Наемник междумирья. Вне времени

— Насмерть, — жестко усмехаюсь. — Они заслужили.

— Вы… вы не маг! Вы убийца! — совсем белеет граф и его красивое породистое лицо искажается брезгливой гримасой. — Маги в империи служат людям во благо! Сражаются с нечистью! Защищают от врагов! Помогают императорским войскам, ищейкам… но они не убивают людей! — чеканит слова Олдмон и не понимает, почему у меня такой скучающий вид, а не виноватый.

— Ну, — я с сомнением посмотрел по сторонам, вычисляя, где же тут может быть тайная дверка, ведущая к заветной коллекции, и почесывая сквозь подуставшую уже в дороге футболку, грудь, — мы уже выяснили, что на имперской службе я не состою и вообще маг я совершенно из других краев… так что… законы империи мне не указ! Кстати, о законах! — я радостно вернул свое внимание мужчине напротив меня. — А как собственно его императорское величество относится к вашим развлечениям? В империи разрешен геноцид разумных рас? Хоть каких-то?

Повисла тишина. Граф зло поджал губы, очевидно сейчас осознавая, что пришел я совсем не помогать. Элвин задумчиво почесал бровь, привлекая к себе внимание деликатным покашливанием.

— Говори! — скосил я глаза на пацана, стараясь не выпускать из виду Олдмона.

— Эээ… сэр Дэниэль, — подбирает слова Элвин, — видите ли, ваши претензии и угрозы несколько поспешны. Конечно, нет закона разрешающего какие бы то ни было притеснения оборотней или других разумных рас. Тем более, никто не позволит издевательства, убийства и ограничение свободы этих существ. Не могу утверждать с уверенностью, вопрос не изучал, но подозреваю, что на любого из них, живущих на территории империи, распространяются стандартные законы, защищающие граждан. Но… дело в том, что… как вам уже известно, его светлость имеет довольно большое материальное влияние в империи, приближен ко двору и… что немаловажно… троюродный племянник императора! Поэтому ваши намеки на любые жалобы не имеют под собой веса. Его светлости не грозит эшафот. А вот за нанесение вреда дворянину или даже за угрозу ему… даже маг может получить от императора наказание. Поэтому прошу вас остыть и все же выполнить работу, на которую подписались…

— Работу? — усмехнулся я, про себя удивляясь такой слаженной речи юноши, словно его тут в замке граф не только в качестве фаворита юзает, но и обучает политесу, риторике и возможно даже политике. — А где, прошу показать мне, я подписался?

И взгляды всех нас скрестились на лежащем перед графом листке бумаги, где была расписка. Которую я не соизволил подписать, зато отвлек внимание графа и разжился совсем другой распиской, с подписью благородного дворянина. И нужное мне, буквально помилование, лежало в одном из многочисленных карманов моих брюк.

— Ах ты…?! — не нашел граф слов, чтобы описать степень моей хитрожопости и только гневно сжимает кулаки до хруста в суставах.

— Маг? — подсказываю я вопросительно, чтобы совсем уж его светлость не терял нить разговора. — А теперь к делу. Ведите меня в ваши катакомбы или где вы там держите коллекцию? Вечереет уже…

***

Когда Малассур уже отчаялся, прочесывая деревню за деревней и не находя никаких следов Лионары и ее таинственного спасителя, он вдруг почувствовал ее. Словно слетел тот щит, что надежно укрывал его пару от драконьей магии и от магии парности. Резко так. Был щит. И вдруг лопнул. Лионару дракон ощущал смутно. Но понять, что его девочка страдает он смог вполне отчетливо. А еще знал теперь, где она. Смешно, но разгневанный ящер и так бы ее нашел к утру, потому что оказалась она буквально в трех населенных пунктах от его нынешнего расположения. К сожалению, телепортироваться дракон не умел. Лететь сможет не раньше, чем ночь вступит в свои права. А своими двумя ногами доберется туда только к вечеру. Но уже прогресс. Знать, где она и что она жива! Это самое главное. Все остальное нюансы.

Путь дракона, как назло пролегал по весьма оживленному тракту, мимо больших сел, где сновало куча народа, да еще и эти треклятые хитчи снова нарисовались со своей переездной ярмаркой, словно преследуют Малассура. С одной стороны, оживленный тракт конечно на руку, чтоб не ногами добираться. С другой… было бы пустынно — смог бы полететь. Риск да, но оправданный с ссылкой на безлюдность.

