Набат-3

За весь путь он не произнес пи одного слова. Судских казалось, что вздери мая голова мешала ему говорить.

Лимузин въехал через открытые ворота, подкатил к ка­менному дому внушительных размеров в утяжеленном средневековом стиле. Хозяин подождал, пока гость вый­дет, и гювел его иапрмую через просторный зал первого этажа к открытой шошадке задней веранды с плетеной мебелью у самого пр'да.

— Здесь можно аокойно поговорить, — вернулся дар речи к хозяину. — Располагайтесь удобно.

Тамура хлопнул е ладоши, приказал что-то подошед­шему слуге кратко и теревел для Судских:

— >1 велел пода г, холодный чай, а позже мы будем кушать на верхней тс>расс. С нее хорошо видно море. Это усиливает аппетит, и a,i увидите знаменитых розовых чаек. Это способствует пищеварению. Ха-ха!.. Вы не против?

— Гость — раб свою хозяина, — учтиво ответил Судских.

Точно! Так у i »с говорят: хозяин - - барин. Я ведь

семь лет провел в Си>ири. В плену был, - пояснил он. — Там язык выучил и кногое другое... Сейчас.

Тамура снял хаощ и, оставшись в нижней рубашке, продолжил:

Знаете, я был ;амым необычным солдатом Второй мировой. Я первым 13 японских солдат ступил на враже­скую землю у Кота->ару и стал первым раненым. Меня посчитали мертвым, vioft полк ушел дальше, а меня оста­вили на побережье, Тодобрала меня юная тайка и выха­живала. Готовила сеСг мужа. Ха-ха!.. Я долго отлеживался. То ранение, то маляшя. Одним словом, когда я оконча­тельно встал на ног» в сорок четвертом году, нас значи­тельно потеснили. С горючими слезами я оставил свою спасительницу и двгяулся через джунгли в Маньчжурию. Ох и дорожка была! Icex приключений не опишешь и са­мом толстом романе Но я дошел! Ха-ха!.. Переформиро­вание — и я остался в Квантунской армии. Когда я по­явился и своей части с новенькими погонами капитана, ваши войска начат и штурм наших укреплений, я опять был ранен. Ни тайки, ни китайки для меня не нашлось, меня выхаживали в обычном бараке для пленных. Потом я рубил лес под Братском и строил набережную в Красно­ярске. Ха-ха!..

— Впечатляет, — улыбнулся Судских. — Наверное, вы и бизнес делаете с нашей страной?

Зачем? Это неинтересно, этим занимаются мои люди, у меня другие задачи. Но интерес к России у меня есть, был и будет. Об этом мы еше поговорим.

С террасы открывался великолепный вид на японский садик, от пруда веяло прохладой, умирот воряла тишина и неслышный полет стрекоз. Не верилось, что с той сторо­ны дома, в каких-то ста шагах. Тихий океан, могучий и говорливый.

— Это место для меня — урамото, тыльная сторона, как Японское море для Японии, а там, — махнул Тамура за спину, — мимото, лицевая сторона. Мои хлопоты, мое неспокойствие. Вам нравится здесь? поймал он бла­женную улыбку па лицу гостя.

— Очень...

— Вот и отдыхайте. Мне кажется, нам будет о чем го­ворить.

— К сожалению, я не знаю японского языка. Удобно ли вам будет говорить со мной в подкрасогы?

— Как вы сказали? — переспросил Тамура и даже при­близил к Судских ухо. — В подкрасогы? Удивительно мет­ко! Понял. Вы правы: журавлиную песню могут нести толь­ко журавлиные крылья. Или, может, лебединые? — посмотрел он с хитрецой.

— Возможно, — кратко ответил Судских.

Внесли:чайные принадлежности, слуги налили чай. Та

мура и Судских обтерлись влажными горячими полотен­цами, и разговор продолжился.

— Как мне доложили, переговоры вы провели успеш­но, и даже более чем.. Ваш хозяин останется довольным.

— У меня нет хозяина. вежливо ответил Судских. — Кроме Бога.

