На санях

— В Испании национальная проблема гораздо острее, чем у нас, — говорю. — В Каталонии и Галисии сильные сепаратистские настроения, а баски вообще стреляют и взрывы устраивают.

— Вот ты мне и проанализируй, как испанцы решают этот вопрос. И спрогнозируй, решат ли. Сардарян такое же задание получил. В Иране проблемы с курдами, азербайджанцами, белуджами плюс суннитское меньшинство. Нашу «контролируемую демократизацию» надо будет проводить (если проводить) на стыке испанского и иранского опыта, потому что, Бляхин, Советский Союз — наполовину Испания, а наполовину Иран, и прошу меня нигде не цитировать.

Он улыбнулся, в смысле чуть-чуть раздвинул губы, и это означало, что разговор окончен. ЮВ всегда заканчивает шуткой, если хочет показать, что он тобой доволен.

Кажется, я ничего не упустил.

Теперь, перед тем, как возьмусь за тезисы будущего доклада, допсоображения.

Думай, Бляхин. Шевели мозгами. Это твой шанс подняться на огого какой уровень. Если ЮВ взял курс на преемничество, он своего добьется, и ты попадешь в самый высший эшелон. Выше уже не бывает. Не столь важно, что он в результате решит — откручивать гайки или закручивать. В любом случае ты окажешься там, где и не мечтал. То есть мечтал, конечно, но не особо надеялся. Надо только не облажаться.

Ага! Вот где засада. С одной стороны, если я докажу, что испанский опыт применим у нас, я очень повышу свой статус и вполне могу попасть в число ближних помощников. С другой стороны, если ЮВ примет решение не проводить демократизацию, на мне останется ярлык «либерала», а при «восточном варианте» это паршиво и даже, пожалуй, несовместимо с карьерой. Он меня выкинет, как использованный гондон.

Так. Доклад нужно сделать максимально доказательным, но в преамбуле и заключительной части с предельной четкостью заявить, что я исполняю указание руководства, излагаю факты, однако от рекомендаций воздерживаюсь, ибо это не более чем экспертное заключение. Мое второе имя — Идеальный Исполнитель. Нужно будет подпустить интонацию некоторой неодобрительности, скепсиса, но при этом не ослабляя доводов в пользу реформ. Ясно же, что ЮВ к ним склоняется, просто ему и хочется, и колется, да Ленин не велит. Наоборот: если у читающего останется ощущение, что автор докладной записки идеологически против демократизации, но не может не признавать ее плюсов, это лишь повысит убедительность аргументации.

В общем ведь ЮВ совершенно прав. Систему надо как можно скорее реформировать, она закостенела, покрылась плесенью. Если оставить всё как есть, через несколько лет начнется кризис, сначала экономический, а затем и политический. Неспроста же мы всё про разрядку да про разрядку. Денег не хватает с Америкой тягаться. И закончится это хреново. В том числе лично для меня.

Bien. Todo claro. Сигаретка, отдых серому веществу — и за тезисы.

Покурю, всё это еще раз перечитаю и, как обычно, сожгу.

ТЕЗИСЫ К ДОКЛАДУ ОБ ИСПАНСКОЙ СИТУАЦИИ

1. Сначала про положение Испании к моменту смерти Франко. С ненарочитой, но четкой параллелизацией. Действительно ведь очень много похожего.

Франсиско Франко правил страной с 1939 года. Очень похож на Сталина. Тоже генералиссимус и Вождь (эль Каудильо). Но юридически еще более полномочный. Фактически абсолютный монарх, самодержец. Специальным законом «О главе государства» ему была дана «верховная власть» издавать как общегосударственные законы, так и особые указы. При этом, не будучи королем, он мог раздавать аристократические титулы, назначать епископов, а при каждом его парадном появлении исполнялся королевский гимн. Референдум 1947 года хоть формально и объявил Испанию монархией, но без короля — главой государства провозглашался Каудильо Испании и Крестоносного Движения.

В последние годы правления Франко очень сдал, одряхлел, страдал болезнью Паркинсона и редко появлялся на публике (тут поосторожней, про дефекты артикуляции не нужно), но весьма бдительно сохранял все рычаги и решительно противился любым попыткам обновления. Испания стала похожа на застывшую в янтаре муху.