И вот, стоит дракон в своей человеческой ипостаси перед трактиром и нарастает у него беспокойство в груди. Она здесь. Наверное, тоже чувствует его приближение.

— Чем могу помочь, — услужливо улыбается трактирщик, просматривая нового посетителя на предмет платежеспособности. — Комнату на ночь, ужин?

— Женщину! — отрезает он, прерывая словоохотливого мужика. — Я знаю, что она здесь. Высокая и стройная брюнетка. Волосы длинные, ниже спины. Беременная.

— Простите, — забегали глазки трактирщика, — я не могу выдавать информацию о постояльцах…

— Так! — дракон рвался наружу, требуя свою самку, но показывать людям свою истинную суть, Малассур не хотел, а потому из всех сил сдерживал гнев. — Слушай меня внимательно! Я пришел сюда за своей женой, и я разнесу тут все в щепки, если ты меня добром не отведешь к ней!

— Малассур! — Раздался откуда-то со второго этажа истерический крик такого родного голоса. — Да пустите же меня! Малассууур!!!

— Убью. — Дракон коротко пообещал трактирщику и бросился наверх, на помощь Лионаре. Он чувствовал, насколько она взволнованна и спешил изо всех сил. А когда все же добрался до нужной комнаты, впал на пару секунд в ступор. Его ненаглядная рвалась из комнаты, пытаясь выбить своей хрупкой, пузатой тушкой дверь, которую подпирала пара крепких стражей. Завидев Малассура, они из последних сил, удерживая рвущуюся к мужу женщину, в отчаянии закричали, прося помощи.

— Мужик, подсоби, баба совсем взбесилась, не удержим ведь!

— Да что ж ты стоишь, подпирай дверь?! — вторил ему второй, пока дракон пытался понять, что тут бесы их всех задери, происходит.

— Я поубиваю вас! Малассур! — снова взвыла из комнаты дракона и попыталась надавить посильнее, чуть сдвинув двух дюжих мужиков, оказывающи такое яростное сопротивление.

— Так. Отошли, — рявкнул вдруг дракон и еще для уверенности рукой им указал, куда идти. — Жить хотите? Пшли вон! — утробно зарычал он, указывая стражникам на выход.

Те двое, не будь дураки, рванули в рассыпную, решив, что перед ними очередной великий маг. Дверь тут же распахнулась, выплевывая прямо в руки к Малассуру его ненаглядную головную боль.

— Лионара! — крепко обнял свою жену, зарываясь в ее грязные и растрепанные волосы лицом, вдыхая ее аромат, смешанный с запахов другого самца. — Расскажи мне все, девочка, — просит он почти шепотом, боясь спугнуть момент. И понимая, что времени нет, что что-то же взволновало его самку до такого состояния, что она не жалея ни себя ни дитя, бросалась на двери, как ошалелая.

— Нет, Малассур, нет времени! Все потом, милый! Надо помочь ему!

— Кому? — хмурится дракон, аккуратно заводя жену обратно в комнату и осматриваясь. Никого а нет.

— Так Денису же! — выкрикнула женщина, указывая за окно, где уже сгустились сумерки и на горизонте, в пределах видимости сверкали зарницы и в небо взлетали столбы пламени. — Он спас меня, Малассур! Спас, понимаешь?! А потом оставил тут под оранной, тебя ждать, а сам ушел на бой с какой-то нечистью. И смотри, что там твориться?! — снова указала, на горящий горизонт, где в зверствующем пламени мелькал далекой черный силуэт замковых башен.

— Не так далеко, — хмыкнул дракон, прикидывая примерное расстояние до пожарища. — А ты что же, из ума выжила, глупая самка? Собралась бежать на помощь первому встречному, бросаться в огонь или в бой, даже не зная, что тебя там ждет, ты рвалась в самое пекло? — Малассур сердится, но жену из объятий не выпускает, пожурить можно и не размыкая объятий. Да и узнавать о состоянии здоровья своей пары так легче, при непосредственном контакте.

— Я к тебе рвалась! Как почувствовала, что ты рядом, так и подняла шум. А эти двое… Ну, Денис им головы пригрозил оторвать, если они меня выпустят из комнаты, вот они и ратовали за свои шкуры, не слушали меня, что муж мой пришел…