На осколках цивилизации

— Насчёт работы… В этом нам поможет Джеймс: он быстро добьётся, чтобы мы сиюсекундно там больше не числились. Куда поедем… на океанский берег, куда ж ещё! Там сплошь всё застроено деревнями и домами, — Чес сжал его подбородок сильнее, поближе подобрался к нему и теперь дышал ему практически в губы; Джон-то, на самом деле, этого только и добивался — раздражённого, но такого пленительного Чеса. Он, смотря на Креймера снизу, аккуратно прижал его к себе двумя руками, отчего щёки того стремительно зарумянились вопреки строгим ровным словам.

— То, что не будет ни одного дома, маловероятно… — сглотнув, уже несколько мягче добавил парнишка. — Поедем в другой район. Если вообще в ближайшем радиусе — ничего, то вернёмся. Одними в каком-либо округе мы точно не будем, потому что, говорю ещё раз, прибрежные территории навряд ли пострадали сильно и люди наверняка там живут очень давно и в довольстве. Прекратилась жизнь в крупных городах, а мелкие, например, тот же Хайд, почти не ощутили удара. Во всяком случае, у нас всегда есть возможность вернуться назад — между Хайдом и океаном не более пятидесяти километров, я узнавал. Едой запасёмся, ровно как и остальным необходимым. В случае опасности возьмём пистолет — ты заберёшь его у поста охраны тоже по приказу Джеймса. И… — Константин аккуратно прикоснулся губами к его шее, зная, как это выбивало Чеса из колеи, — И, Джон… что ты делаешь?..

Креймер вздрогнул, отдалил его от себя и посмотрел ему в глаза. Взгляд парнишки уже блуждал в сладком тумане, силясь найти здравый смысл. Но смысл не находился. Потому Чес и забил на его поиски, судорожным движением притянув Джона к своим губам. Когда они упали на кровать, Константин с усмешкой услышал пропитанный сладострастием сухой жаркий шёпот Чеса: «Ты сам виноват, Джон. Теперь будешь удовлетворять меня…». Повалив парнишку на спину и слегка опустившись вниз, Джон подумал: ему нравилось, что в последнее время Чес так осмелел. Впрочем, оно было уже очень логично…

К сожалению или к счастью, поездку пришлось отложить на некоторое время.

***

— Да, хорошо, я сообщу охране… Кэти! — Из-за двери показалось женское лицо. — Сходи в «Мираж» и передай Рону вот эту записку. Но потом вы должны будете всё ранво подойдти к нему, ладно? — глянув на них, добавил Джеймс. — Вы решили это всё так скоро… Пожалуйста, не забудьте с собой паспорта. И членские удостоверения. Знаете, скоро я планировал уже прогуляться до ваших вышек и даже до Лос-Анджелеса, чтобы узнать, как там обстановка, — Джеймс говорил торопливо, будто через несколько секунд их должно унести попутным ветром навсегда. — Вы иногда приезжайте сюда… По вам будет скучать наша группа. Да и просьба ваша насчёт дома… короче, приезжайте! Хоть изредка. Недалеко ведь… К тому же, в ближайшие месяцы я надумываю наконец сделать некоторых жителей Хайда вновь гражданами США: хочу найти то, что осталось от органов власти, и предложить им поменять временные паспорта на обычные. Таких пришедших человек у нас, ни много ни мало, триста с лишним! В том числе и вы… так что не теряйте нас из виду.

— По-вашему, на побережье… должно быть спокойно?.. — подумав, спросил Чес. Джеймс хмыкнул, почесал бороду.

— Да, должно быть… По крайней мере, массированные удары проводились по крупным городам. Они стёрты с лица земли, но мелкие городишки и небольшие селения должны остаться в целости. У этого побережья точно не построены большие города. Ближайший крупный был Ирвайн. Но и от него к океану долго добираться… Вы уже собрались? — увидев довольный кивок Чеса, он удивился. — Так скоро?

— Да, ждать нечего. Все вещи упаковали и сложили. Запаслись топливом, что вы нам дали. Думаю, хватит сполна на наше приключение. Огромное вам спасибо, между прочим, — вдруг добавил Креймер, улыбнувшись. — Это место — сущий Рай. Но нам надо двигаться вперёд. Именно поэтому мы уезжаем. Но в любом случае надеемся на вашу помощь. И обещаем не забывать группу, в которую мы вступили. Удачи вам, — они поочерёдно пожали друг другу руки и разошлись. Джон подумал, что у Джеймса и вправду скоро будет дел невпроворот: и добиться обмена паспортов, и своё сообщество по расследованию как-то узаконить. Впрочем, это не составит для него большого труда.

Потом они зашли к Рону и попрощались с ним и своими коллегами; хотя, конечно, на самом деле не прощались — просто такое слово всегда уместно, когда точно не знаешь, когда вернёшься. Чувство внутри теплилось задорное, нетерпеливое, скучающее по предстоящим событиям… и почему оно скучало, если эти события только должны произойти, м?

После этого Джон и Чес вернулись к гаражу, завели машину и выехали на пустырь, с него — аккуратно на боковую асфальтированную дорогу и через неё добрались до второго выхода из Хайда, который вёл немного ухабистой дорожкой к трассе. Чес вёл неровно: то резко тормозил, то неожиданно набирал скорость. Сам признался, что, хоть так смело и сел за руль, на самом деле чувствовал себя неуверенно: как будто никогда и не водил. Ему самому всё время казалось, что скоро он врежется в дерево. Однако когда они свернули на трассу, поспособствовало то ли время, за которое Чес сумел вспомнить навыки, то ли хорошая дорога, однако машину перестало бросать из одной стороны в другую.

