Начало

Ехал я в полупустом вагоне и смотрел на своё отражение в стекле вагонного окна. В чёрной кепке, надвинутой на брови, уставшими глазами смотрел на меня мой двойник.

24 июня 1987 года, среда

На работе запарка, готовим лифты к сдаче. А готовим вдвоём с Борисом. Толя собрал себе компанию и стал пить спирт. Как обычно, после нескольких стаканов стал хвастаться и клясться. Ленка, напившись, стала лезть к нам с Борисом.

Побывав и на Лабораторном, и на «Загородном», и в шахте лифта, и у начальства, мы с Борисом ушли с работы в восемнадцать часов. С Женькой встретился на «Добрынинской» и пошли в сосисочную. После ужина в театр «Эстрады» на Евгения Петросяна.

Составили список на бронь в кассу и сами записались третьими. Купили два билета по три рубля пятьдесят копеек каждый. Недёшево, надо заметить. Программка у Евгения Петросяна была замечательная, жаль не купил себе в коллекцию. А представление ещё лучше. Спектакль по рассказам Михаила Задорнова и других писателей. Я задыхался от смеха, когда персонаж Петросяна, подразумевалось, что это М. С. Горбачев учил людей русскому языку на примере русских пословиц и поговорок.

Домой приехал поздно, думал, увижу маму, она обещала в среду вернуться. Но не приехала, живёт по-прежнему в деревне. Поел Маринкину солянку и лёг спать в первом часу ночи.

25 июня 1987 года, четверг

Благополучно сдали лифты приёмной комиссии. Инспектор уехал. Вслед за ним, оставив нам с Чекуровым спирт, уехал Толя. Сходили с Борькой в магазин, купили закуску и газированную воду. Я решил с ребятами выпить. Пили вчетвером. Я, Валера Чекуров, Максимыч и Лена. Лена пила со мной на брудершафт, целовала меня в губы.

Валерка напился пьяным и рассказывал женщинам смешные истории из своей жизни. Я тем временем тоже дошёл до кондиции, целовал Ленку взасос. Женщины, присутствовавшие в мастерской, смотрели на нас и благосклонно улыбались.

На работу позвонил Женька, Борька с ним разговаривал вместо меня. Дал ему инструкции. Женька живёт рядом с Щёлковским автовокзалом. Борис наказал ему купить мне билет до Ярославля на завтрашнее число, на утро. А прямо сейчас, записать в Щукинское училище, на прослушивание.

В семнадцать часов я подъехал к Щукинскому училищу. Женька записал меня сто десятым, но читать я был не в состоянии.

Женька купил мне билет на автобус до Ярославля, на завтра, на девять утра. Отправление с Щёлковского автовокзала. Поеду в театральное училище имени Волкова искать своё счастье.

Сходили с Женькой в кинотеатр «Звёздный» на рижскую картину с Вией Артмане в главной роли. Фильм нехороший, но интересный по замыслу. Актёры играли хорошо. Дома смотрел кусочек из третьей серии кинокартины «Звездопад» или «Звездочёт», про нашу разведчицу.

Глава 5 Ярославль. Коля с язвой в больнице

26 июня 1987 года, пятница

В девять часов утра я уже садился в автобус Москва — Ярославль, отправлявшийся с Щёлковского автовокзала. Ехали долго, с пятью или шестью остановками в разных городах. Помню Загорск, Переславль, Ростов, другие забыл. В одном из тех городов, чьё название забыл, купил и съел пирожок с необыкновенной начинкой. Женщина-продавец сказала, что начинка из яйца с луком. Возможно, они так разыгрывали всех проезжающих. Дело в том, что яйца в начинке не было, а вместо репчатого был зелёный лук, упревший и очень вонючий. Я только один раз укусил этот пирожок и сразу же его выбросил, но от ужасного запаха упревшего лука, не мог избавиться часов шесть.

Ярославль встретил ливнем. Из автобуса, под крупными каплями, я бежал на автостанцию. Там познакомился с тремя девушками. Они взялись показать мне свой город, — театр, гостиницу и театральное училище, в которое я собрался поступать. Из трёх девушек до училища довела меня только одна. Та, которой я, видимо, понравился. К тому же в училище у неё училась подруга.

