На задней парте. Книга вторая
Шрифт:
a thousand times I love you
Oh I couldn't live my
life without you
Oh Juliet I love you
Please wait until tomorrow,
our love will end all sorrow
Oh Juliet I love you,
Oh I couldn't live my
life without you».
«Trinity» вновь запели по нотам. Подводя финальный итог, Suzuhara вышла на скрипичную партию. В какой-то момент музыка буквально выпорхнула из-под ее смычка и взметнулась вверх, замирая на самой высокой точке. Глядя на скрипачку из-за своих барабанов, я боялся, что у нее просто оборвутся струны от столь сильного трения. Но вот, мелодия резко обрушилась вниз и плавно затихла.
Зрители пришли в настоящий
– - Действительно, жаль расставаться. Тем более, что мы не ожидали столь радушного приема, сказал им Akira но, мы закрываем этот концерт, от которого мы уже порядком притомились. Но нет. Усталость будет в другой раз.
Давайте закатим что-нибудь, прежде чем покинуть эту сцену.
Музыканты расселись по местам заиграла музыка, и все участники группы запели каждый в свою очередь.
«Как много лет во мне
Любовь спала,
Мне это слово ни о чём
Не говорило,
Любовь таилась в глубине,
Она ждала,
И вот проснулась
И глаза свои открыла.
Теперь пою не я,
Любовь поёт,
И эта песня в мире
Эхом отдаётся.
Любовь настала так,
Как утро настаёт,
Она одна во мне,
И плачет, и смеётся.
И вся планета,
Распахнулась для меня,
И эта радость,
Будто солнце, не остынет.
Не сможешь ты уйти
От этого огня,
Не спрячешься,
Не скроешься,
Любовь тебя настигнет.
Теперь пою не я,
Любовь поёт,
И эта песня в мире
Эхом отдаётся.
Любовь настала так,
Как утро настаёт,
Она одна во мне
И плачет, и смеётся
И вся планета
Распахнулась для меня,
И эта радость,
Будто солнце, не остынет.
Не сможешь ты уйти
От этого огня,
Не спрячешься,
Не скроешься,
Любовь тебя настигнет.
Как много лет во мне
Любовь спала,
Мне это слово ни о чём
Не говорило,
Любовь таилась в глубине,
Она ждала,
И вот проснулась
И глаза свои открыла».
– - Друзья, как можно меньше думайте о плохом, и будьте счастливы. Sayonara, mata arimitte imasu, arigato gozaimasu!
Под громовые аплодисменты и крики «Браво» «Kotonoha Jazz Band» -- покидала сцену. Концерт был окончен, и участники группы устроили небольшую памятную фотосессию, а затем раздавали автографы. До самого вечера среди моих одногрупников –- не смолкали разговоры и впечатления о прошедшем концерте.
– - Владимир-сан, а я и не знала, что у тебя такой шикарный голос, он словно льется откуда-то из глубины, обратилась ко мне Yoyoi. Спасибо.
– - Владимир-сан, мне ужасно понравилось, мягко заговорила Ami. Это было великолепно.
Я кивнул:
– - Не стоит благодарности девочки.
Меня переполняло чувство радости
от того, что Ami победила на выборах. В закатных лучах низкого солнца мы с ней сидели под нашей любимой сакурой, в университетском парке, и, дыша свежим вечерним воздухом -– делились впечатлениями о прожитом дне.– - Ну, что же, госпожа Президент, поздравляю вас с удачным завершением выборов, вполголоса заговорил я.
Ami засмеялась.
– - Спасибо тебе за все Владимир-сан. Уверена, ты сегодня вымотался не меньше моего, если не больше –- все-таки вы концерт отработали. Давай сделаем себе подарок -– и отменим на сегодня -- всю работу в Студсовете.
Я на минуту задумался.
– - Вот уж не знаю радоваться мне, или грустить по этому поводу…
Девушка с напускной строгостью посмотрела на меня, но затем -– улыбнулась.
