Наследие Санторо

— Бонжур, господа! Как быстро пролетели пять дней.

— Какого хрена! — Скуало подскочил из Варии первым. — Вы что, до сих пор не изгнали из особняка эту дрянь?

Дрянь, что представляла собой реальную иллюзию из коробочки с пальцем, стояла во всей красе, улыбаясь невидимой улыбкой и прищуривая чёрные полоски глаз. Аделина, парализованная ядом испуга, не могла сдвинуться с места, лишь оторопело смотрела на призрак иллюзии. К удивлению Варии Вонгола не реагировала, словно разгуливающий враг во владениях, забегающий на пару слов во время обеда, — вполне нормальная и естественная вещь. Они лишь неловко тупили взгляды и как-то странно то кашляли, то теребили салфетки. Савада и вовсе потупил взгляд, даже несмотря на появившегося «парламентера».

— О, синьорина Санторо, — раскланялся фокусник несколько раз, подобострастно прижав руку к сердцу. — Приятный, приятный сюрприз. Часом не привезли ли вы Наследие? Нет, — сам сказал, будто прочитав ответ по её испуганному лицу. — Жаль-жаль, ведь пальчики вашего дядюшки закончились, а когда мы перешли к другим частям тела, синьор Фредерико скончался от болевого шока.

Аделина дёрнулась, но сделать шаг назад так и не смогла, загипнотизировано смотря в расщелины нарисованных глаз. Иллюзионист щёлкнул пальцами, и из синего пламени в его руке материализовался мачете.

— Так может ты, сестрёнка, поделишься своими частями тела, дабы ускорить процесс поиска? — зубастое, вскинутое над её головой лезвие предвкушающе сверкнуло и рассекло воздух с лихим свистом, отправившись к лицу смотрящей вверх Аделины.

Выстрел, первая пуля вонзилась точно в лоб, откинув отдачей назад, но фокусник упрямо держался на ногах, вторая, третья пули ударили по груди. Лина даже не заметила, как они в него попали — дырки будто с грохотом просто появились в его теле. Иллюзия поверженно пала на пол, уронив мачете. И вытянув руку фокусник отчаянно, но весело направил пистолет из пальцев куда-то в сторону за спину Санторо и провозгласил: «Бэнг, бэнг». А после растаял в синем мареве.

Выйдя из оцепенения Аделина обернулась. Как она и думала, пули были не Занзаса, те плавили тело, а эти просто пронзили тело. Реборн сдул исходящий из дула пистолета пороховой пар и спрятал в кобуру под пиджак.

— Вот об этом мы хотели с тобой поговорить. Прошу принять от Вонголы искренние соболезнования.

Аделина не могла понять, что чувствует: пустоту, скорбь, одиночество, или всё вместе это создает просто боль? Ей вновь не хотелось плакать или кричать, скорее она ощущала себя опустошённой, а тут ещё неприятная тишина, словно скребущие ногти по стеклу, хотелось сжаться в комочек и закрыться руками. Она сделала шаг назад, обернувшись к месту, где лежал «труп» фокусника, убедившись, что его больше нет, а самое главное — тело слушается. И пробормотав: « Мне нужно побыть одной», чуть покачиваясь, не спеша покинула столовую.

— А это нормально её вот так одну отпускать, когда у вас враг разгуливает по особняку? — возмутился Суперби.

— Всё в порядке, он не может причинить никому физических повреждений, — заверил Реборн. — Разве что напугать.

— Чёртов босс, — сев обратно за стол, как можно тише обратился Скуало. — Может, стоит рассказать про родственничка?

— Молчи.

Хотя, может, и стоило, Занзас теперь и сам не знал. В отличии от Вонголы, Варии и прежде всего ему самому простое обращение «сестрёнка» не выглядело простым шутливым обращением. Но способен ли этот Франческо Гвидо убить сестру?

