Наемник (Тени Солнца)

Непрочный замок не выдержал, и дверь распахнулась. Хендри в несколько шагов оказался у стойки и, положив на нее винтовку, запустил руку на полки, уставленные бутылками пива «Симба». Первую бутылку он осушил в один присест. Смачно рыгнув, он потянулся за второй, откупорил и наблюдал, как из горлышка лезет пена.

— Хендри!

Уолли поднял голову. В дверях стоял Майк Хейг.

— Привет, Майк! — ухмыльнулся Уолли.

— Что ты здесь делаешь?

— А как думаешь?

Уолли приветственно поднял бутылку и осторожно отхлебнул пену.

— Брюс приказал в бар не входить.

— Да ладно, Хейг. Ты как старая наседка.

— Вон отсюда, Хендри. Сейчас приказы отдаю я.

— Майк, — улыбнулся Уолли, — ты хочешь, чтобы я умер от жажды, или как? — Он облокотился о стойку. — Еще пару минут. Дай допить.

Майк оглянулся — позади собралась куча любопытствующих, которые вытягивали шеи, чтобы посмотреть, что происходит в баре. Хейг закрыл дверь и подошел вплотную к Хендри.

— Две минуты, Хендри, — мрачно согласился он. — А потом убирайся.

— Ты неплохой парень, Майк. Мы с тобой друг друга не понимали. Знаешь, мне жаль.

— Допивай! — рявкнул Майк.

Не оборачиваясь, Уолли извлек из-под стойки бутылку коньяка «Реми Мартен». Вытащив зубами пробку, он взял рюмку и плеснул в нее янтарную жидкость.

— За компанию, Майк, — сказал он и подвинул рюмку Хейгу.

Сначала Майк смотрел на нее без всякого выражения, но затем его лицо словно стало осыпаться, приняло постаревшее и усталое выражение. Хейг облизнул губы и с видимым усилием отвел взгляд от рюмки.

— Черт тебя подери, Хендри, — выдавил он неестественно тихим голосом. — Черт тебя подери.

Он схватил рюмку и запустил ее в стену.

— Что-то не так, Майк? — мягко спросил Хендри. — Я всего лишь предложил тебе выпить.

От пролитого коньяка исходил терпкий фруктовый аромат с теплыми виноградными нотками. Майк снова облизнул губы. Рот наполнился слюной, и давнее желание болезненно распирало нутро, лишая воли.

— Черт подери, черт подери, — шептал он, теперь уже умоляюще.

Хендри тем временем наполнил еще одну рюмку.

— Давно, Майк? Год, два? Отхлебни чуть-чуть, один глоточек. Вспомни, как хорошо становится. Давай же, давай. Ты устал, ты славно поработал. Одну рюмочку — со мной.

Майк вытер губы. Лоб и верхняя губа покрылись испариной, выдавленной из жаждущего тела.

— Ну, давай, парень.

Голос Уолли, низкий, соблазняющий, хрипел от предвкушения.

Рука Майка сама, словно без его участия, обхватила рюмку. Хейг поднес ее к дрожащим, безвольным губам. Глаза выражали одновременно ненависть и жажду.

— Всего одну, — прошептал Хендри. — Только одну.

Майк одним махом проглотил спиртное и, держа рюмку обеими руками, склонился над ней и зашептал, обращаясь и к Хендри, и к себе, и к пустой рюмке:

— Ненавижу тебя, ненавижу…

— Наш человек! — воскликнул Уолли. — Наш! Давай я тебе еще налью.

12

Брюс стремительно вошел в гостиницу, Шермэйн старалась не отставать. В вестибюле столпились человек десять, среди них был и Бусье. В воздухе чувствовалось напряжение.

Бусье быстро подошел к Брюсу.

— Капитан, простите, но я не мог их остановить. Тот, рыжеволосый, он с винтовкой, готов был стрелять.

— О чем вы? — спросил Брюс, но, прежде чем Бусье успел ответить, из-за двери бара донесся гогот Хендри.

— Они там, — сказал Бусье. — Уже целый час.

— Проклятие, — выругался Брюс. — И именно сейчас. Черт подери эту скотину.

Он подбежал к двери и распахнул обе створки.

Хендри стоял у противоположной стены, в одной руке держа рюмку, в другой винтовку, которой он выводил в воздухе круги.

Майк Хейг выстраивал на барной стойке пирамиду из пустых бокалов и как раз водружал последний бокал на вершину.

— Привет, Брюс, старина, дружище! — Майк театрально помахал рукой. — Ты как раз вовремя, можешь с нами пострелять. Только Уолли первый, у нас очередь. Надо соблюдать правила, никакого обмана, строгий демократичный подход, у всех равные права. Звания не в счет. Правильно, Уолли?

У Хейга расплылись черты лица, словно он таял, теряя форму. Губы выпятились, щеки обвисли, как груди старухи, глаза слезились. Он взял почти полный бокал, рядом с которым стояла бутылка «Реми Мартен».

— Хороший, выдержанный коньяк, очень утонченный напиток. — На последних двух словах он споткнулся и медленно произнес их снова, криво улыбнувшись Брюсу. Глаза смотрели мимо.

— Отойди, Майк, — сказал Хендри, поднимая одной рукой винтовку и целясь в пирамиду из бокалов.

— Попадете в яблочко, получите кокос. Давай, разнеси ее, старина.

— Хендри, прекрати, — рявкнул Брюс.

— Да пошел ты, — ответил Хендри и выстрелил. Приклад ударил ему в плечо, и Уолли шарахнулся о стену.

Пирамида из бокалов взорвалась осколками, а по комнате загремело эхо выстрела.

— Вручите кокос джентльмену! — выкрикнул Майк.

Брюс в три шага пересек комнату и выхватил у Хендри винтовку.

— Хватит, пьяный гиббон. Хватит.

— Да пошел ты, — промямлил Хендри, растирая вывернутое винтовкой запястье.

— Капитан Керри, — выкрикнул Хейг из-за стойки, — вы слышали, что сказал мой друг: идите и ложитесь спать.

— Заткнись, Хейг.

— На этот раз я с тобой разделаюсь, Керри, — зарычал Хендри. — Слишком долго ты сидел у меня на хребте, пора тебя сбросить.

— Будьте любезны, слезьте со спины моего друга, капитан Керри, — подхватил Майк Хейг. — Он не слон, он мой брат. Я не позволю на нем ездить.

— Ну, подойди, Керри, только попробуй! — рычал Уолли.

— Давай, Уолли. Уделай его. — Хейг налил себе еще бокал. — Не давай садиться себе на шею.

— Ну, Керри.

— Ты пьян, — сказал Брюс.

— Подходи, не разговаривай. Или мне начать?

— Не стоит, — заверил его Брюс и резко ударил его прикладом в подбородок. Голова Хендри дернулась, и сам он, шатаясь, отступил к стене. Глаза потускнели.