Наследник огня и пепла. Том IХ

— Выебу… — снова прохрипел он. Уже тише, но по-прежнему не отводя от меня взгляда.

Я наклонился в седле, приоткрыл забрало и сказал негромко:

— Что, и меня?

Несмотря на напряжённость момента, сеньоры в железе за моей спиной коротко усмехнулись. И, кажется, именно это отрезвило Дуката. Он смущённо опустил меч и отступил в сторону.

Я проехал вперёд, снял перчатку, потянул поводья, поднял забрало и осмотрел охотников. Остановился на Репене.

— Рад тебя видеть, — сказал я весело. — Что ж ты не заходишь в гости? Где Дедушка Мо?

— Он решил, что пещера на краю Диких Земель уютнее Караэна, — буркнул Репень. — Люди подумали… и согласились.

— Городская суета не для всех, — философски согласился я.

На этот раз несколько охотников гыгыкнули. Репень, как человек попроще, иронии не уловил.

— Нас там чуть не вырезали. Вместе с твоим домом, Итвис!

Я уже отвык, чтобы мне вот так прямо заявляли, что я приношу проблемы. Немного подумал и сказал:

— Значит, ты ходишь в Дикие Земли, но Караэн кажется тебе опаснее?

Репень молчал.

— Мне нужен Дедушка Мо.

Молчание. Правильно. Политика «не говори — и не подведёшь себя». Ни намёка, ни оговорки, ни выражения в глазах. Я закинул другую удочку:

— Вы же по-прежнему торгуете с Университетом? Но, я так понимаю, нашли и других покупателей? Платят они хорошо?

Репень отвёл взгляд. А по закаменевшим лицам охотников стало ясно: не очень.

— Не пытаются зарезать и забрать товар вместе с деньгами?

Молчание.

— Хорошо, — сказал я. — Если не хотите в город, мне всё равно нужен кто-то, кто будет присматривать за Воющим Камнем. Передай Дедушке Мо моё предложение.

Ответа не последовало. Только жест рукой — и охотники стали расползаться по склону, уходя вверх и в сторону от нас. Оружие опущено, но всё ещё в руках.

— Репень! — крикнул я. Он обернулся. Минимум приличий соблюдён.

— Мне нужна та штука. С лапками. Как паук. И с красным камнем.

Я даже показал рукой, перебирая пальцами, для наглядности. Он не понял. Ему подсказали сзади:

— Медянник, шоле?

— Да! — с облегчением подтвердил я. — Мне нужно хотя бы парочка. Оставь мне проводника!

Репень махнул кому-то — и под копыта Коровки бухнулся мешок. Коровиэль фыркнул. Я успел удержать его от того, чтобы он растоптал мешок. Тут же подскочил сообразительный Волок. Волок осторожно заглянул в мешок и показал мне содержимое.

— Это оно. Сколько тебе платят за одного в Университете? — крикнул я в спину Репеня. — Вернись, я отдам деньги!

— В счёт старой дружбы! — ответил Репень, скрываясь за валуном.

— Сперат, разбивай лагерь, — велел я. — А сам готовься. Придётся идти в Красный Волок.

Кстати… где узник Хауста? Мы что, забыли его в поместье?

— Нет, мой сеньор. Он тут, — невозмутимо сказал Сперат и похлопал себя по жадносумке.

Оставив отряд разбить лагерь на «захваченной» у охотников площадке среди скал на краю Красного Волока, я углубился в царство красных барханов, прохладного безветрия и песка, который шевелился сам по себе. Со мной были Сперат и Волок. Первый давно стал моим продолжением. Второй увязался сам — я не стал его прогонять. Мальчик скоро станет рыцарем. Надо проводить с ним больше времени.

Поскольку коней пришлось оставить, я снял с себя латные поножи. Раньше мои доспехи были легче, да и я помнил, как тяжело идти по здешнему слипающемуся песку.

Мы не стали углубляться далеко, остановившись за первой большой каменюкой, скрывшись от глаз моей свиты.

— Почему вы меня назвали так же, как это место? — вдруг спросил Волок. Голос у него был тише обычного. Видимо, пейзаж действовал угнетающе.

— Если пройдём чуть дальше, ты сам услышишь, как песок шумит. Прямо как ты, когда полировал мои доспехи, — усмехнулся я. — Сперат, помнишь? Он же тогда соскрёб с них всю эмаль цветов Инобал до стали! Я думал он протрет в них дыру!

Волок резко помрачнел. Зря я напомнил ему об убийце его матери. Его все ещё пожирало горе. И он думал, что месть облегчит его страдание.

— Почему он всё ещё жив?! — вскрикнул Волок и схватился за кинжал. — Если бы Аст Инобал убил сестру Койраноса Брухо, то давно бы умер в мучениях! Брухо бы истребили его род, сожгли бы его замки…

Он захлёбывался словами. Даже ярости нужно учиться.

Я приобнял его за плечо. Осторожно.

— Койранос Брухо? — пробасил Сперат. Он обладал феноменальной памятью, но с вот во взаимосвязях благородных семейств путался.

— Надменный щёголь из Таэна. Впрочем, его отец стал Регентом, — не отказал я себе в удовольствии уточнить.

— Да, мой сеньор. Я просто удивлён, что Волоку пришло на ум именно это имя.

Действительно, неожиданный пример. Я опустился на одно колено, поправил Волоку берет и заглянул в его глаза. Месть — не цель. Месть — это приправа. Она хороша, пока не становится единственным, что у тебя есть.

— Каждый день Фанго рассказывает мне о семье Инобал. Куда они вкладывают свое серебро, кого ненавидят, кто ненавидит их. Каждый день я решаю, куда ударить. Иногда мы пишем письма в города побережья с обещаниями и лестью. Иногда письма идут в замки к влиятельным родам с предгорий. Иногда, наоборот. А иногда — отправляем убийц.

Волок оживился, но я не дал ему слишком воодушевиться.

— Это не война. Так я бы действовал и с союзником. Я всё ещё думаю, как именно заставить Аста страдать по-настоящему. Но он уже стражает. С каждым моим успехом, с каждым шагом вперёд его страх растёт. Аст трус, Волок. Страх — это тоже пытка.

Он не понял.

— Помнишь смертоплёта в Лабиринте?

Он вздрогнул.

— Представь, что нас со Сператом рядом с тобой нет. А он — есть. И каждый день ты знаешь, что он стал ближе. Представь, каково это.

Я дал ему время прочувствовать, и продолжил:

— Аст видит этого смертоплёта каждый день. С моим лицом.

Он молчал.

— И именно поэтому мы здесь. Чтобы стать ещё на один шаг ближе к замку Балдгар. Говорят, он неприступен. А я ищу способ это изменить.

Теперь Волок смотрел с интересом.

— А что это за место?

— Красный Волок — это не просто пустыня, — начал я. — Это существо. Не живое и не мёртвое. Не до конца.

Сперат мне помог объяснить. В своей, несколько поэтичной манере: