Наколдую любовь...
Шрифт:
Тем временем дверь в горящем доме вдруг отворилась. Люди замолкли, замерли в немом ужасе и недоумении… Из дома вышел Федька – одежда на нем горела, он еле держался на ногах, но не кричал и даже не пытался ни убежать от огня, ни попросить о помощи. Но не это было причиной всеобщего оцепенения, а то, что молодой парень, которому не было и двадцати, вышел оттуда абсолютно седым. Сделав всего несколько шагов от крылечка, Федька остановился и, прежде чем рухнуть замертво, осипшим, не своим голосом успел сказать одно лишь слово, сквозь шум огня долетевшее до людей:
– Ведьма…
Глава 14
–
– Да нет же, показалось!
– Нет-нет! Мы тоже слышали…
– Да какая еще ведьма?! Люди, вы чего?..
Слухи о колдовстве быстро расползлись по Хомячинкам. Кто-то в них не верил, ища более рациональное объяснение странному пожару, кто-то смеялся, что свидетели надышались какой-то гадости от горения и словили обыкновенные галлюцинации, а кто-то – из старожилов – вспомнил Ивана, который лет двадцать-двадцать пять назад терроризировал деревню, и если в самом деле завелось тут опять колдовство…
До Агафьи тоже дошли эти слухи. Вечером того же дня потянулись в ее дом местные со всякой ерундой, мол, пятка чешется или сопли вдруг у ребенка появились. А сами настороженные, внимательные; в дом не проходят, а на нее косятся, будто изучают. Женщина сперва не понимала, чем вызван такой интерес, а потом пришел к ней сам дед Митяй – староста деревенский. С порога недовольно зыркнул, руки в бока упер и потребовал:
– Ну рассказывай, Агафья…
– Что рассказывать, Митяй?!
Старик внимательно вгляделся в лицо знахарки, ища в нем крупицы лжи или хотя бы страха, но нет, Агафья смотрела хоть и настороженно, но, кажется, действительно не понимала, о чем речь. И тогда Митяй отодвинул женщину с пути, прошел в дом по-свойски, уселся за круглый стол и рассказал про странный пожар.
Нет, ее не винили ни в чем – ну что делить пожилой женщине, травнице, с братьями-подростками? Но все знали об ее чудодейственной силе, знали об Иване, который какое-то время жил в ее доме, а потом вдруг занялся колдовством, и даже поговаривали, якобы мальчишка ее немой, Ванька, сын его. Однако так же все прекрасно понимали, что не могут ни Агафья, ни Ванька ее слабоумный виноватыми быть в случившемся. Ну не могут ни эта старая женщина, ни сын ее, которого бить будут, а он – улыбаться, никому вреда причинить! И все же шли, приглядывались.
– Чушь это, Митяй, – хмуро ответила Агафья, узнав о пожаре. – Зачем мне мальчишек гробить? Ты же знаешь, я травница, я людей лечу. Травами – понимаешь? Я не колдую и никогда никому зла не желаю. Что мне до мальчишек этих?! Я старая женщина, мне скоро перед Богом ответ держать, – зачем же мне грех такой на душу брать?!
– Агафья, да не о тебе же речь. Знаю я, да и не только я, что ты их не убивала. Но… наверняка же ты знаешь, кто мог это сделать…
– Откуда?!
Конечно, Агафья сразу все поняла. Агнешка…
Но Митяю ничего не сказала. Выпроводив старика, женщина села за стол, на котором когда-то лежала мертвая девочка, и закачала в бессилии головой, понимая, что своими руками опять принесла беду в Хомячинки. Она надеялась, что сможет держать ситуацию под контролем, издалека присматривала за девочкой, когда та была еще совсем ребенком, но скромная, тихая Агнешка
поводов для беспокойства никогда не давала – дочери у Аси получились добрые, незлобивые. Что же теперь произошло? Неужели Ася с Андриком нарушили запрет и рассказали все, и девочка решила испытать свои возможности? Вот что за люди, а!Нужно было срочно встретиться с Асей и выяснить все прежде, чем Агнешка натворит новых бед. Но наведываться самой опасно – подобный визит после случившегося мог вызвать подозрения у местных, и потому Агафья дождалась ночи, написала записку и позвала Ваню:
– Пойдешь сейчас к Асе и приведешь ее сюда. Андрика не зови, он мне здесь не нужен – только ее. И смотри, чтоб никто из местных тебя не увидел. Справишься?
Парень радостно закивал и тут же убежал.
Через полчаса заспанная, ничего не понимающая Ася уже сидела в доме знахарки.
– Рассказывай, - потребовала Агафья, нервно нарезая круги по комнате, - зачем дочери своей о силе растрепали?
– Да Бог с тобой, Агафья! С чего ты взяла?! Ничего мы не говорили! Откуда такие мысли?
– Ты про пожар слышала?
– Да кто ж не слышал… Но при чем здесь Агнешка?!
– При том, что это она парней убила.
– Да ты в своем уме?!
Ася возмутилась, принялась защищать дочь, кричала, уверяла, что Агнешка о силе не знает да и вообще не могла ничего подобного натворить – ее девочка мухи не обидит! Какое еще убийство? Что за нелепые обвинения? Но Агафья лишь отмахнулась от ее оправданий – некому больше. Но если Агнешке действительно ничего не говорили, то получалось, что сила сама себя проявила. А почему?
– Расскажи мне про девочку, - перебила Агафья растревоженную Асю. – Что связывало ее с этими парнями? Она общалась с ними?
– Да нет же! Какие парни, Агафья?! Да она вообще все время дома сидит! У нее даже подруг нет – только с Яриной и общается!
И вдруг Ваня, с интересом подслушивающий разговор, подошел к столу, за которым сидели женщины, взял лист бумаги и стал что-то корявым почерком царапать. «Она танцевала с Федькой», - протянул он Агафье, и та нахмурилась:
– Дома, говоришь, сидит…
Вот тогда вспомнила Ася, как несколько дней назад вместе с Яринкой бегала Агнешка на гулянку. Только… ну и что с того?! Вернулись девушки в прекрасном настроении! Про Федьку, правда, ничего не рассказывали. А вчера Агнешка исчезла – заблудилась, как уверяла и сама она, и Ярина, и отыскавший ее Марек. Или же не заблудилась? Ася вспомнила, что дочь замкнулась в себе, когда вернулась, плакала много – все подумали, что от испуга… А ведь и сегодня утром, когда случился пожар, дома ее не было.
– Агафья… Я ничего не понимаю, но Агнешка не могла, - виновато выдохнула Ася и без утайки рассказала все, что знала.
Агафья слушала молча, не перебивала, но что могло случиться, уже примерно представляла. Молва дурная о Федьке и до нее доходила – мог он и обидеть чем-то, и обидел, видимо, сильно, раз сила, столько лет спавшая в девочке, пробудилась и так отомстила. Получается, Агнешка, сама того не ведая, силой воспользовалась? Тогда дела обстоят еще хуже, чем думала Агафья. Женщина встала, прошлась по комнате, тщательно что-то обдумывая, а потом вернулась к Асе и заявила: