Накануне
Шрифт:
– Прошу понять меня правильно, – обвожу взглядом собравшихся. – то что сейчас я скажу не есть попытка вмешательства в вопросы финансирования или организации работ по подготовке к перелёту. Я просто хочу напомнить, что ваше возможное решение может задержать или даже остановить другие важные работы. Почти все здесь присутствующие являются депутатами Верховного Совета и, конечно, все мы помним яркое выступление товарища Молотова на совместном заседании обеих палат о том, что "у могучей Советской державы должен быть соответствующий её интересам, достойный нашего великого дела, морской и океанский флот" и дальше "с соответствующей достоинству советского флота морской
– Нельзя ли покороче, товарищ Чаганов, – сдвигает брови Молотов. – здесь не митинг и нет нужды пересказывать мою речь, тем более что вы все её слышали.
– Перехожу к основному, – покладисто киваю я. – в те же дни новый нарком ВМФ товарищ Петров приезжал к нам в СКБ, на аэродром в Подлипках, где осмотрел радиоприцел и попросил ускорить работы по его принятию на вооружение морской авиации. Наш коллектив дал обязательсва подать самолёт ДБ-3 с радиоприцелом на полигонные испытания к первому июня этого года. Если мы потеряем бригаду авиаконструкторов и аэродром, то заводские испытания будут точно сорваны. Кроме того, будут сорваны испытания авиационных морских мин, сбрасываемых с самолёта и важные эксперименты по теплоулавливанию.
– Это что ещё за зверь? – Встрепенулся Будённый.
– А это вот представьте себе, Семён Михайлович, – краем глаза замечаю погрустневшее лицо Хруничева. – ночь, наш самолёт летит территорией противника, не видно ни зги, под фюзеляжем у него объектив кинокамеры, которая записывает на плёнку не свет, а тепло. Пролетел над горячим танком, на плёнке отразилось светлое пятно, над лошадью – серое, её температура ниже. Холодная вода даст чёрный фон, а труба корабля – ярко-белую точку.
– Нужная вещь, – замечает маршал. – ночью ходить в разведку сподручнее, а летать – и того лучше. Ты вот что, Алексей, не затягивай с этим теплоуловителем… Все дружно рассмеялись.
– Поступим так…. товарищ Хруничев, – головы повернулись на голос Сталина. – вы забираете Чижеского с бригадой, но прежде предоставляете взамен конструкторов, способных выполнять необходимую Чаганову работу… Аэродром с лётчиками, техниками и самолётами остаётся за НКВД. Товарищи авиаторы, вы свободны, до свидания…
– Ну что летим к пингвинам, Жора! – Чкалов весело хлопает Байдукова по плечу, тот делает страшные глаза, мол, нашёл место для игр.
– Алексей, позвони Свешникову… – Кричит мне Киров через стол.
"Сергей Миронович, похоже, решил продолжить политико-воспитательные занятия, прервавшиеся из-за моей командировки в Америку".
– Разрешите вопрос, товарищ Сталин, я коротко… – Голованов подходит к вождю.
– Что у вас?
– Я по поводу того немецкого конструктора, которого в Испании в плен взяли… – замначальника управления ВВС хватает меня за рукав. – он сейчас находится на этом самом аэродроме в Подлипках, работает консультантом. А, как вы знаете, товарищ Поликарпов начал новый проект по теме "тяжёлого истребителя сопровождения"…
"И ты, Брут".
– …Так вот из показаний этого Луссера следует, что он был главным конструктором двухмоторного истребителя, который по характеристикам схож с ТИСом. Я подумал, неплохо было бы перевести германца в КБ к Поликарпову для помощи.
– Нет, переводить не будем, – отвечает Сталин после недолгого раздумья. – учтите, о нём никто не должен знать среди конструкторов, предупредите об этом бригаду Чижевского строго-настрого. Луссер находится у нас по факту на положении военнопленного, а войны между нами с Германией – нет. Пусть даёт свои предложения и отзывы анонимно. А вообще мысль хорошая, если удастся использовать какие-то немецкие
наработки, то это здорово может ускорить работу Поликарпова.– Ты не обижайся, Алексей, – вместе с Головановым выходим из приёмной в коридор сталкиваемся с Кагановичем и Берией, последний обжигает меня подозрительным взглядом. – не успел с тобой раньше переговорить…
Внизу нас поджидает Хруничев с виноватым видом.
– Ладно забудьте, не обижаюсь я, – под нашими ногами звонко поскрипывает снежок. – но а вы, Михаил Васильевич, помогите мне в подборе хороших конструкторов для моего отдела.
– Тогда такой вопрос, – отхлёбываю крепкий чай из стакана. – прочитал недавно статью профессора Баскина "Что такое коммунизм" и там говорилось: социализм – это когда орудия и средства производства находятся в общественной собственности, когда уничтожены эксплуататорские классы и эксплуатация человека человеком, так?
– Так. – Киров тянется за папиросой.
– То есть, именно то что произошло в нашей стране. А почему же и вы, и товарищ Сталин всё время повторяете, что социализм у нас построен только "в основном". Так победил у нас социализм окончательно или нет?
– Правильно ставишь вопрос, Алексей, – чиркает спичкой и прищуривает глаз от дыма Киров.-
тут всё дело в том, что вопрос о победе социализма имеет две стороны: внутреннюю и внешнюю. То, о чём ты сказал – это внутренняя проблема и она решена. Но живём мы, как говорил Ленин, "в системе государств" и поэтому окончательная победа социализма означает полную гарантию от попыток внешней интервенции и внутренней реставрации капитализма в нашей стране при поддержке международного капитала. Когда это произойдёт? Лишь после победы социализма в основных капиталистических странах. В условиях "кто кого?" речи об окончательной победе социализма в нашей стране не идёт.
"Это мне как раз очень хорошо понятно, как и то почему "Мироныч" возится со мной: испугался моих предложений по закручиванию гаек, видит в них наступление на завоевания рабочего класса и не хочет чтобы новое поколение руководителей потеряло ориентиры, заменило идеологию администрированием. Скромная информация из будущего в нашей с Олей головах, надеюсь, поможет в грядущей войне и послевоенном восстанавлении, но уж гарантий окончательной победы социализма точно не даст. Да и что могут сделать два человека"?…
В гостиной новой кремлёвской квартиры Кирова зазвонила "вертушка", хозяин в нижней рубашке и зелёных галифе потопал босиком из кухни в комнату.
– Да, у меня. Сейчас будем…
– Товарищ Чаганов, вы знакомы с Игорем Васильевичем Курчатовым? – Вождь держит в руках несколько листов бумаги а его смотрят мне прямо в душу.
– Да, конечно, – не отвожу своего взгляда. – это учёный доктор наук из Физического Института Академии Наук, на его установках мы получаем последовательность случайных чисел, которые затем используем при шифровании на "БеБо" и в "Айфоне".
– Скажите, как так вышло, что ему одновременно с вами тоже вдруг понадобился уран? – Продолжает давить взглядом вождь.
– В связи с расширением количества шифровальной аппаратуры для правительственной связи и увеличением числа шифровок нам нужно больше установок для генерации ключей. В каждой такой установке применяется уран, помните я вам докладывал летом в Сочи? Это Курчатов тогда предложил закупить урановую руду.
"И он это подтвердит".
– Угощайтесь мандаринами, товарищи, – смягчается Сталин. – мне их сегодня из Абхазии прислали… Вино?