Накануне
Шрифт:
Срок сбора кончился, но комната номер двенадцать, отведенная под заседание Совета, показалась Марише почти что пустой: в обширном помещении депутаты стояли, разбившись малыми кучками или даже совсем в одиночку. После зальной тесноты, - действительно, пустота. Тем более, что все говорили вполголоса, и оттого еще ощутимее был за сегодняшний день непривычным ставший простор.
Навстречу заторопился Иван. Рядом еще одно, близко знакомое лицо: Федор, наборщик из "Дня". Иван сказал озабоченно:
– Мало наших, вот дело какое... Только айвазовцы, с Лесснера один, двое от Розенкранца... А с
Федор кивнул раздраженно:
– Наши - на улицах, по районам, а меньшевики, по специальности, на заседание. Заглушат они нас, как Исполнительный комитет выбирать будут...
– Товарищ Василий здесь уже!
– обрадованно сказала Марина.
Один из розенкранцевских, подойдя, слушал.
– А Ленина самого нет? С подполья не вышел?
– За границей товарищ Ленин, - сердито оборвал Федор.
– Этого не знаешь... депутат! Какой ты после этого партийный! В Швейцарии Владимир Ильич. Но, ясное дело, теперь приедет незамедлительно... Разве революции можно без Ленина... Да вот, товарища Василия спросим, идет.
Василий подходил об руку с Молотовым. Федор поздоровался первый.
– Что же с заседанием будет, товарищи?
– Подождем еще, - улыбнулся Василий.
– Видите, собираются туго: выборы, кажется, только у нас на Выборгской, да и то не по всем заводам прошли. Товарищ Иван, мы вот только что говорили, кого бы от нас в штаб...
– В какой штаб?
– сразу загорелся Иван.
– Штаб восстания. Для руководства боевыми действиями против царских. У Зенкевича есть еще войска, и по городу - полицейские пулеметчики. Да и с фронта, - имеются сведения, - высланы "на подавление" какие-то отборные части. Может случиться, что драться придется жестоко.
– А в штабе... свои?
Василий пожал плечами:
– Свои - не свои, но и не думские. Организовался он, собственно, самовольно... Полковник какой-то, что ли... Говорят, в пятом году был председателем Военно-Революционного союза, потом арестован был, сидел в Петропавловке. Но не партийный: ни наш, ни эсер. Так, сам по себе. Мы Мартьянова в штаб дали, Мартьяныч говорит: как будто бы ничего, толковый. Ну, сами увидите. Николай Дмитрич!
Малорослый, плотный, представительный, очень бородатый мужчина, разговаривавший в противоположном углу с какими-то сюртучными, очкастыми людьми, повернулся на оклик и двинулся к Василию, раздувая стремительным шагом, длинные, шелком подшитые полы распахнутого сюртука.
– Присяжный поверенный Соколов, - пояснил вполголоса Молотову Василий.
– Считает себя внепартийным социал-демократом. Всеобщая сваха: хлопочет об объединении всех "социалистов" - до радикалов включительно, держит поэтому связь по всем линиям. Очень энергичный, между прочим, парень.
Соколов подошел, пожал руки, в очередь. Василий указал на Ивана:
– Вот еще работник для штаба.
– Идем!
– быстро сказал Соколов и подхватил под руку Ивана. Представить невозможно, до чего люди в штабе нужны. Черт знает что! Изо всего гарнизона - хоть бы один офицер! И вообще... никто не идет. Не хотят, изволите видеть, в случае неудачи...
Он фыркнул возмущенно:
– ...под расстрел.
Марина рассмеялась:
Соколов ей понравился.– А неудачу вы допускаете?
Мариша, очевидно, понравилась тоже. Соколов ответил вопросом на вопрос:
– А вы в штаб - не хотите? Там и женщине работа найдется.
Иван радостно глянул на Марину. Но Василий отрицательно покачал головой.
– Нет, нам товарищ на другое понадобится. Тут в Таврическом солдат тысячи: целые батальоны. Надо будет организовать выборы в Совет от них: в числе прочих на это дело пойдет и Марина.
– Выборы от солдат?
– удивленно посмотрел на Василия Соколов.
– То есть как? В Совет рабочих депутатов? В пятом году от солдат не выбирали.
– А в нынешнем будем, - улыбнулся Василий.
– Теперь же не пятый год... И по самому смыслу Совета он обязательно должен быть - Советом рабочих и солдатских депутатов... А потом и крестьянских.
– И крестьянских?
– повторил Соколов. Лицо помрачнело, на лбу легли морщины. Он вздохнул и обратился к Ивану:
– Ну что ж... Пожалуйте!
Марина вспомнила о Наташе за дверью.
– У меня здесь подруга...
Она встретилась глазами с Василием и, вспыхнув, замолчала. Глаза Василия засмеялись.
– Та самая, с вашим "ручательством"? Я только что хотел вам сказать: она, действительно, как вы говорили, ни при чем. При захвате градоначальства в столе среди документов нашли рапорт: Комитет арестован по доносу агента Волчеца. Все в порядке.
Гора с плеч. Марина заулыбалась тоже.
– Она в коридоре, за дверью. Захватите ее, товарищ Соколов, если она может там пригодиться. Иван ее знает в лицо. А я...
Но Соколов уже мчался к дверям, увлекая Ивана. Марина крикнула вдогонку:
– Иван... Если надо будет - где тебя искать?
Соколов приостановился на секунду.
– Штаб в сорок первой - сорок второй комнате. В правом коридоре, за полуциркульным.
Глава 44
Штаб
Но еще не доходя полуциркульного, Ивана, Соколова, Наташу задержала толпа: по вестибюлю, колыхая штыками, рабочие вели сквозь толчею бледного, с трясущейся головой жандармского генерала. Кто-то ухватил Соколова за плечо.
– Николай Дмитриевич, слышали? Штюрмера, председателя совета министров, привезли: сидит в министерском павильоне под караулом. Там вообще сановниками битком набито. А это кто? Начальник жандармского?
– Дорогу, товарищи!
Взблескивая обнаженною шашкой, из правого коридора к выходу шел, высоко неся голову, молодой, совсем безусый прапорщик. За ним бесстройной гурьбой, еще не строясь, - солдаты, на ходу вставляя обоймы в винтовки.
– Наряд!
– пробормотал, блестя глазами из-за стекол пенсне, Соколов.
– Из штаба. Где-нибудь, значит, дело... Сейчас узнаем. Влево, влево, товарищи: вторая дверь.
Первым, кого увидал Иван, войдя в комнату, был Мартьянов. Он стоял у большого стола, примкнутого к внутренней задней стене. Рядом с ним, наклонившись над большим, красным и синим расчерченным планом, - высокий и худощавый, рыжебородый, туго перетянутый широким кожаным поясом по добротному френчу человек в защитных погонах. На погонах - красные две полосы; это что же, и есть полковник?