Найди меня в темноте
Шрифт:
Это первый заяц. Это первый ходячий. Это начало. Теперь она сильная.
В бочке, что стоит под трубой слива воды с крыши, моет наконец голову, ежась от того, что вода ледяная и пробирает до самых костей. Аккуратно трогает рану, которая уже начинает затягиваться. Потом смотрит в стекло окна и видит, что у нее еще одна рана. На лбу. Это именно ее нащупали пальцы, когда мылась.
Рана от выстрела…. Что случилось со мной? Почему у меня рана на голове? Словно кто-то выстрелил в голову.
Боже мой! Боже мой! Вдруг
Бэт пытается вспомнить, что с ней произошло, с кем она была до этого проклятого выстрела, и кто для нее Дэрил. Потому что только при упоминании его имени почему-то сжимается сердце сладко, а потом пускается просто вскачь в груди. Свое давнее прошлое она более-менее воскрешает в памяти. Она выросла на ферме в пригороде Атланты. Помнит, как зовут родителей, брата и сестру. Помнит, как ходила в школу. Как каталась верхом по обширным владениям отца. Помнит все ровно до выпускных экзаменов… дальше – чертова темнота. И обрывки необходимых для выживания воспоминаний.
Кто такие ходячие. Как их убить. Как поставить силок. Как выжить в пустом доме одной. Как проверять магазин и как вообще обращаться с оружием. Как идти по следам, читая их в мокрой листве или на грязной жиже, в которую превратилась земля от дождей. Как стрелять из арбалета…
Арбалет, рюкзак с небольшими припасами и теплую парку Бэт снимает с мальчика-подростка, которого находит в лесу, расставляя силки. Он сидит, прислонившись к дереву. В его лбу торчит стрела с синим опереньем. Вид этой стрелы почему-то ввергает ее в легкую дрожь, словно она уже видела ее прежде. У подростка вырван кусок плоти из бедра, как видит Бэт, и стрела в лоб тут как знак милосердия. Кто-то не дал ему обратиться.
Этого «кто-то» она находит дальше. Это некогда широкоплечий бородатый мужчина в футболке, на которой написано «Охота – признак Мужика». За его плечами болтается спортивный лук со стрелами с синим опереньем. Он видит Бэт и буквально рвется к ней через кусты, в которых до этого стоял, чуть склонив голову набок, словно прислушиваясь. Бэт вскидывает пистолет, нажимает на курок, но тот вдруг дает осечку. И она тогда бежит обратно к трупу подростка, хватает арбалет, совершенно механически натягивает тетиву, напрягая руки, и посылает стрелу прямо в лоб ходячему.
Твою мать, я умею стрелять из арбалета, думает она прежде, чем падает в обморок.
Ее первый обморок в новой жизни. После которого приходят приступы боли, которая уже успела позабыться. Невыносимой боли.
Это как боли при мигрени, только в сто раз хуже. Когда не повернуть головы. Не открыть глаз, потому что свет причиняет боль. И молиться, чтобы не было звуков, потому что даже легкий писк отдается взрывом в голове.
У нее есть оружие. У нее есть рюкзак, в который можно сложить припасы. У нее есть теплая одежда. Она может теперь идти.
Бэт уходит из охотничьей кабины в начале зимы. С сожалением закрывает дверь дома, который за эти месяцы стал таким родным. Но она должна их найти. Она должна найти Дэрила…
В дороге она
устает гораздо больше, чем раньше. А усталость только множит боль. Боль, раздирающую ее на части. Боль, которая вызывает единственное желание поднять пистолет и выстрелить себе в лоб. Потому что терпеть ее, нет сил. Все-таки она недостаточно сильная, наверное, чтобы терпеть… Но терпит пока.Первые таблетки Бэт находит в аптечке, которая валяется возле машин на дороге. Они становятся ее спасением. Теперь она понимает новую истину.
Ее жизнь сейчас заключается в этих небольших таблетках обезболивающего. Это вся ее жизнь сейчас…
Таблетки… Ее первый живой в новой жизни. Убитый в темноте… Ей очень хочется вычеркнуть этот момент из своей жизни. Словно его и не было. Никогда… Никогда…
А потом, спустя несколько дней после того случая она встретила Джеральда.
Сначала она слышит выстрелы. Громыхает где-то за поворотом дороги. И она бежит, чтобы посмотреть, что там происходит. Сначала издали, а потом уже смело выходит из своего укрытия, когда понимает, что перед ней.
Он стоит на крыше минивэна и отстреливается от ходячих. За спиной болтается красный рюкзак. Светлые волосы взъерошены. И он паникует, как она видит, снимая с плеча арбалет, висящий за спиной. Потому что у него заканчиваются патроны. Потому что его обступили со всех сторон ходячие, тянущие к нему руки. Вот-вот схватят за штанину джинсов, стащат с крыши и тогда – конец… чертов конец…
Когда у него остается всего два патрона, Бэт убирает стрелами троих ходячих. Правда, стрелять она еще толком не научилась – последних двух убивает не первой стрелой. Еще двоих убивает ножом, смело подходя со спины и всаживая лезвие в мозг через местечко, где шея переходит в голову. И валится на асфальт обессилено, потому что чувствует, как чертовски устала от этой схватки. И как чертовски болит голова.
– Эй… эй, - трогает кто-то кончиками пальцев прядь волос, отводя со лба. Она открывает глаза и видит над собой склонившегося молодого человека. Он смотрит на нее обеспокоенно.
– Привет, незнакомка. Ты как? Ничего? Тебя не укусили?
– Нет, - хрипит она. Голос еще толком так и не восстановился почему-то, и чтобы произнести каждое слово, приходится заранее напрягать голосовые связки.
– Ты спасла меня, - улыбается он широко. Протягивает ей ладонь. – Отныне я твой вечный должник. Меня зовут Джеральд О’Донелл. Или просто Джерри.
Джерри… Джерри… Дэрил, почему-то возникает в ее голове. А потом она проваливается в темноту…
========== Глава 23 ==========
Писать про Джерри больно. Очень больно. Возвращаться в прошлое оказывается не так просто.
В голове бьется уже невыносимая боль. Поэтому Бэт захлопывает дневник и тянется к пузырьку, стоящему на тумбочке. Высыпает на ладонь сразу две таблетки. Потому что в этот раз боль просто нереальная.
Позади нее шевелится Дэрил, проспавший добрую половину дня, пока она писала и писала в дневник все, что так хорошо запомнила. Она знала, что он наблюдал за ней в самом начале. Чувствовала затылком его взгляд. И именно он придал ей сил наконец-то вывести первые строки.