Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Речь в нем шла о России, но как о части территории США, и для достижения этой цели предлагалось: парализовать путем повышения цен на бензин транспорт, парализовать его еще раз вследствие перехода в отдельных регионах бывшей страны на автономное, присущее только этому региону, время, дестабилизировать работу транспорта внутри городов, довести инфляцию до беспредела, продавая доллар за пять тысяч рублей, позволяя тем самым иностранным гражданам, имеющим твердую валюту, скупать в стране за бесценок все, что заблагорассудится, сократить население за счет естественной убыли из-за голода и болезней, добиться, чтобы органы безопасности повсеместно случайно или намеренно открывали бы свои тайны зарубежным коллегам, обеспечить компрометацию тех сил безопасности, которые стоят на позициях,

чуждых нынешней политике заинтересованной стороны, обеспечить снижение рождаемости населения бывшего СССР за счет нагнетания ситуации разрухи, дороговизны продуктов и предметов детского потребления, увеличить приток туристов и лиц, легко могущих сыграть роль представителей большого бизнеса. (Такая высадка иностранцев на чужую территорию, говорилось в документе, будет походить на пиратство, но если это связано с аварийной ситуацией в стране, то должно быть объяснимо). Через определенное время Россия сама попросит Запад установить на своей территории ряд военных объектов.

И много еще такого, о чем здравомыслящие люди стали задумываться, к сожалению, совсем недавно.

Морони, пока Нестеров читал эту бумагу, смотрел на него пристально, и показалось тогда полковнику, что изо рта у этого человека высунула головку крошечная змея и, стрельнув в сторону Нестерова двойным язычком, тотчас же во рту и исчезла.

– Неужели вы до сих пор не поняли игры?
– сказал Морони.
– А ведь когда-то говорил вам о силе литературы. В антиутопии Войновича "Москва 2042" уже был описан путч, и он даже происходил-то в августе. И органы безопасности были его вдохновителем. Все как в книге. Можно подумать, что Павлов с Янаевым читали ее. А теперь смотрите, те ситуации, которые описаны в книге, но не происходили на самом деле, наши доблестные следователи подгоняют под самое произведение. Понимаете, что я имею в виду. Не было ничего такого, - Морони пощелкал пальцами, - была установка. Были расставлены сети. Вы в них попались. Я понятно излагаю?

– То, что вы говорите, Морони, - сказал Нестеров, - походит на ситуацию, когда капитан корабля собирает пассажиров, чтобы сообщить им о шторме, в большом холле, на стене которого висит картина Айвазовского "Девятый вал".

Но Морони слушал только себя. И то, что он говорил, уже было не страшно, потому что произошло. К тому же люди его круга так цинично раскрывают только крапленые карты.

– В такой ситуации. Как сегодня в России, - сказал хозяин кабинета, - в другой стране создается парламент, естественно, подпольная структура в виде государственного аппарата, со своим готовым "на случай" президентом, советниками, премьером и. Может быть, даже с параллельными структурами безопасности.

Он пристально посмотрел в глаза полковнику, но Нестеров выдержал этот взгляд. Он еще подумал о змее, но та больше не появлялась.

– Вы бодливая корова, которой почему-то дадены рога, - сказал он собеседнику.

– Именно поэтому англичане отправляют в Россию мясо больных коров. И все это вместе с тем, что вы прочитали, называется демократией. О которой вы так все мечтали. Можно, конечно, фрондерить и не быть демократом. Но тогда Запад перестанет помогать. Про больных коров кто знает, кроме нас с вами? С голодухи ведь и падаль сожрешь! Наступает время правых, полковник. Приятно быть в тихой, сытой оппозиции, и теперь получается, что самые прозорливые люди - консерваторы. Они всегда, как им теперь кажется, говорили то, что думали. В то время как остальные были в заднице и помалкивали, а теперь вот повылезли и говорят, что очень им обратно в эту задницу не хочется. Но ничего для этого не предпринимают.

– Но это не все. Конечно, - сам себя перебил Морони, - кое-что будет, конечно, пущено на самотек. Например, стоимость бензина для владельцев автомашин. Чем меньше будет машин, тем удобнее проехать. Что для этого надо. Пользуясь общей разрухой?
– и сам же ответил: - Разбавлять этот бензин, и постепенно машин будет еще меньше. А проблем у вас - больше и больше. Кстати, еще Бжезинский говорил, что контролировать такую большую страну, как Советский Союз, очень сложно, надо бы его уменьшить, и тогда ваш приятель Моисеев,

который опознал меня, сможет съездить в зарубежную поездку на Украину. За чернобыльским салом.

