Не бесите боевых грифонов, или любовь на краю света

Кто она? Когда это было? Где? С кем?

Он наверняка захотел бы её огня, непосредственности, жизни, которой она так щедро делилась.

Что было между ними? Как её звали?

Нет. Не помнит.

Боль в голове превратилась в бешеный шквал, он сжал кулаки, чтобы не закричать.

– Может, надо отпустить? – тихо спросил Джордж. – Смириться?

– Думаешь?

– Но раз вы не помните… Значит, так и надо?

Он рассмеялся. Так и надо… Ничего не помнить. Похоже на наказание. Или на награду? Не помнить своего имени. Ни тех, кого любил, ни тех, кого ненавидел. Очнуться на поле боя с бьющимся в голове женским криком: «Нор, не уходи!» И… теперь…

– Знаешь, – он с трудом, но все же сложил губы в кривую усмешку, – смириться – вот это точно не про меня.

– Ваше Величество, – донёсся ещё один голос, испуганно подрагивающий. – Король Нор?

Джордж развернулся. Девчонка в униформе, что замерла у входа в королевские покои, испуганно сжалась.

– Чего тебе? – рыкнул вельможа.

– Перестань пугать служанку, – тихо проговорил Нор. – Я помню, что у меня приём. Чуть позже.

– Ваше Величество, – поклонилась та, разом перестав дрожать и стрельнув глазками – и кто их женскую странную натуру поймёт?

– Надо идти, – вздохнул Джордж.

В суровом, надменном вельможе, которым он стал, давно ничего не осталось от офицерика, что тогда оказался рядом, в то самое мгновение, когда Нор перенёсся в этот мир. Даже ничего не помня, он осознавал, что чужой здесь. В этом мире бушевала война: призрачные твари пробились из-за пелены, что возникла непонятно откуда, уничтожая всё живое. И, самое страшное, люди и звери не умирали – они превращались в такие же тени.

Нор возник в самом эпицентре битвы, которую проигрывали люди. Но выброс энергии, солнечной, полной жизни, почему-то искрящейся синими лепестками снега, был настолько ярким, что… заделал брешь между мирами, сквозь которую проникали чудовища.

Вой. Разочарованный и злобный. Вот что первым поприветствовало его тогда. А потом он, поймав отчаянный взгляд мальчишки в форме, отбросил тварь, которая уже собиралась вонзить клыки в рухнувшее тело.

Огляделся, и за секунду приняв решение, поддержал тех, чей бой был безнадёжно проигран. Так он стал командиром, а потом и королём, когда старый правитель, потерявший всю свою семью в этой войне, погиб.

– Да. Так я стал королём, – выдохнул он собственные мысли.

– И этому самому королю надо выбрать невесту, – жизнерадостно сообщил Джордж.

Его величество посмотрел на своего помощника. И что бы ему не веселиться, в самом деле? Это же не ему надо предстать перед благородными дамами королевства, что притащили своих младых красавиц дочерей на приём. Пожалуй, он этих мамаш боялся. Вот ничего на свете – нет, а их, акул, жаждущих пристроить своих девочек – до… ещё одного приступа головной боли.

– Это же будет брак по договорённости, – пожал плечами Джордж. – Всего-то и надо что отобрать неглупую, согласную идти на компромисс и знающую своё место.

– Я ж не собаку выбираю, – поморщился Нор.

Головная боль этим вечером разыгралась не на шутку, словно мстила за что-то. Мысль о браке по расчёту приводила в уныние. Словно… такое уже было когда-то. И ничего хорошего из этого не вышло.

Он дрогнул: в чёрном окне ему примерещилась хрупкая фигурка в подвенечном платье. Громкий торжественный голос: «Согласны ли вы…» Его бешеная мысль, как удар, как жажда: «Откажись. Ну. Откажись же». И девичье дрожащее покорное «да», за которое он себя просто ненавидит…

– Эйлин, – шевельнулись губы. Странное имя, которое вдруг появилось в памяти. Когда он и перестал уже верить, что может кого-то вспомнить.

– Ваше Величество, – заглянул в его покои ещё один сподвижник – старый, мудрый, ядовитый, как змей, барон Карвилльский, ведающий финансами и налогами. – Там невесты собрались.

– У короля голова болит, – сообщил Джордж, то ли сочувствуя его величеству, то ли жалуясь барону.

– Память возвращается? – прямо спросил барон без политесов, за что Нор был ему весьма признателен.

– Нет, – вздохнул он. – Выламывает, а… всё равно не помню, – он махнул рукой.

– Отменим? – переглянулись его… пожалуй что, друзья.

– Пойдёмте, – криво улыбнулся он. – Скорее начнём – скорее закончим.

– И ещё раз проконсультируемся с магами, – нахмурился Джордж. – Не может быть, чтобы ничего нельзя было сделать. И с головной болью, и с памятью.

– Если только Нор сам не хочет забыть, – тихо отозвался барон.

Тронный зал был набит до отказа, из-за чего казался меньше, чем был на самом деле. Распорядитель стукнул об пол жезлом – эхо послушно разнесло звук по замку. Жизнерадостное щебетание дам стихло.

– Его Королевское Величество, карающий и милосердный Нор Первый.

Он пересёк зал, даже не стараясь улыбнуться. Не сегодня. И зачем они всё это действо затеяли зимой? Лучше бы весной следующего года. Женился бы и сразу рванул куда-нибудь подальше. Разбойников в лесах искать.

– Добрый вечер, – как со стороны услышал он свой низкий голос. – Я рад приветствовать моих гостей.

Зазвучала музыка. О небо, он и забыл, что сегодня будут танцы. Джордж подавал ему знаки. Нет… Он что, должен кого-нибудь пригласить? Первый? Точно, ему об этом говорили, и он даже согласился.

Зачем, спрашивается.

И как тут выбрать? Просто перед кем-нибудь остановиться? Всё сливается перед глазами, от запаха духов чешется нос…

Он, не гладя, протянул руку. Светлое платье, щенячий восторг в глазах. Низкий реверанс, срывающийся голос:

– Ваше Величество! Какая честь…

Кивает.

Грянул оркестр торжественно, тягуче. Первый танец – плавно ходить кругами, кланяясь и меняясь партнёршами. Несложно. Просто… Утомительно. Тем более болит голова.

Он как раз раскланивался с новой барышней (у одной гувернантки они репетировали это дурацкое выражение лица что ли?), как раздались крики охраны и лязг оружия.

– Ура! – вырвалось у него.

– Ваше Величество? – небесное создание попыталось прильнуть к нему и потерять сознание.

– Помогите девушке, – не глядя, бросил он и сделал шаг назад к выходу.

Кто ж там так вовремя напал? Даст награду. Перед тем как повесить. Нет! Не повесит. Помилует!

Окно рассыпалось под слаженный вопль барышень, из-за которого никто так и не услышал звона разбитого стекла. Оценив обстановку и сообразив, что в обморок падать не стоит: мужчины заняты, спасают королевство, – дамы бросились наутёк.