Наследие

— И что это? — напряженно спросил Верховный.

— Вы, достойнейший господин Лафонтен. С преемниками и помощниками у вас дела обстоят не блестяще. Иначе этот слизняк, — Митос кивнул в сторону Шапиро, — не оказался бы у власти. На что будут способны ваши наследники без вашего стабилизирующего влияния?

— Вы хотите убить меня?

— Митос, не надо, — осторожно произнес МакЛауд.

— Не лезь! — оборвал его Митос, даже не оглянувшись. — Ну, что ж вы замолчали, господин Верховный Координатор? Вы ведь не виноваты в том, что произошло. Так оправдывайтесь. Доказывайте… Или вам так не терпится получить пулю за то, чего вы не совершали?

«Оправдывайтесь»… Да он даже на колени встал бы сейчас, если бы думал, что это хоть чему-то поможет! Но чутье подсказывало — нет, нужно совсем другое. Удержи его внимание, заставь сомневаться, говорить, задавать вопросы.

— Вы не боитесь упреков совести, Митос? — спокойно произнес Лафонтен.

— У меня нет совести.

А вот это уже неправда. И очень хорошо, что это неправда. Потому что больше надеяться им сейчас не на что.

— Митос, послушай, — снова начал МакЛауд. — Пожалуйста, остановись. Не давай им повода объявить тебя убийцей!

— А я и есть убийца, МакЛауд. Трупом больше, трупом меньше… или десятком трупов… какая разница?

— Митос!

— Хочешь остановить меня? Давай. Не бойся, я тебе призраком во сне являться не буду. Может быть.

— Черт! Ты ведь и сам все понимаешь.

— О да. — Митос недобро усмехнулся. — Ну а оправдательных речей я, похоже, и вовсе не дождусь.

— Не вижу смысла в чем-то вас убеждать, — тихо произнес Лафонтен, понимая руку в сторону телохранителей и Даны — «Стоять». — Вы все равно поступите так, как сочтете нужным. Надеюсь, моя смерть не будет большим ударом для Ордена.

— Я думаю иначе.

Наверно, он впервые порадовался тому, что официально не назвал преемника. Если все сведется только к этому…

— И вы отмените свою программу?

— Может быть. Если ваши люди не убьют меня раньше. А теперь…

Он видел, как напряженно сжалась рука Старейшего и отрешенно подумал, что выстрела уже не услышит.

Нависшую тишину разбила телефонная трель. Он машинально потянулся в карман за телефоном, но спохватившись, глянул на Митоса:

— Вы позволите?

Тот кивнул, не опуская оружия. Лафонтен достал телефон.

— Да?

— Месье Лафонтен, — послышался голос одного из агентов спецгруппы.

— Да, я слушаю.

— Леди Кедвин нашлась. С ней все в порядке.

— Это точно?

— Только что звонил Джозеф Доусон. Она сама пришла к нему в бар. Я сказал, где вы, он скоро ее привезет.

— Хорошо. Спасибо.

Он отключил связь и облегченно вздохнул. Неужели обойдется?

Потом сказал Митосу:

— Ваша подруга жива, здорова и скоро будет здесь.

— Что?

Рука Старейшего дрогнула. Он быстро глянул в сторону Шапиро, которого никто так и не удосужился поднять на ноги.

— И я должен вам верить?

— Я не предлагаю вам просто верить. Я прошу немного подождать с решительными действиями. Вы ведь понимаете, каковы будут последствия ошибки.

— Отлично. Прикажите своим людям отойти к тому краю поляны, а сами идите сюда. О, не надо смотреть так удивленно! Если я останусь без прикрытия в вашем лице, от меня не останется и мокрого места. Ну?

— Ступайте, — негромко приказал Лафонтен телохранителям.

— Но так нельзя! — снова не выдержала Дана.

— Объясните это Шапиро. Я не буду даже настаивать, чтобы вы были вежливы. Идите.

Парни не церемонясь вздернули Шапиро на ноги и отошли к фургону, продолжая оглядываться в их сторону. Лафонтен мысленно усмехнулся, вспомнив, что им сказал. «Я не настаиваю, чтобы вы были вежливы»…

Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Недавнее напряжение отпустило его, сменившись болезненной усталостью и болью в груди. Может быть, Митос разрешит достать таблетку, если попросить?

Митос небрежно прислонился к стволу дерева. Несколько минут назад он казался почти невменяемым, сейчас от этого безумия не осталось и следа.

Но он способен убить и не только в состоянии аффекта!

— Надеюсь, вы понимаете, что произойдет, если вместо Кедвин сюда явится подкрепление в десяток вооруженных Наблюдателей?

— Понимаю.

Лафонтен не хотел выказывать беспокойства, но взгляд против воли метнулся к дороге, ведущей в город. Подкрепление уже здесь, и Митос может об этом и догадываться. Но оружие не решит проблемы…

Нет, стоять больше нет сил — ноги не держат.

— Простите, — сказал он негромко, — я не очень хорошо себя чувствую. Можно мне сесть?

— Пожалуйста, — согласился Митос.

Лафонтен, тяжело опершись о ствол дерева, сел на травяной бугор возле корней. Митос добавил, глядя куда-то поверх его головы:

— Мне симпатична ваша смелость.

Лафонтен сам не смог бы объяснить, почему его потянуло на такую откровенность:

— Это не смелость. В мои годы и при моем здоровье поневоле привыкаешь к мысли о близкой смерти. Вряд ли получить пулю намного неприятнее, чем валяться на больничной койке, гадая, придется ли с нее встать.

Митос усмехнулся:

— Только не говорите, что я окажу вам услугу, если…

— Не окажете.

Оба замолчали. Лафонтен, прислонясь спиной к дереву и чуть прикрыв глаза, наблюдал за происходящим возле фургона. Дана наступала на Шапиро, произнося что-то очень эмоциональное… Тот пятился, пока не уперся спиной в фургон. Не дожидаясь, пока он опомнится, Дана наотмашь ударила его по лицу. Шапиро с размаха сел на землю. Дана припечатала его еще парой слов и переключила внимание на пострадавшего охранника.

Тот присел на край открытого кузова фургона и расстегивал пуговицы пиджака. Дана взялась помогать, потом метнулась к кабине машины, отыскала аптечку.

Остальные двое охранников согнали и заставили сесть на землю всю команду Шапиро, предварительно заставив двоих перенести поближе того, которого Митос подстрелил. К счастью, тоже живого.

МакЛауд наблюдал за этой деятельностью, стоя немного поодаль, но не выпуская из вида никого и не убирая оружия.

Прошло не меньше четверти часа, прежде чем из-за поворота показалась машина. Промчалась под деревьями и остановилась в паре десятков метров.