– - Что ж, тогда завтра я из тебя все «соки» выжму, и буду в два… нет –- в три раза строже чем обычно, лукаво заявила она.
Я потупился, скорчив виноватую гримаску.
– - Ну, не знаю…
А Ami, в это время, чуть ли не смеясь продолжает.
– - Все! Решение Президента –- окончательное и обжалованию не подлежит. Non, Nicht, Нет -- Ни в коем случае.
Я кивнул и с тяжелым вздохом произнес:
– - Слушаюсь, госпожа Президент…
– - Вот так-то лучше, оживилась Ami. А теперь по домам.
Мы поднялись и неспешным прогулочным шагом направились к автобусной остановке. По дороге мы не разговаривали и я, бодро шагая слева от Ami –- будто смотрел на нее со стороны. На то, какой она была тогда, когда я только прилетел в Страну Восходящего Солнца и, какой -– стала сейчас, вспоминал, как я в каком-то ступоре стоял в дверях своей аудитории, и, казалось, что я –- попал в какое-то иное измерение. Тогда, тихая и незаметная. Сейчас же –- Ami представала передо мной совершенно с другой стороны. В одно мгновение она сразу стала какой-то взрослой, более смелой, решительной и самостоятельной. Я верил в то, что эти качества -– несомненно, помогут ей стать хоро-шим, профессиональным руководителем. Вспомнилась, также история недельной давности, когда во время лекции по практике японского языка в открытое окно аудитории залетает муха, и садится прямо на тетрадь к «Солнышку», легким, но резким незаметным, если смотреть со стороны движением, Asuka захватывает несчастного крылатого «гостя» за туловище и обмакнув его лапы в стоящую на ее столе бутылочку с корректирующей жидкостью выпускает животинку на тетрадь сидящему рядом с ней Винни-Пуху. Правда, за этот поступок ей пришлось заплатить кое-какую цену и остаток дня –- простоять в коридоре, куда ее отправила внезапно обезумевшая от гнева Mikan. Однако, это не произвело на Аску никакого эффекта и с чувством выполненного долга –- «Солнышко» покинула аудиторию. А также еще несколько смешных, приятных историй из моей прошлой, словно другой жизни.
Мы уже подходили к воротам университета, когда раздавшийся телефонный звонок –- изме-нил наши планы. Ami ответила на вызов, и проведя краткий разговор с кем-то из наших одногрупников -– с притворной гримасой грусти произнесла:
– - Ну вот, только мы хотели расходиться, а тут вызывают… ну, ничего не попишешь. Идем же, мой Зам.
– - С удовольствием, сказал я.
И, свернув с аллеи, мы зашагали в обратный путь.
Урок 17. «Маски откровений».
Прекрасный праздник весны, удивительно светлое весеннее настроение. Однако весна в душе -- бывает далеко не у всех. Случилось так, что одна из моих самых стойких однокурсниц, так называемая «Железная Леди» -- Cheung Makoto на самом деле являлась очень одиноким человеком, более того, я даже не мог представить что это одиночество может быть настолько глубоким. В течение всех десяти лет нашего с ней совместного обучения в «Школе Гениев» Makoto открылась мне всего лишь один раз. В тот день по пути на занятия, я, проходя через университетский парк -– заметил, что под сакурой сидит Makoto, чуть склонив голову. Была она тиха и задумчива, с лица этой обладающей закаленным, точно сталь характером девушки –- не сходило выражение глубокой печали. Со стороны создавалось впечатление, что она вот-вот разрыдается от горя, какого-то огромного и аморфного, точно амеба, накрывшая ее с головой. Я не мог пройти мимо, а потому подошел к ней, поставил на плиты гитарный кофр, который принес с собой, и, поздоровавшись –- присел рядом, забравшись под разлогий розовый шатер. Makoto печально улыбнулась, и, ответив на мое приветствие снова ушла в свои мысли.