Не бесите боевых грифонов, или любовь на краю света

Когда мы наконец вернулись, зелье уже подошло во всех пяти котлах. Брази и Деррел – настоящие герои дня! Мы с Элеонорой поместили в каждый котёл по пять камней, осталось напитать зелье силой и прочитать заклинание – стишок про Хранителя из книги сказок.

Я замялась. Где же мне взять столько магии?

Все смотрят на меня. Каждый готов отдать все силы, а я… Я не знаю, что им сказать. Потому что в прошлый раз я действовала по велению души…

Это надо чувствовать. Это должна сделать я. Потому что знаю как. Но сил у меня не хватит.

– Джо, – Ролан подошёл и надел мне на шею кристалл. – Всё получится, – и он меня поцеловал.

– Что это? – я рассматривала сверкающую каплю цвета лазоревых глаз короля Альфреда.

– Попробуй зачаровать зелье, – Ролан кивнул, и я поверила.

Всё получится. У нас же получилось выиграть эту битву и не пролить кровь! Несколько вывихов у солдат не в счёт, вылечим.

От того, что Ллонку удалось скрыться, позвоночник вновь сковало холодом страха. Я сжала в ладони кулон и ощутила себя так, словно Альфред рядом. Магия короля… мощная… чистая…

Как хорошо.

– Вот что тебя поддерживало в подземелье, – сказала и подняла голову посмотреть любимому в глаза.

Но монсеньор был занят. Он бродил меж магов, каждому что-то шептал на ухо, поглядывая то на них, то на меня, и вдруг я почувствовала, что сейчас взлечу! Ноги и впрямь оторвались от земли, но лишь на мгновение. Теперь в кулон вливалась магия Ролана, Брази, магистров– всех, кто был рядом!

Чудо! Счастье! Закрыла глаза, обняла огромные котлы вихрем рвущейся из кулона магии и зашептала:

Тот, кто сидит под горой,

Кто сторожит покой,

Тот, кто в обиду не даст всех нас…

Ненависть. Она медленно, с неохотой покидала горы, чёрными нитями извиваясь по первому снегу. Ядовитые грибы таяли, оставляя следы, похожие на чёрные кляксы в тетради нерадивого ученика.

Горы улыбались. Они дышали полной грудью впервые за долгое время.

Черпак был невероятно тяжёлым. Ещё бы, для таких-то котлов! Элеонора уже подставляла зачарованную колбу, и дело пошло.

Первую порцию торжественно предложили Лауре.

Чудовище аккуратно приняла зелье, покосилась на меня, на магистров. Вздохнула и… выпила. Залпом.

Мы все застыли, не сводя с неё глаз. Я молилась Милосердной. Деррел удовлетворённо кивал, Ролан сжал кулаки, Элеонора что-то шептала, гвардейцы схватились за оружие, отчего у меня сжалось сердце.

Тело упало в снег, его окутал густой, плотный туман. В нём я видела молодую красивую женщину. Словно в омуте извивающихся водорослей, чёрных, смрадных, она изо всех сил боролась за свою жизнь, а я ничем не могла ей помочь. Только ждать.

Сначала показались пятки, ступни, пальчики на ногах. Потом хрупкое, но… человеческое женское тело Лауры выгнуло дугой, ворох лохмотьев вспыхнул золотом.

– Получилось! – заорали мы, забыв о том, что в горах можно разбудить лавину.

Где-то в вышине загрохотало. Все замерли, но лишь на мгновение, потом бросились к женщине, кто-то из гвардейцев принёс тёплый плащ.

– В форте срочно оборудовать временный госпиталь! – уже давал распоряжения Ролан. – Людей много! Грифоны пусть начинают курсировать, отвозите людей.

Мы варили, заговаривали, разливали, поили. Стемнело быстро – маги из свиты Ролана разожгли над поляной светлячков. Грифоны увозили расколдованных в форт, согревая по дороге своей магией. Лекари отдавали все силы. У каждого обратимого была своя история. Чаще всего они не могли вспомнить, кто они. Бывало, что бросались на тех, кто их спас – приходилось усыплять.

Оставалось человек пять, когда мы все почувствовали: силы на исходе. Но мы держались, предвкушая, что, когда всё это наконец закончится, можно будет отдохнуть. Замереть в тепле у камина и… И просто не шевелиться.

– Последний! – торжественно объявил профессор.

Я взяла колбу и направилась к чудовищу-великану. Кем же ты был, здоровяк? Кузнецом? Пекарем?

Едва я над ним склонилась, он распахнул глаза и… вскочил!

– Джо, – раздался. знакомый голос.

Секунду спустя Ллонк уже обнимал меня, прижав нож горлу…

Крик Ролана, гвардейцев, клёкот грифонов в небе. Я всё слышу, но будто сквозь вату. И тело обмякло. Только сейчас поняла, как устала. Мысленно потянулась к кулону, но он опустел: слишком много понадобилось для того, чтобы расколдовать всех.

– Какой замечательный день, не правда ли? – его рука схватила за горло. – Я узнал столько всего нового! И всё благодаря вам, мои дорогие друзья! Например, как сделать эффект зелья необратимым. А какая у меня в гостях замечательная компания! Профессор, магистры… Какая честь для меня, скромного недоучки-самоучки.

– Дерек, – выдохнула Элеонора. – Ты?

– Я, – весело откликнулся Ллонк. – Я, Элли! Милая, нежная красавица, умница Элли! Мы учились вместе, помнишь?

– Дерек Ллонк, – нахмурился профессор, вспоминая. – Так это вы – причина всего этого безобразия? Жаль. Вы талантливы. И я до последнего надеялся, что пусть вне стен Академии, но вы распорядитесь своим бесценным даром во благо.

– Вы… Вы сами виноваты! Вы поступили несправедливо! Меня исключили! Выгнали!

– А почему было нельзя восстановиться на следующий год, отработав провинность? – возмутился профессор. – И не надо строить из себя невинно обиженного. Вы своей чудовищной безалаберностью разрушили лабораторный комплекс. Счастье, что никто не погиб тогда!

– И почему же разрушились лаборатории, Элли? А? – голос Ллонка стал приторно-нежным, отчего по телу забегали мурашки.

Я дёрнулась – Ллонк крепче сжал пальцы.

– Я говорила тебе тогда и повторю ещё раз, Дерек. Ни я, ни кто-либо другой в твой котелок ничего не подбрасывал! Ты ошибся в расчётах.

Элеонора говорила спокойным, ровным голосом, глядя Ллонку прямо в глаза, но я видела, как она побледнела. Как Ролан беззвучно шевелит губами, как по его лицу бежит пот.

– Ты лжёшь! – крик Ллонка эхом отразился от каменных стен, горы дрогнули.

– Нет. Это правда. Я воссоздала твой эксперимент. Ты просто ошибся.

– Это невозможно, – прошипел Ллонк, но уже не так уверенно, скорее, зло и упрямо.