Наследник

Я поймал себя на мысли, что про бордели ей лучше не говорить — гордая красотка может оторвать своему герцогу яйца. Так что просто стоял как бы думал, а на самом деле уже вовсе ни о чем и не думал, кроме того, что было бы неплохо с ней познакомиться поближе. Знаете ли, события последних недель, да и отсутствие моей команды чарлидерш, вдруг начало сильно сказываться, Заяц даже заметил подскочивший пульс.

Лира шагнула ближе, её броня тихо звякнула:

— Я волнуюсь о другом. Вы тащите всё на себе. Даже лидер нуждается в союзнике.

Я усмехнулся:

— Союзники предают. Сын под угрозой. Доверять сложно.

— Доверие зарабатывают, — она положила руку на мою ладонь, неожиданно тёплую. — И мне плевать на ваш титул. Вы человек, который борется. Это…

Я не дал ей договорить поцелуем, а затем предложил помочь снять броню. Не люблю лишней патетики. Только действие.

Броню мы снимали пару часов, как следует заперев каюту. Кажется, кто-то в нее ломился, ну ничего, зайдет попозже.

Москва, штаб корпорации

Штаб располагался на верхнем этаже стеклянного небоскрёба, откуда открывался панорамный вид на ночную Москву: огни магистралей, как светящиеся реки, сливались с тёмным силуэтом МГУ вдали. Помещение напоминало лабораторию будущего: голограммы плавали в воздухе, проецируя схемы атак Синдиката, а вдоль стен стояли ряды терминалов с мерцающими нейроинтерфейсами. В центре зала возвышался круглый стол из чёрного карбонита, на котором лежали чипы, карты памяти и деактивированное оружие. Воздух пах озоном и свежим кофе — кто-то из техников забыл закрыть крышку нейростимулятора.

Иван сидел на краю стола, вцепившись в его край так, что побелели костяшки пальцев. За его спиной на огромном экране в режиме повтора крутилась запись: его двойник в чёрном камуфляже вводил код доступа в систему, отключая защиту терминала. Голос клона, искажённый искусственным модулятором, резал уши: «Протокол „Зеро“ активирован».

Иван вскинул голову, услышав свой голос из динамиков:

— Это не я! — он ткнул пальцем в записи взлома, где фигура с его лицом отключала защиту терминала, — Смотрите, у него шрам на левой брови! У меня такого нет!

Дольф, прислонившись к стойке с оружием, бросил на стол деактивированный чип. Металлический диск со звоном прокатился по поверхности, остановившись у локтя Ивана. За спиной Дольфа, у дальнего терминала, возились Мая и Мия — близняшки в одинаковых чёрных комбинезонах с логотипом корпорации. Мия что-то шептала сестре, пока та настраивала сканер нейроактивности. Их лица были напряжены, но руки работали чётко — годы тренировок брали своё.

— Твоя нейросеть была взломана через резонансный импульс. Они копируют твои паттерны мышления. — Дольф скрестил руки, его шрамовое лицо не выражало эмоций. — Каждое твоё решение теперь предсказуемо. Даже то, как ты чешешь затылок, когда нервничаешь.

Иван машинально убрал руку с затылка, покраснев. За стеклянной стеной, в соседнем отсеке, мелькнула тень — охранник с бластером на поясе проверял периметр. Где-то тихо гудели серверы, перемалывая терабайты данных.

— Что делать? — Иван схватился за голову. — Отключить Зайца? Вырвать его как зуб?

— Я те вырву! — заорал Заяц, появившись у него перед глазами.

Дольф усмехнулся:

— Смертельно, — он покачал головой. — Нейросеть — часть тебя. Вырвешь её — станешь овощем. Но есть другой путь…

Он достал из кармана устройство, похожее на нейрошокер. Прибор засветился синим, издав мелодичный писк. Мая обернулась, встревоженно сжав губы, но Дольф махнул рукой: мол, всё под контролем.

Он нажал кнопку, и корпус устройства раскрылся, обнажив шприц с мутноватой жидкостью. — Перезагрузка. Сотрём все данные за последние 48 часов. Это отключит клона от твоего сознания. Но будь готов — это…

— Больно, — Иван закончил за него, сглотнув. Затем кивнул, стиснув зубы. Его взгляд метнулся к Мие, которая отвернулась, делая вид, что не слышит. Даже охранник за стеклом замедлил шаг.

Дольф хмыкнул, встряхнув шприц:

— Да не ссы, шучу. Вот обезболивающее. Мы ж не звери.

Дольф вколол ему из шприца увесистую дозу и уже затем, когда подействовало, начал активировать устройство. Обошлось без искр боли, выгибаний тела и истеричных визгов, что все мы так любим, лишь когда совершаем военные преступления в отношении врага.

— Тебя теперь хоть на операцию клади — будешь улыбаться, — Дольф шлёпнул его по плечу, пряча шприц. — Эй, Мая! Подсоби с нейроинтерфейсом, а?

Мая подошла, неся портативный сканер. Её пальцы пролетели над устройством, активируя протокол. Голограмма Зайца — пушистого цифрового зверька с розовыми ушами — возникла над столом.

— Начинаю перезагрузку, — её голос дрогнул. — Иван… держись.

Но боли не было. Лишь лёгкое покалывание в висках, как от статического разряда. Иван засмеялся, глядя на Дольфа:

— И это всё? Я думал, будет как в том фильме, где парню мозги через уши высасывали…

— Тише, — Дольф ткнул пальцем в экран, где данные клона таяли, как снег на московском асфальте. — Прибереги байки для врагов. Им они понравятся больше.

За стеклом охранник, наконец, двинулся дальше. Серверы сменили гул на ровное жужжание. А Заяц, мигнув виртуальным глазом, исчез — чтобы через секунду появиться вновь, чистый от следов взлома.

Линкор, офицерская каюта

Мы собрались расширенным составом, чтобы обсудить дальнейшие действия.

Каюта была выдержана в стиле утилитарной роскоши: стены из матового титана контрастировали с бархатными шторами, приглушавшими гул двигателей. Центром помещения служил овальный стол из чёрного кварца, встроенный в пол. Его поверхность мерцала голограммами секторов, подсвеченных алым маркером угроз. Над столом висела люстра-кристалл, чьи грани преломляли свет в холодные блики, словно ледяные осколки. По стенам стояли кресла с кожаной обивкой, потрёпанной временем, а в углу дымился нейро-самовар — подарок ящеров Стазиса, вечно кипящий чёрным чаем с примесью нейролептиков.

Я, опираясь ладонями о край стола, вглядывался в карту. Моя тень, растянутая светом проектора, накрыла сектор Земли, словно хищная птица. Рядом, облокотившись на спинку кресла, стояла Лира. Её чёрная форма с серебряными шевронами подчёркивала стройность фигуры, а на поясе болтался шокер с гравировкой «От сынов Ковпака — за храбрость». Подгон от космопартизан в бытность ее свободной охотницей. Оказывается, они тоже изучали историю. Карий, сидя слева, вертел в руках голокристалл, отбрасывающий синие блики на его молодое, но уже слегка морщинистое лицо. Зурн застыл у двери, его кибернетическая левая рука судорожно дёргалась — последствия перегрузки в прошлой битве.