На сеновал с Зевсом

Пригибаясь, я проворно поймала хвосты поводков, тянущихся за кружащими вокруг меня собаками, намотала ремешки на руку и перебежала задний двор, чтобы укрыться за сараем. Спрятавшись в какой-то могучей поросли, велела кобелям лежать, достала мобильник и позвонила своему любимому милицейскому капитану Денису Кулебякину.

— Да, дорогая! — приветливо отозвался он.

— Дениска, милый, скорее пришли нам подкрепление! Мы тут лежим…

— Где?

— В траве, но это неважно…

— С кем?

Голос милого похолодел, но я не обратила на это внимания:

— С кобелями, но это тоже неважно…

— Это им нужно подкрепление?!

— Нет, подкрепление нужно нам с Алкой!

— Я перезвоню, — сухо сказал Кулебякин и отключился.

— Не поняла?

Я с недоумением посмотрела на мобильник и послала милому второй вызов, но у него уже было занято.

— Вот так всегда с этими мужчинами! Как ночь скоротать — так пожалуйста, а как маленький подвиг совершить — так не допросишься! — пожаловалась я Барклаю и Фунтику.

Попытка призвать на помощь дружественного мента не удалась, и я позвонила просто по 02. А потом — для пущей надежности — еще по 01, 03, в Горводоканал и в Санэпиднадзор.

«А знала бы номерок — и миротворцев ООН вызвонила бы, да?» — ворчливо прокомментировал мою неразборчивость в телефонных связях внутренний голос.

— Да! — ответила я и стала ждать прибытия хоть какого-нибудь подкрепления.

— Как тебе вчерашний матч, Дэн? — хлопнув капитана Кулебякина по плечу, весело спросил его Руслан Барабанов. — Когда Терри поскользнулся на газоне, я, определенно, понял, что сама земля русская ополчилась против «Челси», и окончательно решил болеть за «Манчестер Юнайтед»!

— Эм Ю — супер, — машинально отозвался капитан Кулебякин, не отрываясь от книжки.

— Эм Ю Лермонтов? — хохотнул Руслан, продемонстрировав нетипичное для сотрудника ГУВД знание непрофильной дисциплины. — Ты что это читаешь?

— «Криминалистическое моделирование как аспект уголовного судопроизводства», — с унылой гордостью ответил Денис.

Руслан заглянул в книгу поверх широкого плеча товарища и с выражением продекламировал:

— «Теперь рассмотрим варианты деструктивного поведения, свидетельствующие о пристрастности субъекта к преступлению». Ого! Повышаешь квалификацию? Молодец! Обедать идешь?

— Не хочу.

— Чего это? Так не пойдет, настоящий мужик должен все делать основательно, в том числе — плотно питаться!

— Ты основательно и плотно мешаешь мне работать, — с досадой пробормотал капитан Кулебякин.

— Друг мой! — проникновенно сказал Руслан, седлая пустой стул. — Рассмотрим варианты результатов деструктивного поведения, свидетельствующего о беспристрастности субъекта к обеду! Вариант первый: язва желудка. Вариант второй: дистрофия. Вариант третий, комбинированный: язва, дистрофия и полное угасание интереса к противоположному полу.

— Там, там, та-там-там! — мобильный телефон капитана Кулебякина не в тему заиграл марш Мендельсона.

— Да, дорогая! — Денис откликнулся на звонок с живостью, свидетельствующей о том, что его интерес к противоположному полу так же далек от угасания, как Вечный огонь.

Капитан Барабанов из деликатности отвернулся и притворился глухим, но разговор Дениса с любимой девушкой был недолгим.

— Вот холера! Зараза! Белокурая бестия! — разнообразно ругался капитан Кулебякин, спешно набирая новый телефонный номер.

Руслан заинтересовался и перестал притворяться глухим, но по отрывистым репликам друга не смог понять, с кем и о чем тот говорит. Однако вторая короткая беседа заинтересовала капитана Кулебякина гораздо больше, чем перспектива плотного обеда и ученая книжка, взятые вместе. Еще не выключив трубку, он зашвырнул на дальний край стола познавательное «Криминалистическое моделирование», лягнул стул и побежал прочь из кабинета.

— Ты обедать? — с надеждой крикнул вслед товарищу капитан Барабанов.

— Да какой, на фиг, обед! — сердито отмахнулся Денис, с дробным топотом перебирая ногами ступеньки лестницы.

Оценив тон и выражение лица доброго друга, Руслан побежал следом.

— Кулебякин, куда? — удивился подполковник Грошин, осуществляющий общее руководство над отделом, к которому был приписан эксперт-криминалист Кулебякин.

Подполковник не демонстрировал деструктивного гастрономического поведения, наоборот, он как раз следовал из буфета, нежно обнимая бутылку кваса и большой тульский пряник с оттиснутым на нем изображением вещей птицы Сирин — гибридного мифологического бройлера с женским лицом и бюстом. Призывно распахнув пернатые объятия, Сирин нескромно демонстрировала пышные формы и коварно улыбалась.

— Вот я тебя сейчас! — пробегая мимо, бешеным шепотом шуганул пряничную старославянскую цыпочку невменяемый от волнения капитан Кулебякин.

— Не понял?! — побагровел его начальник.

— Василь Петрович, это Денис не вам сказал, это он так преступность запугивает: вот, мол, я тебя сейчас! — дипломатично объяснил находчивый капитан Барабанов, тоже пробегая мимо.

— Вы куда это?! — взревел не сильно успокоенный подполковник.

— Так на борьбу с преступностью, куда же еще?! — обернувшись на бегу, крикнул Барабанов. — Вот мы ее сейчас!

— Тихо, тихо, не плачьте, пожалуйста! — шепотом успокаивала Алка рыдающую Марусю. — Пожалуйста, давайте потише, не будем привлекать к себе внимание!

— Дум! Дум! Дум! — послышалось сверху.

В щель между неплотно пригнанными плитами низкого фанерного потолка на голову Трошкиной протекла серая струйка пыли.

— Это он?! — Маруся попятилась в темный угол. — Он идет сюда!

— Может, и не идет, — забормотала Алка, успокаивая не только Марусю, но и себя. — Так, ходит себе! Гуляет…

Она опасливо посмотрела на трясущийся потолок, отскочила подальше от люка, пригнулась, как подслеповатая любительница грибной охоты, и закружила по комнате, пытливо рассматривая разный хлам под ногами.

В угол, противоположный тому, который заполнила собой испуганная Маруся, давно и прочно врос облезлый шифоньер эпохи скудного социалистического реализма. Запыленный сверху и заплесневелый снизу, он идеально соответствовал стилю «махровый совок». Трошкина распахнула расслоившиеся дверцы, и их тонкий скрип очень удачно наложился на скрежет ключа в замке.