Морони болтал как сумасшедший, а Нестерову хотелось поговорить о Винченце, но Морони никакой новой информации не давал, и пару раз обмолвился и хотя впрямую не сказал, но Нестеров уже понял: Винченца тоже была подвержена психотронным экспериментам. И кое-что из ее памяти было стерто.

Зазвонил телефон. Морони прервал монолог и взял трубку. В ответ, видимо на "добрый день", он коротко бросил: - а Нестеров подумал, что в ответ на "добрый день" отвечают "добрый" только очень закомплексованные люди, которым, впрочем, временно кажется, что они очень сильные.

Морони говорил бы еще. Видимо, трепотня сегодня была его силой.

– Скажите, - прорвался в паузу Нестеров, - каким образом наш сегодняшний разговор соотносится с тем, что вы говорили в прошлом году в аэропорту Анкона о России, о служении ей, о том, что вы виноваты перед той страной, где вы родились?

– Милый полковник, - сказал Морони, - России сегодня две. Мы служим разным, но когда вы недобираете очки, я вам их часто дарю, не так ли?

Это было правдой. Но почему?

Нестеров чувствовал себя неуютно и вскоре, распрощавшись с Морони, подписал у него пропуск на выход и поехал в лифте вниз. Он узнал мало, но сама тональность разговора подсказала ему многое.

Мельком взглянул он на пропуск, потом на часы, увидел, что Морони дал ему десять минут лишних, и, не доходя до выходной двери, плюхнулся в мягкое кожаное кресло и прикрыл глаза рукой.

Почему-то подумалось ему о Боге.

Когда он пришел в себя и взял пропуск с тем, чтобы, выходя на улицу, отдать его роскошному привратнику в форме, то на обратной его стороне вдруг увидел что-то написанное рукой Морони:

Он прочитал: "Минут десять посидите в холле, подумайте о Боге".

Глава 6. Несидевший Солженицын

Департамент иностранных дел Швейцарии

изучил ноту советского посольства в Берне с

просьбой о проверке наличия счетов КПСС и

КП РСФСР в швейцарских банках, а также о

замораживании находящихся на них средств.

Комментируя этот дипломатический демарш,

представитель Маркус-Александр Антониет

ти обратил внимание на то, что советская

нота составлена в слишком общих выражени

ях. И это значит, считают местные коммен

таторы, что швейцарской стороне следует

предпринять конкретные шаги по оказанию

Советскому Союзу юридического содействия в

поисках предполагаемых партийных авуаров в

местных банках не ранее, чем ей будет предос

тавлена необходимая дополнительная инфор

мация.

"Известия"

Ни один художник не дал бы красок на то, чтобы нарисовать картину, на которой был бы изображен Моисеев, отпрашивающийся у главного редактора газеты "Всероссийские юридические вести" для того, чтобы неизвестно для каких целей, но по просьбе всесильного Нестерова посетить Соединенные Штаты. Тем не менее, картина была смельчаком нарисована, Моисеев, хотя и со скрипом отпущен (дело в том, что он был очень ценным работником редакции, и даже его недолгое отсутствие могло принести редакции неудобство).

А все остальное была круговерть каких-то событий. обрывков фраз, посещений консульского управления, наклеивание на заграничный паспорт фотографии и прочее, и прочее, и прочее.

Моисеев собирался за границу так, как собираются на войну. И ему было так же беспокойно, как бывает неспокойно всякому, кому предстоит неведомое сражение, но при этом он убеждал себя, что едет на праведное дело. Он так и не придумал хорошо, как лучше выразить свою любовь к России, как доказать ей свой патриотизм, и в конце-концов уже был готов даже пожертвовать собой там, или бросившись на неведомую империалистическую амбразуру, или совершив преступление, например перевернув первый же киоск с сувенирами там. за границей, хоть бы и прямо в аэропорту. Но, поразмыслив. сообразив, что политику империализма это если и остановит, то ненадолго, а посему решил придумать что-нибудь другое.

Поделиться с друзьями: