Научи меня плохому

– И ты просто так это говоришь!

– А чего мне опасаться?
– мать, приходя в себя, взяв себя в руки, брезгливо передернула плечами.
– Ты ничего не докажешь. Я скажу, что ничего не смыслю в делах. Откуда муж взял такие деньги - не в курсе. Подарок, дом, полностью оформлен на меня.

– Мы оспорим! Оспорим в суде!

– Для начала найдите, - хохотнула мать.
– Задержать меня не за что. Я не сделала ничего противозаконного.

– Ты отца не отвезла в больницу!

– Это слишком дорого, - зло ответила мать.
– К тому же, не факт, что он оправится. Переводить последние деньги на инвалида? Вот еще.

– Ты… ты… ты…

– Ну что - я? Я на вас положила всю жизнь. Я всю жизнь слушалась Майлза и имела только то, что он мне давал. А он не был головокружительно щедр.

Она уселась к кресло, закинула ногу на ногу и закурила, несмотря на то, что рядом с ней находился больной муж. На ее пальце сверкнул бриллиант, лишком большой, чтоб быть настоящим, и Кристину кинуло в жар.

– Ты что, - хрипло произнесла она, как завороженная глядя на этот раздражающе сверкающий камешек, - ты что, собралась замуж… за кого-то? У тебя любовник?! Это он надоумил тебя? А как же папа, как же наша семья?!

Мать издевательски усмехнулась.

– Он младше меня на пятнадцать лет, представляешь?
– произнесла она.
– Горячий португалец. Настоящий мачо. Не то, что эта старая колода.

Мать снова подняла на Кристину нахальные, полные ядовитой злобы глаза, и промолвила:

– Вот так. И ничего ты мне не сделаешь. Ты вообще ничего не сделаешь.

– Я вывезу отца в больницу, - хрипло произнесла Кристина.

– Не вывезешь, - парировала мать.
– У тебя нет на это денег. И как только ты уйдешь отсюда, я его перевезу куда-нибудь - ты и не найдешь, и он там и сгниет. А пока он жив, он - глава фирмы. Может вынимать столько денег, сколько захочет. А у меня пара чемоданов с его подписями. И перед законом именно он будет отвечать перед всеми, кто с ним связан, а не я. Вот так-то.

– Я расскажу на суде обо всем!..

– А я буду лгать столько, сколько потребуется! И кому поверят больше - мне или тебе, скандальной шлюхе, удравшей из дома? А?

* * *

Автомобиль Алекса все еще стоял на улице, словно поджидая Кристину, и девушка, рывком распахнув дверцу, рухнула на сидение, заливаясь слезами.

– Итак?
– спокойно произнес Алекс, глядя прямо перед собой. Он выглядел так, словно был совершенно уверен, что Кристина сама прибежит к нему, надо только немного подождать.

– Алекс, мне нужна ваша помощь, - глотая слезы, произнесла девушка через силу.

Алекс побарабанил пальцами по колену, чуть качнув головой.

– То есть, - жестко произнес он, - я правильно понимаю - вы просите у меня помощи? Так скоро? А еще полчаса уверяли меня, что никогда, никогда…

Кристина всхлипнула, кивнув головой.

– Да, - ответила она.
– Я… прошу у вас помощи, на ваших условиях. Но и сделать… за приз придется много, Алекс. Я знаю, у вас есть связи. Я слышала, что вы можете если не все, то почти все.

– Я не делаю ничего противозаконного, - ответил Алекс.

– Этого и не нужно, - со вздохом ответила Крис.
– Но для начала нужно отвезти отца в больницу.

Алекс глянул искоса на Крис.

– Он дома?

– Да. И он очень болен. Если мы сейчас уедем, мать его перепрячет, и…

Алекс чуть слышно рассмеялся.

– Черт знает что, - произнес он, отчасти потрясенно.

– Но это же похищение человека!

– Отец не в том состоянии, чтоб постоят за себя.

– Хорошо, это не проблема, - произнес Алекс.
– Еще?

– Алекс, - Крис набрала побольше воздуха в грудь и выпалила отчаянно, будто бросаясь с головой в ледяную воду, - это мать. Это она разоряет фирму. Она набрала где-то его подписей, говорит, что настоящие. Формально получается что она ни в чем не виновата.

– Это тоже поправимо, - ответил Алекс, переварив информацию.
– Перекинуть управление… да хоть бы на тебя. И она под его подпись не получит ни копейки. Но есть что-то еще.

Его «еще» прозвучало особенно хищно и агрессивно, и огонь этой агрессии впитался в кровь Кристины, пророс до само мозга, яростью затопив разум.

– Есть, - нехорошо, зло прошипела девушка, комкая и терзая подол платья.

Ей придется отдаться Алексу - и тот своего не упустит. Сейчас он сидит и торгуется, спрашивая цену за свой приз. Так если ей придется пожертвовать собой, принадлежать ему, отчего же не высказать волшебнику все свои желания?..

– У матери есть любовник, - произнесла Кристина, и быстрая слеза прочертила блестящую полосу на ее щеке.

– Так, - поддакнул Алекс.

– Какой-то горячий португалец, намного младше нее. Думаю, это он подкинул матери идею стащить деньги и купить дом у теплого моря…

– Так.

– Вот я хочу, чтоб этот дом нашли, и…путь он сгорит, рухнет в море со скалы, да все, что угодно, лишь бы она они остались с голыми задницами на улице, с тем барахлом, что поместилось в их чемоданы! И все! Хотела бы я увидеть ее лицо, когда ее мачо помашет ей ручкой и упорхнет к другой старой богатой дуре!

Кристина выпалила это быстро, запальчиво и яростно, выплескивая боль из души, и ей стало легче, словно ее вырвало. Она тяжело дышала, приходя в себя, отходя от разрушительного гнева, и думала, что Алекс сейчас рассмеется и скажет что-нибудь о ее мстительности.

«Обзовет маленькой злобной дрянью», - устало подумала Кристина.

Но Алекс, вопреки ее ожиданиям, остался спокоен и серьезен. Его глаза поблескивали, как стеклянные, когда он молча переваривал информацию

– Так, - произнес он, наконец.
– Годится. Я устрою все - включая португальца. Ночь с тобой действительно стоит того. Но одно условие - никакой возни за моей спиной с Ричардом! Никаких договоров! И никаких отказов. Я их просто не приму.

– Я умею держать свое слово, - прошептала Кристина.
– Об этом не беспокойтесь.

Неделя прошла в томительном ожидании.

Ричард видел, что с его помощницей творится что-то не то, но на его вопрос - что случилось?
– Крис не ответила. Пожала плечами, тряхнула головой.

– Ничего, - ответила она бесцветным голосом.

Пока ничего! Но это только пока. А в ее столе, прятанная в самый нижний ящик, лежала коробка с чулками и довольно фривольными трусиками, надушенными очень хорошими духами.

Алекс вручил эту коробку Крис с таким непроницаемым лицом, будто это была рядовая корреспонденция в сером конверте. И, глядя, как она багровеет до самых ушей, изучая содержимое подарка, он произнес самым скучным, самым спокойным голосом: