На задней парте. Книга вторая
Шрифт:
Очень много, казалось ему,
Мы неправды тогда говорили,
Да все думал -- видней наверху,
Верил Сталину, верил Хрущеву,
Верил, верил, работал и пил.
И быть может, пожил он еще бы,
Если б он алкоголиком был.
А с фронтона ДК, как и прежде, глядят,
Те слепые красивые лица.
И
Лет тридцать назад,
Радость в гипсовых белых глазницах.
Не сорваться бы, не закружиться.
Да мозги бы свои не пропить,
Да молитвы читать научиться,
Чтоб отца и детей не забыть.
Жизнь и боль -- вот и все, что имею,
Да от мыслей неверных лечусь.
А вот правды сказать -- не умею,
Но, даст Бог, еще научусь.
А вот правды сказать не умею,
Но, даст Бог, еще научусь»..
– - Но мне бы -- не хотелось помнить о плохом, Makoto, продолжил я, после небольшой паузы.
Потом была «Могилянка», выпуск и переезд сюда. В Страну Восходящего Солнца. А что касается отца, то все мы –- Смертны, ибо такова наша жизнь.
Makoto кивнула, а я, тем временем снова взял в руки гитару:
«Жизнь играет с нами в прятки,
«Да» и «Нет» -- слова загадки,
Этот мир, этот мир, дивный мир.
Время разлучает часто,
с теми, кто нам дарит счастье,
Это жизнь, это жизнь, наша жизнь.
Мы вместе с птицами
в небо уносимся,
Мы вместе -- звёздами падаем,
падаем вниз.
Любим, верим, грустим,
ошибаемся,
В сердце бережно
память о прошлом храним.
2.
Над Землёй встают рассветы,
травы в пояс клонят ветры,
День за днём, день за днём,
день за днём.
Хитрое переплетенье,
смеха, слёз, удач, сомнений.
Это жизнь, это жизнь,
наша жизнь.
Мы вместе с птицами
в небо уносимся,
Мы вместе -- звёздами
падаем, падаем вниз.
Любим, верим, грустим,
ошибаемся,
В сердце бережно
память о прошлом храним.
Мы вместе с птицами
в небо уносимся,
Мы вместе -- звёздами
падаем, падаем вниз.
Любим, верим, грустим,
ошибаемся,
В сердце бережно
память о прошлом храним.
3.
Подними глаза, прохожий,
мы с тобою так похожи,
Мы молчим, мы молчим, мы спешим.
Верим, чтобы обмануться,
и
уходим, чтоб вернуться,Снова жить, добрый мир –-
вновь открыть.
Мы вместе с птицами
в небо уносимся,
Мы вместе -- звёздами
падаем, падаем вниз.
Любим, верим, грустим,
ошибаемся,
В сердце бережно
память о прошлом храним».
Музыка затихла. Я поднялся и увлек Makoto за собой:
– - Ну, что, пошли? У нас сегодня довольно много
работы, ребята в Совете, наверное, уже собрались и ждут нас.
Makoto бросила взгляд на свои наручные часы. Улыбнулась.
– - Нам пора…
Я был рад, что мне удалось развеселить ее, да и настроение у моей однокурсницы и собеседницы заметно улучшилось.
Урок 18. «Учение –- Свет, или встреча в Токийской Национальной Библиотеке».
Завтрак был царским. На kotatsu передо мной стояли куриный суп miso, блины с рисом и грибами, абрикосовое парфе «Хиросима» и зеленый чай. Mikan сидела напротив меня и с неким присущим только ей задором оглядывала сервировку.
– - Ну, что, спросила женщина, глядя на меня. Можно начинать?
Я кивнул.
– - Приятного нам всем аппетита.
Одновременно мы взяли столовые палочки и принялись за еду. Лишь когда первому голоду был положен разгромный конец Mikan, будто на что-то намекая -- заговорила:
– - Владимир-сан, какие у тебя на сегодня планы?, день такой тихий и спокойный, просто не верится.
– - Ну, ты же знаешь, что я не скандальный но сегодня задержаться дома у меня не получится. После завтрака, я еду в Национальную Библиотеку, ответил я, отправив в рот, зажатый в палочках кусочек блина. Ami попросила меня сделать одну работу для Студсовета, а литературу необходимую, для выполнения данной работы можно найти –- только там. Жди меня вечером, часам к десяти, не раньше.
Когда встали из-за стола, я прошел к дверям гардеробной, и вскоре вернулся на кухню, одетый во все черное, кроме белоснежного галстука.
– - Надо признать, что твоя студенческая форма выглядит очень элегантно, улыбнулась женщина.
– - Да нет, отмахнулся я, форма здесь не при чем. Просто, наша любезная госпожа президент ввела правило, согласно которому: «Все члены Студенческого Совета –- должны носить галстук». И потом, ты сама, прекрасно знаешь, какой дресс-код принят в «Школе Гениев». Поэтому…
– - Нужно выглядеть по моде, закончила мою фразу Mikan.
– - Именно, кивнул я.
Улыбнувшись, она привлекла меня к себе и поцеловала. Мы попрощались. Таким образом, я вышел из дома в половине девятого утра.
Экспресса долго ждать не пришлось. Четыре девицы, сидевшие в левом ряду –- хохотали на весь вагон, строили пассажирам «глазки», в том числе и мне, но я не обращал на их действия равным счетом никакого внимания. Сидя у вагонного иллюминатора, я смотрел на пролетающую за стеклом местность, сосредоточенно раскладывая по полочкам то, что мне сегодня предстоит сделать. Потом эти девушки попросили у меня закурить, а так как я не курил, то интерес ко мне -- иссяк. Вспомнив расставание с Mikan, я удивился тому, насколько отличается ее воспитание от воспитания этих юниц, красивых, дорого одетых ухоженных, но с диким ветром в головах. Остаток дороги я думал о таком поведении, как о явлении деградации общества. Но сам, же себя высек, потому что повторял чьи-то слова. В конце концов, мне оставалось лишь пожать плечами.