперед, взмахнув мечом и рубанув по черному стволу. Дерево медленно повалилось набок. Щупальца его разжались, выпуская полу-задушенных жертв. Милашка тяжело опустился, едва успев подхватить Ариена, который жадно глотал воздух широко распахнутым ртом. Рядом слабо похрипывал орчонок.

– Ты как нельзя вовремя, дружище, – с трудом произнес Марко, сползая на землю. –Эта штука почти что нас сцапала.

Меч Снов!

Кили волновало другое, – Дядя, ты его добыл! Теперь мы можем вернуться на корабль!

– Боюсь, все не так просто, – Торин сунул меч в петлю перевязи, которую соорудил из порезанного на полосы жилета. –Нам надо идти в сторону, противоположную побережью. Корабль каким-то образом находится именно там, в черной пустыне.

Он наклонился и с радостным возгласом схватил свою дубинку, которая лежала у самых корней древоглава. Кили и Фили переглянулись.

Черная пустыня?

юный книжник прикусил губу. –Дядя, это безумие! Даже если они там… о Маал!

Он с трудом сдержал жалобный вопль, но все и так поняли, что так взволновало его.

– Нужно идти, нет времени на сидение и ожидание, – Торин помог Милашке встать и поднять Ариена.

—Думаю, в этом нет необходимости, – произнес чуть хрипловатый и до боли знакомый голос.

Аурендир! Гэндальф!

хором воскликнули путешественники, глядя на мирно сидящего на камне молоденького эльфа с очень знакомыми древними синими глазами.

Дозволение получено!

голос эльфа звучал тихо, но исходившая от него сила и властность заставила преклонить колени всех кроме Торина. Король стоял, прямо глядя в полыхающие синевой прорези.

– Пожаловал, наконец, – проворчал он. –Боюсь, сейчас у меня нет времени дать тебе в морду, волшебник… но я обязательно сделаю это. Как только спасу Вринду и моего сына.

====== 26. Безумие. Встреча. Через Башню Тьмы. Шан. ======

Туомас вел корабль, всматриваясь в дрожащее прозрачно-черное марево. Защита все ещё работала, но кровь вытекала из мертвого тела все медленнее, каплями.

Торин! Спаси нас, Торин!

стонала во сне Ран, прикорнувшая на палубе, под самым бортом. Маленький Тем’ра вскарабкался на мостик и подергал Туомаса за штанину.

Бур’зук гхад булук!

заявил он не слишком уверенно, но несколько испуганно.

– Опять ругаться, – вздохнул Туомас, отвлекшись на секундочку, чтобы поворошить черные кудряшки своего подопечного.

Это не ругань!

нахмурилась Лалти. –Во всяком случае, не совсем ругань. Тем, кху’гал аб г’к?

Гноменыш почесал пузо, затем показал куда-то вбок. Лалти глянула и попятилась, негромко вскрикнув.

Что такое?

Тоумас попытался обернуться, но эльфийка шлепнула его по заднице.

– Давай скорости, Туомас! Прибавь скорости! У нас на хвосте Поглотители Душ!

Кто?

не оборачиваясь, переспросил чужемирянин, чувствуя, как по спине предательски ползет струйка ледяного пота. Но Лалти уже вытанцовывала по палубе, выпевая заклятие.

Все вниз!

донесся до Туомаса голос Ран. –Вниз и задрайте люки!

Тем’ра невозмутимо уселся у ног и.о. капитана и мирно играл с обрывком линя, пытаясь связать его узелком. Туомас каким-то краешком рассудка успел подумать, что малышу, похоже, все пофиг, когда раздался кошмарный звук, заполнивший, кажется, всё вокруг, от прозрачно-лилового неба до черной земли. Те, кто по несчастью оставался на палубе, повалились с ног, пытаясь зажать уши, не слыша собственных отчаянных воплей. Туомас упал на колени, колотясь головой о рулевое колесо, задыхаясь от чудовищной безысходности, от ощущения бесконечного одиночества и горя.

Он позабыл обо всем, обо всех радостных и счастливых событиях, о любви, о веселье, о самых драгоценных мгновениях жизни. Остались только душевная боль и безысходное черное отчаяние. Отчаяние, в котором рождались полные боли строки…

I wish for this night-time

to last for a lifetime

The darkness around me

Shores of a solar sea

Oh how I wish to go down with the sun

Sleeping

Weeping

With you *

Сильная затрещина буквально швырнула его на доски палубы. Сам не свой от грызущей душу скорби, Туомас тут же попытался расшибить о них голову, но маленькие ласковые руки обняли его, прижимая к груди, прикрытой кожаными латами. Он не сразу сумел вспомнить, кто перед ним.

Он не в себе…

отчаянный голос девушки срывается от страха. –Что с ним, Айорун? Почему он не приходит в себя?

– Тише, девочка… похоже, вы все должны благодарить его, каким-то образом парень ухитрился перетянуть на себя внимание Поглотителей.

– Туо! Туо, к’даз халак!

Большая рука легла ему на грудь, выдавливая боль и отчаяние. На их место пришла блаженная пустота.

– Айорун, ты можешь излечить его?

– А чем я, по-твоему, занимаюсь, Эмерит-Амун?