— Идея оставить Санторо у себя под крылышком всё ещё кажется тебе безопаснее, мусор? — с издёвкой, смакуя момент беззащитности и никчёмности босса Вонголы, Занзас упивался самодовольством.

Тсунаёши прикрыл глаза, качнув головой, но будто в своё оправдание, непривычно строго прорычал:

— Я и не собирался оставлять её в особняке. Передал бы другой семье на временное попечение.

— За два месяца вы не смогли вытурить какую-то иллюзию, чем вы вообще тут занимались?

— Ну уж точно не задницы просиживали, — вспылил Савада.

Скариани почувствовал, как покалывают кончики пальцев, пламя ярости порывалось на свободу. Ещё одно слово, и он бы запустил им в Саваду. Но этаж заполнил пронзительный вопль, и трудно объяснить, что больше удивило Варию и Вонголу: сам крик или что после него последовало имя Занзаса, будто его звали на помощь. Скорее то, что Занзас действительно подорвался с места, кинувшись на вопль.

Аделина рвала кожу на собственных пальцах, стягивая заусеницу, оставшуюся после маникюра. Пускай и не сильная, но такая боль приводила мысли хоть в какой-то порядок. В огромном особняке, величественной гостиной в светлых тонах, среди дорогой мебели, невероятно высоких потолков, украшенных старинными люстрами, она чувствовала себя маленькой и незначительной. Ещё один из Санторо мёртв. По сути дела ей некуда и не к кому возвращаться, сама она никогда в жизни не сможет поднять семью с колен. Её-то здесь слушают, лишь когда она истерично вопит. Так что говорить про других.

— И никто никогда не ответит перед судом за убийства. Потому что в мире мафии нет понятия правосудия, — горько признала Аделина.

— Гавка сказала мышке: «Идем!

Ты мне ответишь перед судом!

Нынче мне скучно, и с интересом

я занялась бы нашим процессом», — провозгласил зычный голос глашатая.

Аделина подскочила с дивана, обернувшись вокруг оси, но никого не заметила, а повернувшись, столкнулась с ожившей иллюзией, что, расположившись на спинке дивана, где она сидела, продолжила декламировать:

— Мышь отвечала: «Что ж, я согласна!

Пусть нас рассудит суд беспристрастный!

Где же судья и где заседатели,

чтобы напрасно слов мы не тратили?»

Фокусник подорвался, спрыгнув с дивана, и щёлкая пальцами, будто отбивая ритм музыки, медленно приближался к отступающей Аделине.

— Гавкин коварный слышится смех:

«Я, дорогая, справлюсь за всех.

Наши законы — ваша вина.

Будешь немедля ты казнена»*.

И выставив неприлично указательным пальцем в её сторону, иллюзионист вскинул руки, будто пытаясь объять весь мир, понёсся в её сторону.

— Время родственных обнима-а-ашек!

Аделина сделала единственное, на что была способна — завизжала с такой силой, что сама заткнула уши и не заметила как прокричала:

— Занзас!!!

Иллюзия врезалась бы, если бы она не вскинула руки вперёд, просто наивным жестом, которым жертвы ДТП обычно пытаются будто остановить мчащийся на них автомобиль. Но ни у кого из них из кармана юбки не взлетают гадальные карты, покрывшиеся фиолетовым пламенем, выстраиваясь в ровный ряд стены, о которую и разбилась иллюзия, потухнув синем пламенем.

Лина не верила своим глаза, от её рук, совсем как тогда в замке Варии, сочилось пламя предсмертной воли — Облака. Совсем недолго, чтобы защититься, но достаточно, чтобы понять — она действительно использовала силу. Карты рухнули павшей стеной к её ногам, сиротливо застряв в пушистых ворсинках ковра. Растерянно озираясь, Лина упала на колени, судорожно собирая карты. А когда спрятала их в карман, в гостиную вбежал Занзас. Мужчина оглядел комнату, но присутствия врага не обнаружил, подошёл к сидящей на ковре Санторо и, дернув её за руку, поднял.