Не та профессия. Тетрология

– А кто организовал безопасность базара? – удивляется стражник. – В отсутствие нас? Надо же, чтоб этому человеку поверили сразу и дари, и пашто, и все прочие?

– Организовали Орда и каум Каррани, если знаешь такой, – коротко хохочет ордынец под сосредоточенный кивок стражника. – А поручителем выступил всё тот же Совет Торговцев: базар ведь не на территории города.

– Если Орда – это всё объясняет. – Уныло кивает стражник. – Говорят, вы золотом за обычных баранов платите...

– Мы платим тем, что интересно продавцу, – педантично уточняет ордынец. – В вашем случае, это золото. Хотя, последние несколько дней ваши отпускают нам баранов в обмен на рыбу. Которую ловим мы.

– Вам баранов продают не наши, – качает головой стражник. – Белуджи. Мясо – это их дело здесь.

– Я имел ввиду вообще вас, городских, – примирительно машет рукой ордынец.

В этот момент в шатре появляется кто-то из молодых и, коротко поклонившись, ставит между двумя сотниками большое блюдо с пловом (на котором, помимо самого плова, лежат мелко нарезанные овощи, зелень, перец и курага).

– Слава Аллаху, уже приготовили, – вскидывает руки в ритуальном жесте ордынец.

Стражник машинально повторяет жест.

Какое-то время мужчины едят молча, только подливая себе чай из высокого фарфорового чайника с длинным носиком.

– Так, пока ты ешь… теперь можно и о делах. – Ополаскивая пальцы в специальной пиале, говорит сотник Орды. – У меня два начальника. Дочь нашего хана раз. Её брат два. Кому из них приглашение? Кого из них позвать? Они уже должны были освободиться.

– Думаю, что без разницы, – неожиданно откровенно отвечает стражник. – Всё равно никто из них к Наместнику не пойдёт… Я бы, на месте вашей дочери хана, ещё и выдрал бы гонца… Вы же родня Султану. Наместник должен был прийти сам…

– Ну сам же всё понимаешь, – чуть двигает бровями ордынец. – И чего вообще сюда тащился?

– В моей сотне приказы выполняются, – упрямо повторяет стражник.

– Ну тогда жди… – Ордынец неожиданно легко, после плотной пищи, поднимается на ноги и выходит из шатра.

Через ещё четверть часа, сотник Орды возвращается с высоким лысым спутником, в котором все городские уже без труда узнают брата дочери Степного хана.

– Мне передали предложение вашего Наместника, – с порога кивает гостю лысый. – Чтоб у тебя не было проблем, и чтоб слова не оставались словами, передай это своему начальнику. – Брат дочери хана протягивает свёрнутый в трубочку пергамент.

– У меня сейчас нет начальника, – стражник хмуро поднимается и принимает из рук лысого здоровяка письмо двумя руками. – Начальник стражи уехал. Остался только Наместник.

– Прочти, не запечатано, – кивает лысый сотнику стражи. – И написано на дари и пашто.

«1. В городе … отсутствует городская стража.

2. В городе … отсутствует городская лечебница.

3. В городе … отсутствует справедливый, работающий, честный суд, уважаемый жителями города и несущий всем без исключения Волю Султана.

Властью, данной мне Тамгой, объявляю:

Собрание жителей города, именуемое городским Советом Старейшин, считать Городской Властью вместо Наместника, пока не будет объявлено иного. По вопросам справедливого суда, разных видов вспомоществования, защиты от притеснений и в случае надобности в Городской Страже, жителям надлежит обращаться через Старшину своего квартала или базарного ряда в Совет Старейшин Города. Налоги оплачиваются, как и раньше: либо сразу в ведомство Городского Казначея, либо своему Старшине.

Дворец Наместника больше не имеет власти в данном городе, пока не будет объявлено иного.

Никаких обид либо разорений Наместнику либо его Дворцу не чинить: каждый дом города неприкосновенен.

Подписано:

От имени Орды …

От имени Джирги …

Муфтий …

Казначей … »

– Если боишься передавать сам, можем помочь доставить, – пожимает плечами лысый после того, как стражник оканчивает читать. – Это уже три дня как висит на базарной площади.

– Нет, бояться нечего, – задумчиво говорит его собеседник. – Просто у нас во дворце и не знают, что власть поменялась…

– Э-э-э-э-э, не говори так! – поднимает палец лысый. – Ты же умный человек, хотя и… служишь Наместнику.

Далее лысый почему-то хмыкает, давя смешок, затем продолжает:

– Власть принадлежит только Султану. С этим не спорит никто. Просто родня Султана, увидев творящиеся непотребства, по просьбе жителей города, временно исправляет ситуацию.

– Ага, и с пашто договорились, – задумчиво смотрит на лысого стражник.

– Не только, – обижается лысый. – С пашто это само собой. Но ещё – с муфтием. Со Старшинами базара. Со Старшинами городских кварталов. С Казначеем. А если говорить о пашто, то знаешь сколько там аксакалов в джирге? Думаешь, легко было убедить каждого?

– С Ордой за спиной, которую поддерживает хотя бы половина Джирги пашто – легко убедить любого. – Уверенно отвечает стражник.

– Ты просто не понимаешь. Потому что смотришь на вещи из Дворца, – досадливо бросает брат дочери хана. – Уже сейчас четыре пятых всех вопросов решает Совет Старейшин города. Нам власть не нужна, если я правильно понял твои мысли. Которые ты так и не высказал вслух.

– А зачем тогда это всё?! – стражник удивлённо ведёт рукой вокруг себя, неопределённо двигая пальцами в воздухе.

– Ты всё равно не поверишь, – коротко бросает лысый, собираясь покидать шатёр. – А мне будет лень с тобой спорить. А если мы поспорим, то настроение испортится у обоих. А ты не поверишь всё равно.