Наследие

— Доза предельная. Опасности нет, но долго в таком состоянии он не продержится.

— Хорошо. Я понял.

Лафонтен повернулся к Розье. Тот по-прежнему сидел в кресле, с пристегнутыми к подлокотникам руками. Левый рукав его рубашки был расстегнут и закатан, на руке у локтя виднелся след от иглы. Красные полосы на запястьях, искусанные губы и дорожки от слез на щеках довершали картину — бился в ремнях до последнего, а когда тело отказало — плакал от бессилия… Но пощады не запросил и говорить не начал, пока окончательно не потерял связь с реальностью.

Предельная доза…

А мальчик-то красив, совершенно не к месту подумалось Лафонтену. Волнистые белокурые волосы, большие глаза, полные губы… Интересно, у Гранта тоже стоит где-нибудь на столе или тумбочке его фотография?

Может, и стояла до сих пор, оборвал он себя. Садясь на придвинутый Бэйкером стул, произнес спокойно:

— Хорошо, начнем.

С чуть слышным щелчком включились микрофоны. Лафонтен пару мгновений помолчал, сосредоточиваясь и мысленно настраивая голос на нужный тембр. Потом заговорил негромко и размеренно:

— Ваше имя Камилл Розье?

— Да, — последовал тихий ответ.

— Вы знаете, кто я?

Розье поднял на него взгляд:

— Да.

— Хорошо. Давайте побеседуем.

— Нет, — произнес Розье. — Я не могу.

— Почему?

— Я не должен с вами разговаривать. Я… боюсь.

— Не бойтесь. Я не сделаю вам ничего плохого. Мы просто поговорим. Ведь вам хочется поговорить?

Розье опустил и тяжело поднял веки в знак согласия.

— Скажите мне, почему вы здесь?

— Меня обвиняют в заговоре.

— Но это, конечно, неправда. Во главе заговора стояли не вы. Правильно?

— Да.

— Тогда кто?

— Джек Шапиро.

— Но в заговоре вы все-таки состояли. Какова была ваша роль?

— Я доставлял ему информацию.

— Как давно?

— Два месяца.

— Как вам удавалось получать сведения, к которым вы не имели доступа?

— Я пользовался паролем Денниса.

— Денниса Гранта? Первого Трибуна?

— Да.

— Он знал об этом?

— Нет.

— Но он может узнать сейчас.

Розье выкрутил голову назад, словно отстраняясь, губы и брови дрогнули в болезненной гримасе:

— Нет. Не надо, пожалуйста. Он убьет меня.

— Хорошо. Успокойтесь, Камилл. Вернемся к заговору. Вы сказали, что всем руководил Джек Шапиро.

— Да.

— Что за акция намечена на сегодняшний день?

— Продолжение эксперимента.

— Какого?

— С генератором.

— Это по приказу Шапиро снимали копию расчетов по генератору?

— Да.

— Вы можете воспользоваться генератором?

— Это покажет эксперимент.

— Сколько существует копий расчетов по генератору?

— Одна.

— Что мешало сделать больше?

— Шапиро не хотел. Боялся потерять контроль.

— Где сейчас Шапиро?

— Не знаю.

— Вы собирались продолжать эксперимент, для этого нужно убежище с лабораторией. Где оно?

— Я не знаю.

— Вы сами были там?

— Был.

— Почему же не знаете адреса?

— Меня возили в закрытой машине.

— Вы что-нибудь видели по дороге?

— Бульвар Бино. От набережной, перекресток с Шато. Потом направо.

— Вам известны подробности сегодняшней операции? Место, точное время, участники?

— Нет.

— Почему? Шапиро вам не доверял?

— Нет… Он говорил, что так будет безопаснее.

— Вы знаете других участников группы?

— Только некоторых.

— Назовите их.

Розье монотонно перечислил пять имен. Лафонтен быстро взглянул в сторону Криса Бэйкера — тот, отступив еще дальше в тень, что-то шепотом говорил одному из своих помощников.

Что ж, хорошо…

— Кто организовал покушение на Джозефа Доусона?

— Никто. Это несчастный случай.

— Похищение Бессмертной Кедвин — часть вашего плана?

— Да.

— Вы знаете непосредственных исполнителей?

— Кто-то из тех, кого назвал. Двое.

— Кто именно?

— Я не знаю.

— Вам известно, что похищение уже состоялось?

— Нет.

— Где может находиться Бессмертная Кедвин?

— Я не знаю. Пожалуйста, я больше ничего не знаю!

Он закрыл глаза и отвернулся.

Лафонтен снова посмотрел на Бэйкера. Тот поморщился и отрицательно качнул головой. Верховный жестом приказал выключить микрофоны, поднялся и вышел за перегородку.

Бледный и растерянный Деннис Грант стоял там, глядя на Розье и прижимая к губам стиснутые руки.

— Вот видите, Деннис, вас в пособничестве заговору обвинять оснований нет.

— Зато есть основания для других предположений, — болезненно усмехнулся тот. — Например, что я полный идиот!

Лафонтен только вздохнул в ответ и, повернувшись, окликнул Бэйкера:

— Крис, вы все слышали? У вас есть материал для работы.

— Уже работаем, — отозвался тот, закрывая дверь за одним из своих людей. — Не Бог весть что, но попытаемся.

— Хорошо. — Верховный глянул на часы. — Розье — под стражу, глаз не спускать. И врача… Я буду у себя. Деннис?

Первый Трибун кивнул и пошел вслед за ним к выходу. На второй этаж они поднялись вместе.

— Все не можете прийти в себя? — спросил Лафонтен, останавливаясь на площадке.

— Честно говоря, да, — признался Грант. — Меня все еще знобит… Вот это было бы со мной, если бы вы не вычислили Камилла?

Лафонтен покачал головой:

— Может быть, да, а может, и нет. Но будь у меня выбор — силой принудить вас говорить правду или убить сразу, чтобы скрыть клятвопреступление и позор — я предпочел бы все-таки первое.

— А я — второе, — тихо и твердо произнес Грант. Повернулся и пошел дальше вверх по лестнице.

Лафонтен постоял еще, глядя ему вслед. Потом неторопливо отправился в свой кабинет.

Предстояло самое сложное — ждать. Времени очень мало. Удастся ли Стражам из спецгруппы напасть на след хоть кого-то из заговорщиков раньше, чем истекут проклятые три часа?..