Не могу забыть

Видя, что делать нечего, она неохотно села. Едва Мона опустилась на стул, как кот прыгнул ей на колени, выгнул спину, подставил голову под ее ладонь, замурлыкал и стал ждать свою порцию сливок.

9

Брет налил сливки в блюдечко и позвал:

– Валяй, Трамп.

Однако тому приглашений не требовалось. Едва блюдечко оказалось на полу, как кот спрыгнул и начал жадно лакать. Когда со сливками было покончено, он с королевским достоинством удалился на крыльцо и начал умываться.

Брет невозмутимо отжал из фруктов сок, наполнил два стакана и один из них передал ей.

Мона поняла, что он заметил кольцо Рика, но воздержался от комментариев. Она отвернулась и, пытаясь успокоиться, сдавленно пробормотала:

– Спасибо.

Пока Мона пила сок, он отрезал несколько кусочков ржаного хлеба, сунул их в тостер и разбил в сковородку яйца.

Хотя тосты были поджаристыми, а омлет пышным и воздушным, у Моны сводило живот от нетерпения. Она силой заставляла себя есть.

Трапеза прошла в молчании. Когда тарелки опустели, Брет наполнил чашки кофе. Она опорожнила свою залпом, но Брет пил лениво, продолжая действовать ей на нервы.

Наконец Мона потеряла терпение и вскочила.

– Давай я уберу со стола.

– Не нужно. Я оставлю миссис Грант ключ, она придет и все сделает. Она меняет белье, следит, чтобы холодильник был полон, и присматривает за домом так же, как делала при прежних хозяевах.
– Посмотрев на часы, он встал.
– Я пошел за сумкой. Если ты готова, мы можем отправляться.

Мона заскрежетала зубами, но совладала с собой и ответила почти спокойно:

– Да, я готова.

Спустя минуту он вернулся с сумкой и сказал:

– Ключи завезем по дороге.
– Заперев дверь, он обратился к коту, который заканчивал выли-зывать свой хвост: - Ну что, Трамп, поедешь домой?

Кот пошел за ними. Едва Брет открыл машину, как Трамп прыгнул внутрь и устроился на заднем сиденье.

– Похоже, он понимает каждое слово, - бросила Мона. При мысли о том, что они наконец уезжают, у нее развязался язык.

– Конечно, - ответил Брет. Следуя ее примеру, он решил поддержать светскую беседу.
– Видимо, этот малый происходит из старинного рода котов-колдунов. Кроме того, он обожает кататься на машине. Однажды он незаметно забрался на заднее сиденье и уехал со мной в Филадельфию…

Доехав до фермы, Брет остановил машину и

вылез наружу.

Трамп прыгнул вперед, потерся о ноги Моны, задрал хвост и пошел следом за Бретом. Тут из сарая вышла крепко сбитая светловолосая женщина.

– Нет, не показалось!
– весело сказала она.
– Уезжаете домой, мистер Роуд?

– Да.
– Брет передал ей ключи и добавил: - Какое-то время меня не будет. Вы позаботитесь обо всем, как обычно?

Не скрывая интереса к пассажиру “мерседеса”, она ответила:

– Конечно. Только дайте мне знать, когда вам понадобятся продукты.

– Обязательно. Большое спасибо.
– Брет приветственно поднял руку, сел за руль, и мгновение спустя они вновь покатили по пыльной колее.

Что будет, когда оки доберутся до “Голубой лагуны”? Он высадит ее и уедет? Мона хотела просить - нет, умолять его поступить так. Но тема была опасная, поэтому она промолчала.

По мере приближения к побережью машин на дорогах становилось все больше. К аромату сосен примешивался острый запах соли.

Мона собралась с силами. Должно быть, “Голубая лагуна” уже рядом, но дорога, по которой они ехали, была ей незнакома.

Внезапно ее кольнуло дурное предчувствие.

– Ты уверен, что эта дорога ведет к “Голубой лагуне”?

– Мы едем вовсе не в “Голубую лагуну”, - спокойно ответил ей Брет.

Мона ахнула. Ее сердце тревожно заколотилось.

– Но ты обещал отвезти меня обратно!

– Ничего подобного. Я сказал только одно: “Всему свое время”. А обещание заключалось в том, что, если возникнут какие-нибудь сложности, я возьму их на себя.

– Можно вообще обойтись без всяких сложностей!
– воскликнула Мона.
– Достаточно под-везти меня поближе и высадить в проулке!

– Ты действительно думаешь, что я похитил и обольстил тебя, чтобы потом высадить и уехать?

– Но ты же должен понять, что так будет лучше для всех!

– Может быть, так думаешь ты, но я с этим не согласен.

Мона воспользовалась наступившей паузой и постаралась взять себя в руки.

– Если ты везешь меня не в “Голубую лагуну”, то куда же?

– В “Коулд-крик”.

– В “Коулд-крик”? Но ведь там живут Ивлин и Паоло… Зачем мы туда едем?

– Затем, что Ивлин просила привезти тебя.

– Не понимаю… Она что, попросила это вчера, во время вечеринки?

– Нет. Я ездил к ней сегодня утром. Ивлин хотела, чтобы я привез тебя немедленно, но Паоло напомнил ей, что они приглашены к соседям на ланч. Думаю, сейчас они уже вернулись.

Потрясенная Мона пробормотала:

– Так она знает про…

– Про похищение? Да, я сказал ей. Но на уме у Моны было другое.

– Она знает, что… - У Моны запылали щеки, и она беспомощно умолкла.

Брет покосился на нее и насмешливо сказал:

– Я не сказал ей, что мы спали, но, думаю, она догадалась.

Мона застонала. Это означает подлить масла в огонь. Ивлин любит брата и не вынесет такого обращения с ним.

– Зачем ты ей сказал? Она никогда не простит меня…

– Может быть и другой вариант.

Пока Мона ломала себе голову над этой загадочной фразой, они свернули к домику. Не успел “мерседес” остановиться, как Ивлин, сидевшая на террасе, поднялась и торопливо пошла навстречу.

Золотоволосая и светлоглазая Ивлин, одетая в белые слаксы и бирюзовый топ, являла собой великолепное зрелище. Но ее лицо было напряженным; счастье, которым она лучилась вчера, потускнело. Она тревожно посмотрела на Брета.

– Ты уже…

Он покачал головой.