На колени, профессор!

– Расскажу как-нибудь потом, - ответил он, помолчав.

– Ян…

Отец сказал, что Каро узнала о Ларисе. Ян ждал расспросов, поэтому не удивился, когда Каро заинтересовалась татуировкой. Правда, говорить о жене сейчас совсем не хотелось. Потому и в голосе явно чувствовалось раздражение.

– Что, Каро?

– Можно связать тебя? Не по-настоящему, а…

– Чего? – перебил Ян, не позволив ей договорить. – Связать?

– Понарошку. Хочется попробовать…

На этот раз Каро оборвала фразу из-за раздавшегося телефонного звонка.

– Это мой телефон, - сказал Ян, прислушавшись. – Где-то там… Да к черту!

Кажется, он оставил его в кармане пальто.

– Ответь, - предложила Каро. – Вдруг это мама.

Ян нехотя поднялся.

– Лежи. Вернусь – договорим.

= 42 =

Каро потянулась, жмурясь, как кошка. В крови еще бушевала ядреная смесь гормонов, потому так легко было признаваться в желаниях, провоцировать Яна. Она не сильно переживала из-за отсутствия оргазмов: жизненные приоритеты другие, да и партнеры ей попадались… так себе. Неужели Каро нашла того самого, своего, единственного?

Если задуматься, то прелесть Яна не в его недоступности. Просто все совпало: ее желания и потрясающий мужчина с непростым характером. Ради Каро он снял маску шута, и она узнала его настоящего – внимательного, заботливого и любящего. И от этого за спиной вырастали крылья.

– Горыныч! – гаркнул Ян, едва выйдя из комнаты. – Убью!

Телефон продолжал надрываться, поэтому расправу над котом Ян, видимо, отложил. Обычно он ограничивался пустыми угрозами, но Каро решила проверить, не пора ли спасать рыжего паршивца.

– Да, мам. Дома. Прости, закрутился… Да, были. Все хорошо…

По коротким фразам Каро поняла, что не ошиблась, это Алла Викторовна. В поисках кота она вышла в коридор. За распахнутой дверью у кухонного окна стоял Ян, дергая ручку фрамуги. После темноты глаза уже привыкли к свету, и Каро замерла, едва взгляд упал на его спину. Она уже достаточно понимала, чтобы не спутать следы от плети с обычными синяками.

Отчего-то сразу стало больно дышать. Каро уже задумывалась, сколько мазохист может жить без порки, но спросить у Яна так и не решилась. Боялась услышать ответ, потому что понимала – она не сможет удовлетворить его потребности. Пока не сможет. Значит, он пойдет к кому-то другому… Об этой «другой» Каро ничего не хотела знать.

И вот… пожалуйста… Вынужденная работа в выходные – обман, всего лишь прикрытие для сессии. Всего лишь? Возможно, это необходимость. Каро не знала, как может мучить голод, она только слышала о нем.

– Хорошо, мама, передам. Пока…

Каро бросилась в ванную комнату и заперла дверь. Встретиться сейчас с Яном она не готова. Надо хоть как-то… привести мысли в порядок.

– Каречка, ты чего? – спросил Ян за дверью.

– Я скоро! – крикнула Каро, предварительно открыв воду.

– Пусти меня, вместе примем душ.

– Нет, я быстро.

Оставалось надеяться, что шум воды заглушил дрожь в голосе.

Каро опустилась на пол, прямо на коврик, и взвизгнула, когда кафель обжег спину. На двери висел знакомый халат. Вернее, два халата. Под знакомым мужским прятался еще один – женский. Каро чуть не потеряла сознание, представив, что перед ней в квартире Яна была другая женщина, но вовремя заметила магазинные этикетки. Кажется, Ян купил этот халат для нее…

Каро наклонилась над ванной, чтобы умыться. Обвинять Яна в измене – как-то глупо. Во-первых, он ничего ей не обещал. Во-вторых, он не обычный мужчина, а мазохист. Да, ее корежит, стоит лишь представить, что какая-то другая женщина стегала его плетью… Но ведь и Каро уединялась в привате с Русланом. И Ян тогда сильно ревновал… Если это так, почему он не подумал о ее чувствах?!

Мягкий халат льнул к коже.

– Каречка, все в порядке? – Ян постучал в дверь.

– Ага, - соврала она. – Сейчас выйду.

Может, потому и скрыл, что не хотел расстраивать? Каро вздохнула, откидывая назад волосы. Вот она, настоящая ревность. Когда любишь, хочешь обладать мужчиной единолично. И если верность в постели – это нормальное желание, то имеет ли Каро право требовать, чтобы Ян стал только ее сабом?

Едва открыв дверь, Каро попала в объятия Яна.

– Каречка… - Он опять стискивал ее так, как будто хотел раздавить. – Прости меня, Каречка…

– За что? – Каро попыталась улыбнуться и изобразить удивление. – Что ты успел натворить, пока я мылась?

– Не хотел, чтобы ты знала. Не хотел расстраивать… И забылся, как мальчишка.

– О чем ты, Ян? – Она продолжала упорствовать.

«Замолчи, отступи… - молила она про себя. – Сделай вид, что говоришь о другом».

– Брось. Ты же все поняла. – Ян отстранился, чтобы посмотреть ей в глаза. – Я видел твое отражение в окне.

– Это то, за что надо извиняться? – осторожно уточнила Каро. – Ян, я же тебе никто – ни жена, ни госпожа.

– И тебе не больно? – спросил он мрачно. – Совсем? Ни капельки?

– Очень больно, - призналась она, отворачиваясь. – Теперь я поняла, что испытал ты, когда увидел меня с Русланом.

– И мне не стоит просить прощения за то, что причинил боль?

– Ты же знал, что так будет. И если выбрал порку, значит, не мог иначе.

– И ты… не воспринимаешь это, как предательство?

– Отпусти, - тихо попросила Каро.

Едва он разжал руки, она улизнула на кухню и, напившись, села на диванчик, поджав ноги. Ян наблюдал за ней настороженно, но приблизиться не пытался.

– Ты прав, это больно, - сказала Каро. – Ревность не щадит, лишает разума. Но я изо всех сил стараюсь придумать тебе оправдание. Я хотела бы быть для тебя кем-то большим, чем королевой. Во всех смыслах. Не знаю, поймешь ли ты… Я благодарна за помощь. Пожалуй, только один человек когда-то сделал для меня больше…