По мере того как диктатор сдавал, всё сильней делалось влияние его семьи и ближайшего окружения — так называемого Бункера. Ни один ключевой пост в государстве не мог достаться человеку, которого не поддерживает Бункер. Это главный бастион господствующей идеологии. Он и поныне очень влиятелен.

Про идеологию, которую можно назвать франкизмом-католицизмом. Она столь же священна и неприкосновенна, как у нас марксизм-ленинизм. (Про марксизм-ленинизм упоминать не нужно. ЮВ сам сопоставит). И очень, очень агрессивна, непримирима. В ее основе настроения времен Гражданской войны, когда страна была разделена на «своих» и «врагов». Свои — те, кто поддерживает Франко (остальное несущественно), враги — все остальные: коммунисты, социалисты, либералы, сторонники реставрации. В сущности, идеология франкизма — классический набор консервативных клише: религиозность, крепкая семья, нерассуждающий патриотизм (то есть верность генералиссимусу и его наследию), женщина-знай-свое-место, шовинизм, бытовое ханжество, страшней-гомосексуализма-зверя-нет, аборт-преступление, и прочее.

Как водится, неурбанизированной части населения, людям постарше и понеобразованней все эти ценности были симпатичны; образованные горожане и молодежь, особенно студенты, ворчали, но боялись тайной полиции. (Про органы безопасности подробно писать не надо. Во-первых, и так ясно, какие они при диктатуре, а во-вторых, чья бы корова). Обязательно упомянуть, что из-за тотальной цензурированности прессы средний испанец был плохо информирован о том, что происходит в других странах, и свято верил телевизору. А в общем, жили испанцы бедно и трудно, так что у них особенно и не было охоты интересоваться остальным миром. (Упаси боже никаких намеков. Лишь заметить, что инерционные настроения народа на первом этапе очень усложнили задачу реформаторов).

Про партию на мягких лапах.

Партия в Испании была только одна, правящая: Mовьементо Насьональ (Национальное Движение). Ее основал сам Франко в 1937 году.

Это кадровый ресурс, административная и региональная инфраструктура власти. Но партия настолько велика, что в ней существовали разные крылья и настроения, в том числе и реформаторское, поскольку политическая элита, в особенности молодая, не могла не видеть, что Испания — европейский изгой и отстает в своем развитии. Обязательно: никакие реформы были бы невозможны, если бы внутри правящей партии не сформировалось движение за обновление. Революция сверху не может быть проведена без поддержки хотя бы части элит. Одной воли короля Хуана Карлоса было бы недостаточно. Ему было на кого опереться.

2. Перехожу к королю. Тут можно прибавить живых красок — все любят читать про августейших особ, даже члены Политбюро. Главный секрет хорошего доклада — он не должен быть скучным. ЮВ сказал, что мою записку по «испанскому золоту» Бровеносец дочитал до самого конца, а это с ним редко бывает, и сказал: «Кто это у тебя, Юра, такой писатель? Прямо Шолохов».

Про короля Хуана Карлоса следует понимать главное: его положение очень зыбко, потому что испанская монархия лишена главной опоры подобной системы — традиционной сакральности. Последнего настоящего короля Альфонса XIII скинули еще в 1931 году, причем без революции, просто в результате голосования. Бездарный, бессмысленный, ни на что не годный, он тихо уехал, поджав хвост. К 1976 году испанцы отвыкли от монархии — примерно как советские люди к 1962 году, после 45 лет жизни без царей.

К этому нужно прибавить, что испанские Бурбоны страдают от дегенерации, вырождения. Двое сыновей Альфонса XIII болели гемофилией, имели странный характер и погибли, сначала один, потом другой, в автокатастрофах. Еще один родился глухонемым. Единственный здоровый, принц Хуан, объявленный наследником в изгнании, вечно со всеми конфликтует. У него родилась слепая дочь, а один из сыновей, младший брат Хуана Карлоса, кажется, застрелился в 14 лет — темная история.

Детство и отрочество у Хуана Карлоса было специфическое. В восьмилетнем возрасте его разлучили с семьей. Франко объявил наследному принцу, что желает забрать мальчика на воспитание, причем самому принцу в Испанию въезд будет воспрещен. Взамен Каудильо пообещал, что «после него» страна снова станет монархией, и Хуан Карлос, может быть, получит корону, но сначала он должен стать настоящим испанским солдатом.