Наследница огненных льдов

Стоило мне об этом подумать, как возле лагеря поднялась суета. Мужчины побежали к линии прибоя, а я увидела, как из воды на берег выбросился ещё один капустник, немного меньше тех, что я уже видела. Животное льнуло к останкам собрата и фырчало. До чего же жалобно это звучало. Неужели капустник скорбит о погибшем? Но ведь не время, охотники уже бегут за новой добычей.

Всё свершилось слишком быстро: не было ни гарпуна, ни топоров, просто Вистинг подобрался близко к фырчащему животному и выстрелил ему точно в глаз. Этот капустник не мучился и сразу же испустил дух.

Уже в чуме я дала волю чувствам и уревелась, когда женщины рассказали мне, что к останкам капустника приплывала его капустница. Оказывается, эти животные так привязаны друг к другу, что готовы кидаться на выручку и погибать вместе от рук человека. А ещё они приплывают к останкам мёртвых возлюбленных несколько дней подряд и горько по ним скорбят, пока их не замечают охотники и не убивают прямо рядом с разделанной тушей. И капустники так же скорбят о своих капустницам, и родители о детёнышах, и детёныши о родителях. И всех их в конечном итоге губит жалость и приплывшие на заготовку мяса звероловы.

Как же это жестоко и бесчеловечно – убить всю семью капустников и съесть их! А Вистинг просто изверг – пристрелил капустницу только за то, что она была верна своему капустнику. Наверное, он и жену свою так же пристрелил, когда она узнала о его шпионских играх – без всякой жалости и раскаяния. Бесчувственный, злой, коварный! Не хочу с ним никуда плыть. И идти вместе не хочу. Пусть сбегает в своё Хаконайское королевство и служит там своим хозяевам – не расстроюсь. Только бы нам с Эспином добраться до оси мира.

Глава 59

Новый день принёс новые заботы. Мясо двух убитых капустников ясноморцы планировали перевезти на родной остров в два приёма, на что у них должен уйти целый день. Исмокет с Тарувэвнэ за этот же день собирались с двумя остановками добраться по морю лишь до острова Вечной Весны.

Труд гребца нелёгок, и потому Эспин вызвался заменить Тарувэвнэ на вёслах. Женщина с сомнением посмотрела на него, но согласилась плыть в одной байдарке с мужем, а в наше распоряжение предоставить вторую. И тут со своим предложением выступил Вистинг: он пожелал плыть в одной байдарке с нами, чтобы в случае чего подменить Эспина. Я категорически не желала сидеть рядом с ним, даже видеть его не хотела, но пришлось дипломатично предупредить, что без белого пушистика рядом со мной я никуда плыть не хочу. На самом деле, я бы хотела, чтобы в одной со мной байдарке была Тарувэвнэ – её гребному опыту я больше доверяла. Но Эспин убедил нас всех, что с байдаркой справится.

Так мы и отчалили точно на север: Вистинг с ясноморской четой в одной байдарке, и я с Эспином и Зорким в другой. Море было по-прежнему спокойным, снег из нависших туч не собирался падать на наши головы. Плохо, что при такой серой погоде не всегда видна полоска берега, и потому мы плыли, ориентируясь только на байдару Исмокета.

Первая стоянка и обед состоялись на западном побережье Капустного острова, а ранний лёгкий ужин для подкрепления сил перед финальным рывком на соседний остров пришлось устроить на северной оконечности.

– Ну что, Крог, – спросил Эспина Вистинг, – ещё не передумали сидеть на вёслах? Впереди самый опасный участок пути. Открытое море и ни одного клочка суши рядом.

– Не волнуйтесь, – отрезал Эспин, – справлюсь.

Рюкзаки, два огромных куска мяса лежали под кожаным покровом байдарки между наших ног. Судно была набито до отказа, но манёвренности не потеряло.

