Навстречу приливу

— Мой отец не идеален, но он человек. Мы все несовершенны, не так ли? Не понимаю, почему Трэв никак не может ему хоть раз дать поблажку.

Хью скользнул языком по нижней губе и убрал волосы за ухо.

Я затаила дыхание. Вдруг мне до жути захотелось запустить пальцы в его волосы.

— Ты всё ещё хочешь спасать мир, да, Снежка?

— Мне бы хватило просто спасти своего отца.

Он долго и внимательно смотрел на меня, потом кивнул.

— Понимаю. Значит, проведёшь лето здесь, а потом вернёшься к своей крутой работе?

Трэвис был так уверен, что мне нужно уехать. Но мне нравилось быть дома. Я по нему скучала.

— Такой план. Спасибо, что предложил мне работу. Так когда могу начинать?

— Конечно. Правда, ты слегка переквалифицирована, но мне нужна помощь. Может, разберёшься, как всё наладить, потому что я, если честно, чертовски устал.

— Я бы не хотела быть где-то ещё, — мой голос вдруг стал каким-то низким и хрипловатым.

Спасибо, похмелье, за то, что я теперь звучу как кошка в брачный период.

Он улыбнулся.

— Ну и отлично. Потому что ты мне нужна, Снежка.

О да. Этот мужчина точно довёл женщину до трёх оргазмов за ночь.

В этом уже не было никаких сомнений.

— Хорошо. Потому что я полностью в твоём распоряжении.

Что?! Это вслух прозвучало так же неприлично, как в моей голове?

Я была дома всего два дня, и отец явно был рад, что я здесь. У меня была работа. И чертовски горячий босс. Очевидно, между нами никогда ничего не могло случиться.

Это же Хью Рейнольдс, ради всего святого.

Но это не значит, что я не могла наслаждаться тем, что буду проводить с ним рабочие часы.

В Коттонвуд-Коув дела явно шли в гору.

3 Хью

— Как дела? — спросил я, заходя за угол и останавливаясь в дверях своего кабинета.

Лайла работала здесь уже неделю, и за это время она значительно разгрузила меня. Она отлично разбиралась в цифрах. Сейчас она просматривала всю бухгалтерию, чтобы понять, где мне стоит увеличить расходы, а где сократить. А я больше любил людей. Клиентов, сотрудников. Творческую часть. Бухгалтерия, деньги — с этим у меня никогда не ладилось.

— Ты точно можешь нанять еще людей и сократить свои часы. Сегодня воскресенье, тебе хотя бы один день в неделю нужен выходной.

Она приподняла бровь, её темный взгляд встретился с моим, и, клянусь, мой член отреагировал так, будто она смотрела прямо на него. Её длинные каштановые волосы ниспадали волнами на плечи, а вокруг носа были разбросаны веснушки. Я не знал, когда Лайла Джеймс превратилась в самую чертовски красивую женщину, какую я когда-либо видел, но это случилось. И мне это совсем не нравилось.

Во-первых, она была младшей сестрой Трэвиса. Полностью запрещенная территория. Во-вторых, она не собиралась задерживаться здесь надолго. И в-третьих, я никогда не был хорош в отношениях. Я был эгоистичен, много работал, а когда не работал, то предпочитал заниматься тем, что мне нравится. Летом выходил на лодке, зимой катался на лыжах.

Поэтому я всегда держал отношения легкими и без лишней драмы. Ужин с красивой женщиной, а потом хороший секс — вот это по мне. Посмотреть на Лайлу как на кого-то большего было бы глупостью. Она была слишком невинной, слишком доброй и умной для такого типа, как я. Это всего лишь влечение, не более. Я гордился своим самоконтролем, а значит, пора взять себя в руки.

Прямо сейчас.

— Ну, ты тоже здесь в воскресенье. Я же сказал тебе взять выходной, — я зашел внутрь и сел на стул напротив неё.

— Я просто хотела закончить с расходами за этот месяц и привести все в порядок. У папы сегодня собрание в церкви и ужин после него, так что он занят. — Она отвернулась от большого монитора на моем столе, отложила калькулятор и откинулась в моем кресле.

Внутренне я только усмехнулся.

Чушь собачья.

Тейт Джеймс определенно не был сегодня в церкви. У него были серьезные проблемы с алкоголем и рецептурными препаратами, и все здесь это знали. Трэвис почти полностью отрезал его от своей жизни, но с Лайлой было иначе. Она всегда видела в людях только лучшее.

Я уважал это, но не соглашался.

Я не был таким категоричным, как Трэвис, но я знал, когда пора уходить. Тейт был ходячей катастрофой и всегда таким был. Он совершал больше ошибок, чем любой человек мог бы себе позволить. Каждый раз он ненадолго брал себя в руки, а потом снова скатывался. И так повторялось снова и снова столько, сколько я его знал.

Когда Лайла уехала в колледж, все стало еще хуже. Трэвис пытался оградить её от этого, но Тейт за последнее время дважды попадал в больницу с диагнозом «болезнь печени» и кучей других проблем со здоровьем, скорее всего, вызванных его образом жизни. Он сказал все, что нужно было сказать, чтобы Лайла вернулась сюда на лето.

— Да? И как он? Ты уже неделю там живешь. Все в порядке? — спросил я.

Я предлагал ей пожить в моей гостевой пристройке, но она хотела быть ближе к отцу, да и ещё говорила, что ей не нужны подачки. Слишком уж гордая, черт возьми.

— Он хорошо, Медведь. Я знаю, никто так не думает, но за все время, что я дома, я не видела, чтобы он выпил хоть каплю алкоголя. Я проверила все его лекарства, и он принимает только те, что ему прописали в больнице.

Тейт подсел на рецептурные препараты, ещё с тех пор, как повредил спину, когда его дети были маленькими, так что было ясно, чего она боится. Лайла не хотела признавать, что он никогда не оставался чистым настолько долго, чтобы вообще можно было назвать это срывом.

— Мне кажется, что постоянные болезни и новость о состоянии его печени действительно его напугали. Это был тот самый звонок, который разбудил его. — Она улыбнулась так, словно не могла сдержать гордости, и у меня внутри что-то сжалось.

Его «звонком» должно было стать то, что он когда-то оставил своих маленьких детей в машине, пока сам шатался по барам. Или тот факт, что он так запустил свою маленькую дочь, что в семь лет она оказалась в больнице с пневмонией на две недели.

Тейт был слишком далеко, чтобы проводить с ней эти дни в больнице, зато её брат был там каждый день.

Опека уведомила соцслужбы о признаках запущенности ребенка, из-за чего Лайлу и Трэвиса временно разлучили и поместили в систему. Лайла просто не хотела ничего этого видеть. А Трэвис не мог забыть ни одной детали.

Я провел рукой по щетине на подбородке. Я не собирался отнимать у неё этот момент, даже если знал, что всё это не совсем так, как она надеется.

— Ну, это здорово, что он заботится о себе. Так что, может, пойдешь со мной на семейный ужин? Я как раз собираюсь туда, все дома, а такое бывает нечасто. Им было бы приятно тебя увидеть.