Надежда великого леса

— Святой лес благословил вас! Ничего прекраснее я в жизни не видела!

Не смотря на окружающий шум, возле лавки будто образовался пузырь тишины. Снова я сказала что-то не то.

— Простите, не хотела вас обидеть.

— Ну надо же, — мужчина вдруг растерянно улыбнулся — кто бы мог подумать что услышу благословение и извинения от эльфа.

— Не стоит, торговец, — Мар немного напрягся — она говорила от сердца.

— Вижу-вижу. Твоей невесте не нужна защита, расслабься. А вот нужна ли ей кукла, я так и не понял.

Не знаю, что меня поразило больше. Невеста, кукла или вся ситуация в целом, но я окончательно смутилась.

— Спасибо, я хотела просто полюбоваться. Пока не могу себе купить такую вещь, — как и любую другую додумала уже про себя.

— Тебе и не надо покупать. Выбирай, Нуа. Если тебе правда нравится, я подарю тебе хоть весь прилавок, — прошептал мне в ухо Мар.

— Я, я, — закрыла на секунду глаза и попыталась совладать с эмоциями — Спасибо Мариам. Мар спасибо.

Его глаза сверкали как два оникса. И пока я в них не утонула окончательно, вновь посмотрела на прилавок. Одна куколка привлекла мое внимание. С такими же тёмными волосами как у наемника и изумрудными глазами, как мои собственные. Глядя на неё я могла бы представлять наше с Маром будущее. Протянула к ней руку.

— Бери-бери. Это подарок. Все-таки первый раз за 25 лет работы, мои куклы заинтересовали гордый лесной народ. Вывеску теперь у лавки сменю. А жених лучше пусть ещё чего возьмёт. Ярмарка большая.

В порыве безграничного счастья я протянула руку к торговцу и коснулась его локтя. Еле заметное зелёное сияние пробежало к хозяину лавки, а я закрепила благословение несколькими рунами, которые проговорила про себя. Уже вслух добавила.

— Ваш талант будет признан не только одним эльфом, а всем миром. Спасибо.

— Ты? Ты дру… — начал было кричать торговец. Но Мар его перебил.

— Дружелюбная. Моя невеста просто очень дружелюбная, — он говорил медленно, слишком медленно — к этому привыкаешь. Пошли Нуа.

Он протянул мне куклу и потащил прочь от лавки. Когда мы затерялись в толпе он вдруг остановился и развернул меня лицом к себе, придерживая за плечи.

— Маленькая моя, мы скрываемся, ты не забыла? А настоящих светлых друидов в Конгелиуме не бывает. Не стоит проводить свои ритуалы у всех на виду.

— Это было просто благословение. Я не подумала, — вечно я все порчу, прижала куколку к себе сильнее — прости…

— Перестань извиняться, — он улыбался мне — я просто беспокоюсь за тебя, и хочу чтобы ты была осторожна.

— Хорошо.

— А теперь нас ждёт цирк.

Мар

— Тогда не будем заставлять его ждать?

Интересно, я вообще улыбался за всю жизнь столько, сколько за сегодняшний день? Эта мелкая девчонка будила во мне что-то. Что-то светлое, настоящее, доброе. То чего казалось во мне не осталось.

Как ей удавалось быть такой? Искренней, чистой, невинной? Я не верил в воспитание храма. Видел я служек, которые вели себя хуже чем продажные девки в трактирах. Это было другое. Внутри неё как будто светилось маленькое солнце, поэтому места для темноты просто не существовало.

Она так искренне радовалась, удивлялась. Кажется, будто все ее чувства были обострены. Даже просто смотреть на это было хорошо. Но ведь я не просто смотрел.

Она держалась за меня. Сама. Она шутила и смеялась. Вместе со мной. Она ответила взаимностью. И кому? Мне. Я как будто не верил, что эта совершенная девушка может всерьез быть со мной, идти рядом. Не как с наемником, как с мужчиной.

Мелкая просто ничего не понимала. Не видела, как смотрят на неё мужчины. Не понимала, как притягивает внимание и интерес. Не знала, насколько прекрасна. Зато я знал. Идиот, надо было вывести ее на прогулку в заброшенный город и спрятать ото всех взглядов. Но она совсем ничего не замечала. Лишь смотрела на прилавки, любовалась огоньками. Она ведь даже ничего не просила. Ей хотелось просто посмотреть. Так вообще бывает?

Я не могу ее прятать. Я правда хочу показать ей весь мир. Клянусь Богами я это сделаю. Мне особо нечего ей дать, но все что есть — уже ее.

Мы подошли к бродячему цирку. Нуа стала двигаться ещё медленнее. Словно зачарованная. Мы обходили все представления по очереди, она с каким-то детском восторгом любовалась происходящим. А я не мог не любоваться ею.

Гимнасты, силачи, шуты, дрессированные животные, бородатая женщина — она смотрела на представление, как на что-то выдающееся. Будто ничего лучше в жизни не видела. Я все-таки тупица. Откуда ей было видеть что-то ещё? Хотя все равно не понимаю, как эта эльфийка способная управлять лесом, может восторгаться простым фокусам.

Она совсем не видела себя со стороны. Вот уж завораживающее зрелище. Когда котёнок начинал свои ритуалы, она превращалась в истинного друида. Ее глаза сияли изумрудным светом, вся она была окутана ореолом силы. Собранная, сосредоточенная, восхитительная. Не удивительно, что от неё зависит судьба мира. Казалось она в состоянии вершить судьбы всего и всех.

Но сейчас. Сейчас она была просто девушкой. Хлопающей в ладоши и искренне считающей что все в цирке — это благословленные талантом люди. И я никогда не смогу перестать удивляться этому контрасту. Наверное, я вообще никогда не перестану удивляться ей.

— Нуа, тебе понравилось? — как же мне нравится шептать ей в ухо, так можно вдыхать ее аромат.

— Да! Мар спасибо! Это ведь лучший день в жизни.

— Но не в моей, — я чуть приподнялся, чтобы посмотреть на неё. Сверкающие глаза. Пухлые губы. Она просто сводит меня с ума.

— А, ну да, конечно, — ее ресницы задрожали, а взгляд стал опускаться. Перехватил ее подбородок и поднял вверх.

— Глупый котёнок. Лучший день был, когда я встретил тебя. Ты подпирала таверну, убежала в лес, пряталась в этом странном лагере в одиночестве, — ее глаза расширились, а потом чуть сщурились.

— А почему ты тогда за мной следил? — улыбнулась вдруг она.

— Ты знала? — не знаю, что меня удивило больше. Сам факт, что моя маскировка оказалось плохой или ее ехидное выражение лица — Тогда-то и сам не понимал зачем. Просто пошёл за тобой и все. Понял только спустя время. Ты ведь сразу забрала с собой мое сердце и душу. Вот поэтому я и следил за тобой, как привязанный. Просто стараясь быть чуть ближе.

— Мар, — прошептала она.

Я не могу больше. Пусть я самый ужасный мерзавец в мире, но я больше просто не могу. Взял ее лицо в ладони и склонился к губам. Одно касание, почти невесомое. Так почему же у меня сносит крышу, а вся выдержка испаряется, как у зелёного юнца. Она выдохнула мне прямо в губы и обняла за талию. Так робко и неуверенно. Так по-настоящему.