Конечно, ни одного автомобиля вокруг не было: только шёлковые золотые поля, взлохмаченные шапки лесов и серые громады суровых гор. Чес усмехался и, судя по виду, был невероятно счастлив такому путешествию.

— Похоже на обычную романтическую поездку к океану, да?

— Чес, давай без этого! — Тогда Креймер начинал смеяться и нажимал со всей силы на газ. Он признавался, что ему нравилось нестись по пустынной трассе на большой скорости, при этом не заботясь, что кого-то это может стеснить. «Когда-нибудь на этих дорогах вновь затолпятся топливные чудовища… Знаешь, иногда я желаю, чтобы мир всегда был такой восстанавливающийся после катастрофы: люди припугнуты неизведанным, сидят по своим норкам, ещё мало знают о том, что происходит и что можно перемещаться», — Креймер вздыхал и улыбался, а потом добавлял, что это, конечно, чушь полная, но нельзя было не согласиться, что в таком моменте хотелось остановиться навсегда. Джон всё скептически отрицал, а сам невольно засматривался на подёрнутые яркой радугой долины и где-то вдалеке оторванное от всех благ и опасностей мегаполисов низкое одноэтажное поселение с пасущимися коровами и понимал, что, правда, бесполезно скрывается от парнишки, ведь тот смотрит на него сейчас и усмехается. «Да и кто бы не захотел сейчас остановить время?..» — думал сам Джон и опустил стекло окна ниже, чтобы жёсткий прохладный ветер выдувал все посторонние мысли, которые по микротрещинкам могли разрушить атмосферу: уж природа сама знала, что должно быть в голове сейчас.

Константин иногда вытаскивал из бардачка пистолет, покоцанный старый пистолет, что впитал в себя столько горя и чьего-то надрывного рыдания, так что казалось, будто стоит прикоснуться к нему и можно услышать стенания абсолютно незнакомого человека. Но Джон слышал лишь их с Чесом — чаще всего. Глупо это чёрное оружие смотрелось на фоне живописных холмов и уходящей вперёд змейкой дороги. Но всё-таки взять его было необходимо: между чудесными холмами могли жить такие ублюдки, в которых и трудно поверить, а дорога могла сама стать змеёй, шипящей и ядовитой. Даже после длительного отдыха под мягким пасмурным крылом Хайда Джон сумел резко прийти в себя, как только они покинули его угодья. Всё же ни одно печальное событие не обошло стороной его разум, сделав туда два чётких острых плевка: первым сбив с ног, заставив с головой окунуться в дерьмо, вторым — оставив шрам где-нибудь на душе или на теле, неважно, но чтобы обязательно остался след. Сурово, но, видимо, поучительно.

Через полтора часа на горизонте стал виднеться лазурный краешек; Чес хмыкнул и удивился: ему показалось, что ехали они больше, чем пятьдесят километров. Вероятно, никто в Хайде не знал точно, через какое расстояние в ноздри начинает проникать растворённая в воздухе соль — они были дети лесов и, конечно, не нуждались в океане, к тому же, всю прелесть летнего купания им заменяла речка. Та самая, свидетельница того, какими неразрывными путами связали друг друга Джон и Чес; точнее, не совсем связали, а лишь закрепили узел.

––––––––––––––––––––––––––––––––—

*эгг-ног — сладкий напиток на основе сырых куриных яиц и молока. Популярен в США, странах Южной и Центральной Америки, Европе. Является традиционным рождественским напитком.

========== Глава 29. Океан. ==========

Большая часть нашей жизни — это серия картинок. Они пролетают мимо, как города на шоссе, но иногда момент ошеломляет нас и мы понимаем, что это мгновение — не просто пролетевшая картинка. Мы знаем, что этот момент, каждая его часть, будет жить вечно.

Холм одного дерева (One Tree Hill) ©.

Чес повернул машину на прибрежную двухполосную дорогу: так они могли ехать вдоль берега, где-то ближе к нему, где-то — дальше. Он долго засматривался на океан, отчего-то встретивший их ветреной погодой и крупными пенистыми волнами; тревожно гудели чайки, отдыхая на попутных порывах ветра, и угрюмо пустели жёлто-серые пляжи с пустыми лежаками. Лишь проехав чуть дальше, они начали обнаруживать людей, с виду совсем обычных, вышедших покупаться. Здесь даже установили над будкой береговой охраны красный флаг — купаться запрещено, но люди весело позволяли волнам накрывать их с головой и с силой раскручивать. Гудящий форд никто вроде и не заметил. Тут же бесконечные пустыри сменились домами: светлыми, зелёными, жёлтыми и оливково-коричневыми. Первые штук десять были точно заняты: об этом говорили то потухший дымящийся костёр, то развешанные вещи, то освещённые окна или беседка. Изредка встречались сидящие на открытой веранде люди, которые смотрели им вслед не удивлённо, но вопросительно. Чес даже ради эксперимента махнул рукой кому-то в качестве приветствия, и, к удивлению, эти люди помахали ему в ответ и улыбнулись.