Не оставляй меня

Но господин Семини ни словом не обмолвился о делах. В ответ на аккуратный вопрос честно поделился мечтами... но, как и прежде, с его губ не сорвалось ни одной просьбы.

В ожидании второго подали тарталетки с жареными говяжьими мозгами. Кремового цвета соус выгодно оттенял припущенные в масле овощи. Как на вид, так и на вкус.

— Потрясающий подбор продуктов! — восторгался Семини.

А Адель восторгалась им.

Она разобралась со своими чувствами еще на стадии закусок. Хватило пары взглядом на застывшего у дверей Нэя. И замершего в груди сердца, когда Адель честно спросила себя: а что будет, выйди она за Семени?

Бевер ей нравился. Она любовалась его движениями, красивым лицом, глазами... Ей импонировали его рассуждения, и некоторые их взгляды на окружающее абсолютно совпадали. Но... сердце продолжало биться ровно. Ни приятный голос, ни взгляды не заставляли его трепетать.

А значит, можно было успокоиться. Выяснить, наконец, что же хочет этот молодой человек с безупречными манерами. И постараться направить его энергию на пользу страны.

— Господин Семини...

— Да, ваше величество? — он даже отложил нож и вилку.

— Позвольте поблагодарить вас за все, что вы сделали для галереи «Три звезды». Мадам Алори на самом деле печется о молодых дарованиях...

— Мне это известно. И поверьте, вся моя помощь — от чистого сердца.

— позвольте не поверить, — Адель постаралась улыбкой смягчить суровость слов. — Слишком редко я встречаю среди людей вашего круга тех, кто готов сделать что-то... просто так.

Семини-младший не ответил. Он опустил взгляд, словно изучал темные полоски от жаровни на своем ростбифе, а потом вздохнул:

— Я понимаю. И подозреваю, что встреча с моим отцом только укрепила вас в этом мнении.

Адель не ответила. Но... Бевер не ошибся. Семини-страший произвел неприятное впечатление, его тень накрывала и сына. Но ответила девушка совсем иначе:

— Я привыкла судить людей по их поступкам. И поверьте, очень рада встретить приятное исключение. Но давайте вернемся к вашим мечтам...

— Прошу прощения, ваше величество, — Бевер снова взял приборы и отрезал кусочек мяса, — только при условии, что вы поведаете мне и свои.

— Хорошо, — не поддержала Адель шутливую подачу. — Тогда спрошу напрямую: господин Семини, чего вы добиваетесь?

— Ничего. Ваше величество, поверьте — ничего! У меня есть все необходимое для жизни, и даже чуть-чуть больше.

— Но все же вы не отказались бы от постройки еще одного крупного торгового центра, не так ли?

Бевер снова стал серьезным:

— Ваше величество, если вам угодно говорить о делах...

— Увы, мне приходиться. И, несмотря на все ваши заверения, я все же предполагаю, что моей поддержкой вам очень хочется заручиться. Или я не права?

— Правы. Кто же в своем уме откажется от покровительства самой королевы? Но... я пока не в праве о нем просить.

Адель кивнула, возвращаясь к обеду:

— Хорошо. Как почувствуете, что пора — сообщите. Я рассмотрю ваши предложения.

Больше за столом не прозвучало ни слова о делах. А по кое с коричным печеньем болтали о пустяках. Как и всегда при встрече. Адель почувствовала, что очарована окончательно и больше не сможет решать вопросы, касающиеся Семини-младшего не предвзято. Это таило некоторую опасность, но королева решила оставить это «на потом». Сейчас у неё назрели куда более серьезные проблемы.

Засуха. На юге начало нарастать недовольство королевой, а с севера надвигалась еще одна напасть: из Риллеса прибыла делегация. На этот раз их основной целью были «спорные территории», и Адель не знала, что делать.

— Спокойно, ваше величество, — попытался успокоить её Канцлер. — Держитесь, как обычно. Если что-то не поймете, возьмите паузу на раздумья. И ни на что не соглашайтесь сразу.

Адель только кивала, идя на встречу. Присутствие Первого министра придавало уверенности, но колени дрожали. Перед дверями она задержалась и несколько раз глубоко вздохнула, успокаиваясь. В зал она вошла уверенно, как истинная королева.

Привычная работа позволила отвлечься от личных мыслей. Речь шла о совместном управлении «спорными территориями». Представители обеих стран уже обсудили основные моменты, оставалось обсудить нюансы.

За каждый пункт шло настоящее сражение. Юристы растолковывали каждое слово, стараясь повернуть его в свою пользу. Но мало-помалу список становился короче. Но очередной пункт вызвал у Адель внутреннее неприятие. И она решила разобраться.

Слово за словом, возражения за возражением. Картина вырисовывалась неприятная: за витиеватыми фразами скрывался долгосрочный план по захвату территории. Подписание давало возможность Риллесу полностью внедриться в инфраструктуру, в управление, а потом, через несколько десятков лет и предъявить права на земли, которые несколько столетий назад отошли к Эллодии как контрибуция.

Судя по задумчивому виду, Канцлер тоже увидел подвох. И Министр Внешних Связей задумчиво потирал подбородок. Адель могла поклясться, что его сотрудникам не поздоровиться. Но мысль мелькнула и пропала: времени на посторонние дела не осталось.

— Этого пункта в договоре не будет, — сообщила королева собеседникам.

Канцлер и Министр Внешних Связей оживились. А их оппоненты вступили в спор. К прошлым поправкам они относились лояльно, но в этом случае встали насмерть.

— Если его убрать, то боюсь, наши договоренности придется аннулировать.

— Или отложить до лучших времен? — Адель позволила себе небольшую нервозность — играла карандашом, прокручивая его между пальцев.

Это движение действовало на собеседника, как удав, привлекая внимание.

— Нет, ваше величество. Не отложить, а именно — аннулировать. Риллес никогда не пойдет на ущемление своих интересов.

— А ваши интересы заключаются в наших Северных территориях? — поинтересовалась Адель.

— Эти территории долгое время принадлежали Риллесу!

— Вы отдали их как контрибуцию триста лет назад. Эти земли политы потом моего народа. И его кровью. Я их не отдам!

Звук рвущейся бумаги прозвучал в тишине громким треском. Адель, кинув на стол обрывки предварительного договора, покинула зал. Свита последовала за ней.

— Ваше величество, может, сначала следовало обдумать?

— Что — обдумать? Господа, вы что, так и не поняли, что все их предыдущие соглашения на правки были всего лишь подготовкой к главному? Этот пункт они изменять не собирались.

— Я согласен, ваше величество, — кивнул министр внешних связей. Прошу прощения — мне нужно торопиться. Следует подготовится к грядущим неприятностям и минимизировать последствия.