Эспин неустанно следовал за судном Исмокета и ничуть от него не отставал. Вот берег позади скрылся в сероватой дымке, вот туман начал наползать на нос байдарки. Всего пять минут, и судно Исмокета окутало молочной пеленой. Сумерки за облачным покровом сгущались, заставляя море чернеть. Новый клочок тумана набежал на ведущую байдарку и наглухо скрыл её из виду.

Эспин грёб даже не за силуэтом судна, а воспоминанием о нём. Он налегал на весло с новыми силами, но мы так и не приблизились к байдарке Исмокета. Мы вообще больше её не видели.

Всё кругом плыло в молоке. Тихие всплески в тумане заставляли напрячь слух и сжаться в ожидании неизвестно чего. Снова таинственные звуки вдали, потом ближе, ещё ближе.

И вот перед самым бортом байдарки ввысь взмыла гора, гладкая, чёрная и блестящая. А через миг я разглядела на ней характерное белое пятно и поняла, что это голова косатки. От страха я не могла даже пискнуть. Даже Зоркий разразился лаем только, когда косатка снова погрузилась в воду.

А потом возле байдарки появились чёрные плавники, они рассекали воду рядом с нами и терялись в тумане, снова появлялись и исчезали. Казалось, морские хищники кружат вокруг с одним единственным желанием – напасть. И тут раздался глухой удар, байдарку покачнуло. Ещё удар, и нас развернуло и закрутило.

Зоркий заливисто лаял, я не сдержалась и заплакала. Это конец, косатки решили нас всех съесть. И мясо капустника, что мы везём с собой, тоже. Это ведь его они почуяли даже на расстоянии. Так бы и вытащила его со дна байдарки и выкинула в воду, чтобы они подавились, но не могу – ноги мешают достать поклажу и вытянуть её через узкую прорезь.

Вдали послышалось эхо голосов. Кажется, Вистинг и ясноморские супруги пытались подать нам сигнал, куда плыть, но туман и морские хищники не дали нам этого сделать. Ещё пару ударов и разворотов, а за ними наступила тишина, только волны ласково плескались о борт.

– Шела, перестань, они уплыли, – спустя какое-то время еле слышно сказал Эспин.

Я подняла голову, утёрла слёзы и оглянулась. Нет никаких плавников, только тусклая серость. Ничего толком не видно. И весла в руках Эспина тоже.

– Где?... – не желая верить своим глазам, спросила я. – Где весло?

– Уплыло вместе с косатками, – сдавленно признался Эспин.

Нет, только не это. С досады я обрушилась с кулаками на спину Эспина:

– Почему ты не удержал его?!

– Прости, – глухо отозвался он.

– Как мы теперь доплывём до острова?

– Прости…

– Мы не доберёмся до берега!

– Прости…

Это конец. Нам всем конец. Мы умрём в этих водах, вот только не понятно, когда.

– Зачем ты бахвалился, что справишься с байдаркой? – не сдержалась я и решила выговорить напоследок Эспину всё, что накопилось, – Лучше бы я плыла с Тарувэвнэ, а ты с Исмокетом. Они бы всех нас доставили на берег, с нами бы ничего не случилось. А ты решил показать себя героем, чтобы быть не хуже Вистинга. И что теперь? Был бы здесь Вистинг, он бы не упустил весло. Он бы и косатку ту пристрелил. А с тобой… А теперь…

Я окончательно расплакалась, не в силах сдержать нахлынувший страх. На носу байдарки поскуливал Зоркий. Мохнатик мой, как я хочу тебя обнять и зарыться пальцами в шерсть, но нас разделяют рюкзаки, два куска мяса и Эспин между ними.

Как жаль, что утром я отвергла помощь Вистинга. Ну почему упрямство овладело мной не к месту? Сейчас он бы сидел на месте Зоркого, и мы бы плыли точно в сторону острова Вечной Весны. А теперь тьма окончательно смешалась с туманом, и у нас больше нет шанса найти сушу хоть с веслом, хоть без. Путешествие окончено, никто не спасёт дядю Руди. И нас с Эспином тоже.