Девушка дожидалась меня на улице, пока директор училища пел передо мной дифирамбы. Очень хорошие люди. Училище, с первого взгляда, походит на наш Народный театр. Я так расхрабрился, что стал говорить с директором чуть ли не запанибрата. Он мне объяснил, что прослушивание будет двадцать девятого июня. Мастер, что набирает курс, в отъезде. У дверей училища я распрощался с девушкой. Она дала мне свой домашний телефон и сказала, что если я сегодня в Москву не уеду, то не надо идти в гостиницу. Можно будет переночевать у неё.

Прямо от училища, на троллейбусе №1 я поехал на железнодорожный вокзал. Он у них называется «Московским» или «Ярославль Главный». Там подзакусив в ресторане с блондином из северного города Салехарда, (северные люди в глазах москвича такие же смешные, как и южные), я в восемнадцать двадцать сел в поезд Владивосток — Москва. Никто из тех, кто томился в кассах вокзала в ожидании, брать билет на него не захотел.

В нашем плацкарте, кроме меня, ехали старший лейтенант из Жданова, дед из Одессы и директор Музыкального театра из Львова. Говорили много. Особенно я разговорился с директором Музыкального театра. Он пророчил мне блестящую режиссёрскую карьеру. Уверял, что я больше режиссёр, чем актёр. «Уж я-то повидал за свою жизнь и тех и других», — уверял меня он. Режиссёр рассказывал о своей совместной работе с Андреем Мироновым и Татьяной Шмыгой.

Когда приехали в Москву, дед-одессит вцепился в меня, просил не бросать. Пришлось везти его до Киевского вокзала. Впрочем, мне было по пути. В метро успел познакомиться с девушкой, подарил ей значок, купленный в киоске города Переславль.

Мама вернулась с дачи. На кухне я перекусил и послушал её новости.

Насыщенный день по событиям, встречам, разговорам.

27 июня 1987 года, суббота

Мы с Женькой созвонились и встретились на Курской. Походили, посмотрели афиши и зашли в театральную кассу. Хотели купить билеты на «Ящерицу» в Театр Маяковского и на «Костюмера» в Ермоловский, но места плохие и желание как-то само собой исчезло. Заехали на Ярославский вокзал и купили мне билет на понедельник. Вечером, вместе с Женькой и пятью его сокурсницами я посетил ресторан «Хрустальный».

Столик достался чудом. Он хоть и был заказан, но не звонили и заказ могли бы аннулировать. Тем более, что заказывали на пятнадцать человек, а пришли только семеро. Как-то сразу стали пить и гулять. Водка, хоть и «Сибирская», но пошла хорошо. Вина и закусок было вдоволь.

К нам подсел капитан из штаба по имени Гена, дал мне двадцать пять рублей и просил не выгонять из-за стола. Стол у нас был огромный, круглый. В центре стола стояло большое блюдо со свежей клубникой. Ей мы закусывали водку. Гену оставили за своим столиком.

Весело мы пили и гуляли, но как всегда, всё закончилось дракой. К одной нашей девушке стал проявлять интерес человек в белом костюме, впоследствии оказавшийся капитаном милиции. Пригласил её на танец, шептал на ушко сальности. Девушка смеялась. Гена из штаба, приревновав, подрался с человеком в белом костюме. Бил его массивным деревянным стулом по голове. Пришла милиция, — не знает, что делать. Хулиганы машут своими удостоверениями перед её носом, продолжая друг друга оскорблять.

Милиция посмотрела на это безобразие, развернулась и ушла. Драчуны успокоились, выпили мировую. Даже на время забыли про девушку, из-за которой случился весь этот сыр-бор. Всё, как в сказке, закончилось пиром.

Так весело я давно не гулял. Всё-таки ресторан без водки и музыки — это не ресторан.

28 июня 1987 года, воскресенье

Сегодня праздник газеты «Московский Комсомолец», они отмечают его в Парке культуры им. Горького. И День Советской молодёжи.

Позавтракав, поехал в кино. Решили с Женькой попытать счастье в кинотеатре «Новатор». Там шла американская картина «На западном фронте без перемен». Фильм потряс. В финале пулей в затылок убивают главного героя, и он, с зажатым в руке рисунком жаворонка, падает бездыханным в окопную грязь. Мне такие картины сейчас не следует смотреть.