Не названа цена

Айриния вздохнула, и, предварительно незаметно оглянувшись и не обнаружив случайных свидетелей, перестала имитировать последствия отката и даже, отняв у него руку, продемонстрировала пару ловких танцевальных па.

Сначала от него хлынуло одобрительное веселье — мол, это ж надо так ловко всех провести! — но почти сразу оно сменилось удивлением, потом тревогой, потом настороженностью.

Замерев посреди улицы, Рийар сложил руки на груди и смерил её взглядом весьма хмурым.

Айринии сделалось больно и стыдно под этим взглядом; моментально почувствовав это, он растерянно сморгнул, потом ощутимо расслабился, неловко улыбнулся и снова заполыхал всеми оттенками понимания, заботы и поддержки.

Айриния уставилась на него в упор весьма изумлённо: она не ожидала, что он в принципе способен не такие чувство, и уж тем более никак не ждала, что удостоится стать приложением этих чувств — тем более после её фактического признания, что она обманула Леона и не стала совершать поисковый запрос.

Рийар отреагировал лёгкой обидой и укором: мол, с чего ты взяла, что я тебя осужу?

Вздохнув, она чуть развела руками, чувствуя глубокое смущение от его внезапной поддержки.

Мягко усмехнувшись, он подошёл и снова взял её под руку — как будто позабыл, что она не нуждается в помощи. Ей, впрочем, было приятно.

Чувство заботы исходило от него по-прежнему весьма явственно, и Айриния была смущена тем, что не может от него скрыть, как желанна ей эта забота, как сильно она в ней нуждается и как благодарна ему за неё.

От него самого, впрочем, тоже ощущалось большое довольство тем, что его забота принята и приятна.

Когда они прощались у общежития, от него снова ощущались уверенность и твёрдая решимость. Айриния не смогла разобрать, что именно это была за решимость — она явно дополнялась оттенком какого-то тёплого беспомощного чувства — и только когда он уже ушёл, и его — а с ним и её — эмоции улеглись, она уже разумом поняла, что это была решимость защитить её.

Даже без эмоциональной подоплёки это потрясло Айринию — чисто на уровне разума. Никто и никогда не хотел защитить её; она всегда должна была делать это сама. И она научилась быть сильной, чтобы со всем справляться и чтобы не давать себя в обиду. И она привыкла к тому, что ждать помощи и поддержки неоткуда — в этом мире у неё была только она сама, и только на себя она могла положиться.

Рийар, конечно, всё ещё казался ей человеком слишком порывистым и ненадёжным, чтобы ему верить — мало ли, что там он у себя в душе решил! — но всё же это разительно отличалось от того, к чему Айриния привыкла и чего она могла бы ожидать, и она даже пожалела, что не способна оценить этот факт эмоционально.

На другой день она поняла, что решимость Рийара имеет под собой куда как больше оснований, чем ей казалось, потому что к ней в общежитие пришёл светловолосый детина из его отряда, Ней.

— Командир сказал, что перемудрил с откатами, и не может говорить с тобой напрямую, — объяснился он. — Поэтому прислал меня.

На этом месте он возвёл глаза к потолку, приглашая подивиться тому, что его могучую мускулистую фигуру всё ещё можно спутать с почтовым голубем.

Должно быть, Айриния посмеялась бы над его кривлянием, но эмоции всё ещё были не при ней, поэтому она просто изобразила лицом внимание.

— В общем, — перешёл сразу к делу Ней, — ему есть, где тебя спрятать так, чтобы никакой магией не нашли, так что, если есть интерес, мы готовы тебя туда увезти.

Новость была ошеломительной и слишком хорошей, чтобы в неё поверить.

— Это в ваш изолятор, что ли? — привередливо прищурилась Айриния, пытаясь понять, к чему это предложение и может ли оно быть ловушкой — и может ли вообще Рийар, с учётом их состояний, подстраивать ей ловушки?

— В изоляторе долго не просидишь, — качнул головой Ней и отказался давать дальнейшие разъяснения: — Не уполномочен уговаривать, мне велено лишь передать, мол, дальше он сам разберётся.

Ней покачал головой, иллюстрируя тем, что не понимает, как командир планирует разбираться дальше сам, если не способен объясняться напрямую словами.

Айриния же сразу поняла, в чём дело: напрямую Рийар солгать не сможет. Она по его эмоциям прочтёт, ловушка или нет, зачем и почему, стоит ли соглашаться — или послать неожиданного союзника в звёздную бездну.

— Хорошо, я поняла, — кивнула она и не забыла поблагодарить за посредничество.

Ней одобрительно ей подмигнул и отправился восвояси.

«Место, где меня не смогут найти даже магией, — повторила про себя Айриния. — Неужели такое в самом деле возможно?»

Это давало надежду выжить — или даже надежду жить — если только место это, в самом деле, не напоминало собой что-то вроде изолятора, в случае с которым возникал вопрос, стоило ли вообще выживать, чтобы сидеть там вечно запертой.

Однако Айринии представлялось, что Рийар не стал бы предлагать нечто подобное — не с теми эмоциями, которые она прочла в нём в последний раз, — и место, возможно, вполне приличное.

В голове её, к тому же, встал на место последний недостающий пазл, и она пришла к выводу, что им с Рийаром, определённо, есть, что предложить друг другу.

Часть четвёртая. Глава первая

Леон просматривал пришедшие с острова отчёты, но мысли его были далеко — он всё ещё пытался придумать, что делать с треклятым расследованием, которое никак не сдвигалось с мёртвой точки. Ему даже начало казаться, что и полная проверка управления тут ничем не поможет — точнее, они наверняка вскроют пару взяточников, но основную задачу так и не решат.

«Так, поспокойнее, — подбодрил он сам себя, обнаружив в своих эмоциях слишком много безнадёжности. — Любое дело можно раскрыть, это лишь вопрос времени и ресурсов». И с тем, и с другим у него было всё в порядке. Архимаг не торопил, и ресурсы выделять был готов. А значит — рано или поздно они докопаются до правды.

Успокоив, тем самым, свою внутреннюю тревогу, Леон вернулся к отчёту.

Понт представлял собой архипелаг, в котором густо заселён был лишь центральный и самый большой остров, богатый ресурсами и пригодный для строительства больших городов и дорог между ними. Разбросанные вокруг него мелкие островки мало подходили для жизни, они были скалистыми и открытыми перед ветрами. Впрочем, и на них были небольшие рыбацкие поселения, почти вымирающие, куда удалялись обычно нелюдимые люди, желающие жить на отшибе.

Был, однако, среди них достаточно большой остров, где, помимо скал и гор, наблюдались и леса и равнины. Там был выстроен полноценный город — Эрилья — окружённый деревнями. Единственный порт основного острова — Арна — находился на расстоянии трёх дней езды от столицы и был как раз точкой связи между «большой жизнью» и Эрильей.

Уже в самой Эрилье наблюдались проблемы с магией — колдовать там получалось редко и далеко не у всех — зато прекрасно работали артефакты, чтобы позволяло жителям вести комфортный образ жизни. Но вот если от побережья и Эрильи отъехать вглубь островка — то там магия и артефакты переставали работать вовсе.