Не смейся, ведь я люблю

и сестра не станут все усложнять и чинить ей препятствия, если узнают, что она лесбиянка. Они –

люди широких взглядов, весьма снисходительны и любят ее за то, что она есть, и такой, какая она

есть. Мери убеждена, что они поддержат ее во всем, как делали это до сих пор. Тогда, почему она так

и не сказала им об этом? Ее друзья тоже не знают об этом, кроме Бруно и Эстер, да и те узнали

совершенно случайно при чрезвычайных обстоятельствах. В любом случае, как бы то ни было, ее

сексуальная ориентация, это только ее, сугубо личное, дело, и ей самой решать, когда сделать

решительный шаг навстречу окружающим.

– Слушай, а ты знаешь, где мы? – вдруг спрашивает Палому Рыжулька, не переставая оглядываться

по сторонам. – Мы так заболтались, что теперь я никак не пойму, где мы находимся. Похоже, я уже

давно заблудилась.

– Эта улица кажется мне очень знакомой. Думаю, что раньше я была где-то здесь.

– Да? А у меня нет ни малейшего представления.

Палома внимательно рассматривает здания, мимо которых они проходят, оставляя их позади, пока

не натыкается взглядом на одно, стоящее перед ними и приведшее ее к окончательному решению.

– О, теперь я знаю, где мы!

– И где же?

– Я приходила сюда пару лет назад вместе с мамой. У тебя есть деньги?

– Есть, двадцать евро. А к чему ты спрашиваешь?

– Думаю, семи-восьми будет достаточно, – радостно отвечает Палома. – Разве ты не говорила, что

хотела бы прокричать на весь мир, что ты лесбиянка? Так вот здесь мы сможем это сделать.

Палома указывает на здание, и ее подружка вслух читает вывеску, помещенную над дверью.

– “Дом криков”? В каком смысле?

– Сейчас поймешь, – улыбаясь, отвечает Палома. – Это отличное место для нас. Хочешь с пользой

потратить деньги на что-нибудь очень дельное?

– Семь-восемь евро это дорого.

– Вот увидишь, оно того стоит.

– Так и быть, пойдем. Я тебе верю.

Девушки заходят в здание и идут к стойке администратора. “Дом криков” изнутри гораздо больше, чем кажется снаружи. Марию поражает, что практически все внутри черно-белое: стены, пол, потолок… Это место похоже на огромную шахматную доску, излучающую спокойствие и

умиротворение.

– Чтобы войти сюда не нужно быть взрослым, а? – шепчет Мери на ухо Паломе, пока они ждут

администратора, который займется ими.

– Нет, не нужно. Когда я пришла сюда с мамой, мне ничего не сказали, а мне было тогда

тринадцать лет.

Высокий седовласый мужчина в очках, одетый в белую униформу, встречает девушек с

необычайной любезностью:

– Добрый вечер, сеньориты. Одну комнатку или две, как пожелаете?

– Одной вполне достаточно, спасибо, – с улыбкой отвечает Палома.

– Очень хорошо, – мужчина быстро записывает что-то на маленьком цифровом экранчике. –

Опл'aтите сейчас или при выходе?

Переглянувшись, девушки решают заплатить прямо сейчас.

– Сколько?

– Пятнадцать евро.

Каждая достает из своего кошелечка семь с половиной евро. Светловолосая берет деньги у Мери и

присовокупляет к своим, чтобы расплатиться.

– Возьмите, пожалуйста.

– Очень хорошо, спасибо. – Администратор выписывает счет и вручает его рыжеволосой. Затем он

поворачивается и, словно речь идет о старинной гостинице, берет ключ с одной из клеток на доске со

множеством номеров. – Ваша комната номер семь. Вы найдете ее, поднявшись по лестнице, в глубине

коридора с левой стороны. В вашем распоряжении пятнадцать минут.

– Большое спасибо.

– И вам тоже.

– До свидания, сеньор.

– Всего вам доброго. Желаю приятно провести время, надеюсь, комната вам понравится.

Попрощавшись с мужчиной, парочка неукоснительно следует его наставлениям.

– Я ничего не понимаю.

– Объясняю, вот смотри, Рыжулька, это здание отделано исключительно под “комнаты крика”, –

125

рассказывает Палома, пока они поднимаются по лестнице. – Я думаю, что это, как говорится, производная составляющая другого места, которое гораздо больше этого и лучше оборудовано; оно

называется “дом релаксации”. Этот дом очень далеко от того места, где мы сейчас находимся.

– Дом релаксации? Звучит как-то…

– Это не то, о чем ты думаешь, – смеясь, замечает Палома. – Дом релаксации это своего рода СПА

салон в другой части города. Здесь предлагают одну из самых ходовых услуг.

– “Комнаты крика”.

– Вот-вот, поэтому это здание, которое раньше было гостиницей, теперь превратили в “дом крика”, заполненный подобного рода номерами.

– А для чего их используют? – настойчиво допытывается Рыжулька. – Что-то я волнуюсь.

– Успокойся и не переживай. Когда мы войдем в наш номер, ты все узнаешь.

Девушки идут по указанному администратором коридору. Стены коридора ослепительно белые, а

потолок и пол – угольно-черные. Слева и справа располагаются пронумерованные двери черного

цвета. Подружки добираются до номера семь, открывают дверь ключом, который дал им внизу

администратор, и входят в комнату. Мери заинтригована этой историей. Ее любопытство все более

возрастает по мере того, как она оглядывает комнату.

– И в чем фишка?

– Добро пожаловать в “комнату крика”, где ты можешь дать себе волю и громко закричать,

выплеснув из себя все, что хочешь сказать.

Мария никогда не была в подобном месте. Все четыре стены комнаты были покрыты пористым

материалом. В задней части комнаты находился лишь диван и зеркало, свисавшее с потолка. Как и все

остальное в этом здании, убранство данной комнаты было черно-белым.

– За всю свою жизнь я не видела ничего более странного.

– Это не используется в обычных комнатах. Тут ты можешь орать все, что вздумается, никого не

побеспокоив. Тебя никто не услышит.

Изнутри стены номера были отделаны звуконепроницаемым материалом. Здесь предлагается нечто