— Тогда ваш Бог будет доволен, — не моргнув глазом ответил Тамура. — И вы правильно сделали, напомнив о нем. Бог един. Правильно, господин Судских?

— Без сомнений, — поклонился гость.

— Понимаете, я сейчас объясню, сколь важен для меня ваш визит, и вообще я рад вашему приезду в Японию. Клянусь, в середине августа я собирался посетить Россию и разыскать вас. Не верите? Скажу для начала, что за ва­шими переговорами стоял я. Они прошли успешно. По­нимаю, как трудно вашему другу, как стараются загнать его в угол противники, но есть весы, которые нельзя пе­ревесить тяжестью денег. В таком случае именно вы мо­жете помочь мне. Надеюсь, успешные переговоры станут весомым авансом, чтобы высказать мою просьбу.

Судских ничего не спросил, ожидая самой просьбы. Несмотря па выгодный договор, увозимый Судских из Япо­нии, прессинг Тамурм настораживал: бесплатный сыр толь­ко в мышеловке. Не очень приятно стало Судских в оча­ровательном месте.

Не дождавшись вопроса, хозяин заговорил сам:

— Меня мало интересуют деньги и богатство как тако­вое. Мой концерн работает подобно вечному двигателю, его даже остановить невозможно. Однако я стар, и хоте­лось бы оставить после себя подлинно добрую память. Кто мы — финансисты и магнаты? Воры. Обманщики и раз­бойники. Мы подобны кровососущим тварям, и меценат­ство лишь малая толика добра, способного отдалить от пас людское отвращение. Как сказано в Писании, богато­му легче пройти сквозь игольное ушко, чем попасть в рай. Я много раз проходил сквозь игольное ушко. Ха-ха!..

«Что это он так долю подбирается к своей просьбе? — недоумевал Судских. — Крутит, крутит...» Но, зная вос­точное гостеприимство, он помалкивал, сохраняя мину за­интересованности монологом хозяина.

Как ни старались Дюпоны и Морганы, Рокфеллеры и Форды облагородиться, они больше слышали прокля­тии, чем благодарности людей. Альфред Нобель, Крупп- старший, Андрей Сахаров, Вернер фон Браун л и вооб­ще дьяволы во плоти, нимба над ними не появится в любом случае. Их дела разрушали планету, спасать ее они не удо­сужились.

«Последует наконец главная тема?» терпел Судских.

— Я — другое дело.

«Слава те Господи!»

— Я все свои богатства употребляю па излечение пла­неты и не финансирую вредные производства. Двадцать лет назад в Токио невозможно было дышать без респира­тора, пить воду из-под крана считалось медленной смер­тью. Благодаря моим очистным сооружениям, чистому производству Япония стала тем, чем была до прихода ев­ропейцев.

«Возможно, — отметил Судских, — но вредные произ­водства перенесли в другие страны. И что дальше?»

Уверяю вас, усмехнулся Тамура, будто читая мысли Судских, — в третьих странах экология сохранена. Не хо­тите за мои же деньги наладить очистку, не получите вы­годный контракт. Ха-ха. Теперь я хочу взяться за второй пояс экологической чистоты. За Китай, Индию, Россию. Одним махом земной шар не поднять.

«Ну давай-давай!»

— Мой выбор пал на Россию. И сначала надо спасти Сибирь. Ее зеленые легкие пока дышат естественно, при­родные условия позволяют обойтись без многих затрат, и экологическая зашита Сибири позволит мне вложить сред­ства в этот проект без опасений, что их растащат ваши алчные чиновники. Пославший вас человек уже осознал, как самые благородные намерения мостят дорогу в ад. «Дснсг-дснег-денег!» - вопят вокруг, а я предлагаю толь­ко оплачиваемую работу-работу-работу. Вывоз топляка прибыльное дело, вывоз отходов тяжелого производства — чистые деньги. Дома дня переселенцев, возделывание пу­стошей, отхожие промыслы — как лекарство от алкого­лизма.