(Не) любимая жена. Развод с оборотнем
Шрифт:
– …А ребенку забота нужна! Внимание родителей! Ладно я – мачеха, а князь где?!
– Князь за ним спозаранку бегает, - громыхнуло над головой.
Сестры быстренько исчезли – только разноцветные сарафаны мелькнули. Вот и вся поддержка. Да и плевать, не первый раз ей Медведя стыдить! Круто развернувшись, Марьяна задрала голову и хотела было продолжить, но Дар оказался шустрее. Схватил поперек талии и поволок в терем.
– Дика-а-арь! – заорала не своим голосом. – Пусти меня! Ай!
Взвизгнула, почуяв увесистый шлепок.
– Только посмей зубки оскалить – и благие дни пройдут, как положено.
Черт!
– Отпусти меня, - прорычала уже тише.
– Вот как… А ночью что же меня звала да все на руки влезть норовила?
И тут до нее дошло. Ну точно, это ведь запах князя! Он рядом лежал, а она… она… Марьяна аж глаза прикрыла, не желая думать, что произошло между ними ночью. Одно понятно – секса не было. Зато князь вдоволь посмеялся над неадекватной девкой. Герой, блин!
– Отпусти, - повторила почти по слогам. – Мне нужно к Святозару!
– Он в твоей горнице ждет. Каяться будет и просить прощения.
И ее, наконец, поставили на ноги. Марьяна зло одернула платье, смерила козло-медведя презрительным взглядом, но, не получив отдачи, развернулась и пошла обратно.
Мальчик и правда ждал ее в горнице под надзором стражи и хмурых нянек. На первый взгляд, такая солидная охрана никак не беспокоила княжича. Однако Марьяна успела заметить потемневшие глаза и крепко сжатые кулачки. Плохо Святозару! И стыдно тоже. Не перед мачехой, а из-за позора, который предстоит.
– Сын… - начал было князь.
Но Марьяна перебила громким:
– Оставьте нас...
Дар аж кашлянул от возмущения, а она быстро добавила:
– ...Ты сказал, что Святозар каяться будет. Ну так передо мной же, другим на это смотреть нет нужды. Поэтому уходите.
На несколько мгновений воцарилось молчание, а потом Дар неожиданно произнес:
– Исполняйте волю княгини.
И первый пошел к выходу. За ним потянулась стража. Няньки дольше всех мялись, одна даже пробовала возразить, но Марьяна очень выразительно выгнула бровь, и бабулька не стала спорить.
Поджала только сухенькие губы, сердито свела бровки и ушла, прихватив за компанию остальных. Как только дверь хлопнула, Святозар скрестил руки на груди.
– Ничего ты от меня не добьешься! – прошипел сквозь зубы.
Ну, хоть жабой не зовет – уже прогресс! И Марьяна прошла к гардеробной, где в одном из сундучков лежал ножик, которым Святозар однажды портил столб в тереме. Первые ее деньки в другом мире… Кажется, недавно было, а будто вся жизнь прошла.
Достав его, Марьяна вернулась к застывшему у окна мальчонке и положила вещицу на подоконник:
– Это твое.
Святозар тут же цапнул ножик и спрятал в голенище сапога. А взгляд ни на градус не потеплел. Все такой же волчий. Оно и понятно. Подобрав юбки, Марьяна села на лавку. Что-то опять нога разболелась, аж до самой поясницы стреляло.
– Мне не нужны твои извинения, княжич, - обронила строго. –
Они от сердца идти должны, а ты… Ты считаешь, что не виноват, а если виноват, то мачеха этого заслужила. В общем, - развела руками, - можешь идти по своим делам прямо сейчас.– Ага! Чтобы меня, как кутенка, за шкирку да обратно к тебе под ноги!
– Ты прав. Тогда подождем.
– Ещё чего! Рядом с тобой дышать - и то противно!
– Вот видишь. Что бы я не сказала, все тебе не нравится, все не так. А ведь ты – будущий правитель.
Но малец ещё больше насупился.
– Поглумиться решила?! – крикнул, отворачиваясь.
А в тонком голосе почему-то дрожали слезы. Вот те на… Марьяна хотела было спросить, в чем дело, но вдруг как дубиной по голове огрели: точно! Ведьма же говорила, что сначала Велес должен благословить будущего князя.
– Ничего я не решила… Ты же сын Дара Семижильного. Конечно, Велес дарует тебе зверя.
– Никогда он этого не сделает!
Святозар аж ножкой притопнул. Бедное дитя!
– Никто не может знать мысли бога, - заметила мягко. – А он видит, как ты оберегаешь сестру. Заботишься о ней, переживаешь. И… и ещё тренировки! Это ужасно трудно. А у тебя хорошо получается – я слышала, как стража говорит.
– Так уж и слышала!
– Честное слово. Кажется, это Сокол рассказывал. Или Горяч… они стояли далеко, а я от Гани Чертозная шла со свитками.
Может, взрослый человек не купился бы на такое, а вот ребенок... С ним все проще. И одновременно сложнее.
– Все равно этого мало! – с отчаянием крикнул Святозар. – А ты… Ты… Из-за тебя только хуже становится! И отец теперь зол!
– Он зол потому, что переживает за любимого сына, но не должен этого показывать. Помоги ему, Святозар. Вы ведь родные, опора друг для друга.
Но ребенок только фыркнул.
– Родные, как же. Вот новых детей наделаете, а старых за порог!
Марьяна аж воздухом подавилась.
– Какие глупости! Да князь не любит меня вот ни настолечко, - показала пальцами. – Ты сам видишь!
– Раньше не любил, а теперь любит! А кроме него и тетки мои, и слуги, и даже Варвара! – все-таки шмыгнул носом.
Охо-хо…
– Тетки твои просто рады, что им не нужно краснеть за бестолковую невестку. Князь с ними согласен, а Варвара…
Марьяна запнулась, не зная, как аккуратнее сказать. Святозар ждал ее слов, смотрел пытливо и настороженно, а она чувствовала себя каскадёром, у которого только один шанс.
– …Варвара всегда любила и будет любить маму, просто сейчас ей нужно чуточку больше ласки. Не я, так другая бы сумела ее расшевелить.
– Ага, как же! Никто бы к Ягше не сунулся!
– Твоя матушка наверняка бы это сделала. И добыла бы не один цветок, а целый букет. Ради счастья детей не такое вытворишь… Просто знай: я никогда не встану на место Ярославы. Она – ваша мама, ею и останется.
По личику Святозара скользнула тень. На мгновение Марьяне показалось: он сейчас расплачется. А потом разразится бранью или сбежит. Но мальчик вдруг сел на лавку.