(Не) мой ребенок

— Нечего осиное гнездо ворошить! Не знает, и хорошо, крепче спать будет. На шута ему такое знание… Еще подумает что нехорошее про тебя. Мужики же, они такие, их хлебом не корми, дай червоточину в нас поискать. Еще будет потом попрекать тебя бывшим мужем. Не заслужила ты такого…

— Ну да, ты права… — киваю. — Ладно, мам, мне еще готовить…

— Давай, забудь про бывшего мужа и живи своей жизнью. Далеко он от тебя, не достанет. Будь счастлива, дочка.

Мы прощаемся, и я кладу трубку.

Умываю лицо холодной водой, возвращаюсь на кухню к своей недорезанной капусте. А телефон уже звонит… и номер известен.

Хм, как там у нас блокируют номера?

Быстро нахожу эту функцию и отправляю номер Антона в блок. А теперь надо как-то успокоиться и забыть про бывшего мужа.

Только кажется, даже если мне сделают лоботомию, я и тогда буду о нем помнить.

Глава 38. Мужчина, которого невозможно забыть

Антон

Я в который раз за последние дни любуюсь фотографией Миры. Скачал с телефона ее матери.

На фото моя жена стоит на ступеньках одной из московских школ искусств. Той, что предназначена для олигархов. Я по названию нашел это место, посмотрел их прайс и в буквальном смысле охренел. Во-первых, с того, что Мира рисует. Как по мне, это самое тупое занятие в мире. Во-вторых, с того, что она смогла позволить себе такие курсы.

Сначала подумал — да нет, просто сфотографировалась там для понта. Девки ведь так делают, их медом не корми, дай поселфиться возле какой-нибудь типа достопримечательности. Ну серьезно, где она и где элитная школа? Но потом мы с моим приятелем полицейским выяснили, что она там занимается на курсах по рисованию для начинающих.

По-любому эта тварь продалась какому-то хахалю-выхухолю.

К тому же ее любовник явно кретин, если позволяет ей подобные траты.

Ведь и понимаю, что тварь… А сердце все равно подпрыгивает, когда после целого часа стояния на одном месте вижу жену вживую. Да, пришел заранее, хотя и знал ее расписание.

Почти не верю своим глазам.

Мира в том же самом темно-синем пальто, что и на фото. Объемное, оно абсолютно ее не облегает, хотя видно, что дорогое. Я б ей такое никогда не купил. И сапоги на ней явно не с рынка, хотя без каблуков. Ее хахаль-выхухоль наверняка нехило потратился на ее прикид, а как по мне, девку баловать — только портить.

Она спешит по ступенькам учебного заведения, что-то высматривая в телефоне, водит по экрану пальцем, никого не замечает.

— Привет! — Встаю перед ней, когда она ставит ногу на асфальт.

Я множество раз представлял, как встречусь с ней, как потребую объяснений, как она будет пялиться на меня с виноватым выражением лица.

Но нет.

На лице Миры отображается целая гамма эмоций, глаза расширяются до такой степени будто она видит не меня, а Фредди Крюгера. Но никакой, мать ее так, вины в этих глазах нет!

Она шагает назад и чуть не падает.

Подхватываю ее под руку и чувствую сильнейшее возбуждение. Еле сдерживаюсь, чтобы не впиться поцелуем в ее губы, подкрашенные розовым блеском.

— Эй, ты что? Решила разбить себе башку о ступеньки? А ну, пойдем…

И пока она не успевает очухаться, веду ее в соседнее кафе.

Мира так ошарашена моим появлением, что не может сказать ни слова, просто перебирает ногами и пялится на меня диким взглядом.

Когда мы останавливаемся у кафе, Мира все-таки отмирает, пищит мышиным голоском:

— Зачем ты меня сюда притащил? Что ты хочешь?

— Поговорить… — пожимаю я плечами. — Ты задолжала мне разговор.

Она как рыба открывает и закрывает рот.

Пользуюсь тем, что ввел ее в ступор, завожу в кафе, крепко держа под локоть.

— Здравствуйте, я заказывал столик… — подзываю официанта.

— Не надо, я не… — мямлит Мира, качая головой.

Тут я наклоняюсь к ее уху и цежу строго:

— Не вздумай что-нибудь вякнуть, ты меня знаешь… Пойдешь со мной как миленькая…

Я заказал все заранее — кабинку, где мы могли бы посидеть относительно уединенно. Меню, такое, чтобы ей точно понравилось: шоколадный торт и черный чай. Хочу максимально расположить ее к себе, мне это необходимо.

Нет, я бы, конечно, предпочел по-другому, по-человечески: затолкать ее в машину и увезти домой. А там уж на живом примере растолковать, как можно себя вести, а как нельзя. Подержал бы ее дома без права показываться на улицу, научил уму разуму, а там уже можно по второму кругу в загс.

Но я ведь не полный дятел, чтобы совершать похищение при всем честном народе. У меня отец баллотируется в мэры, он мне голову за такое открутит и на кол посадит. Нет, не вариант, хоть и хочется так, что аж в заднице зудит. Скандала позволить не могу, придется решать вопрос по взаимному согласию.

Совершенно очевидно, что мы с Мирой друг друга не поняли, что в наши отношения закралась какая-то фатальная ошибка, из-за которой она меня кинула. Я практически уверен, что дело в каком-то из моих леваков, о котором какая-то гнида ей рассказала.

Я сейчас ей в спокойной обстановке объясню, что не собирался изменять, а то, что она про меня там слышала, — это полная фигня. И ей тут же станет стыдно… Хочу, чтобы ей стало реально стыдно за то, что бросила меня без повода, развелась, выставила посмешищем. К тому же ей и самой есть теперь в чем покаяться передо мной. Хотя бы за то, что пыхтела под своим Выхухолем за бабло.

Я дам ей хороший повод вернуться. А уж потом, как окажемся дома, разъясню популярно, что Антона Горцева бросать себе дороже.

Мира дрожит, я это чувствую, ведь все еще держу ее под локоть. Подвожу к кабинке, которую забронировал для нас. Стол накрыт заранее. Здесь уже ждут своего часа куски шоколадного торта, чайник с чаем на специальной подставке со свечкой — чтобы не остыл. Официант моментально исчезает, оставляя нас одних, закрывает за собой дверь.

И вот мы в кабинке одни.

— Не трясись ты, — выдыхаю. — Ничего плохого тебе не сделаю, просто поговорим.

Откровенно бесит, что она так боится. Я ж не цербер какой, а ее муж.