Не то, чем кажется, не те, кем кажутся

Амелия поклялась себе дать племяннице следящий амулет, чтобы всегда знать, где она. Но сперва надо ее найти — а ведь у Сьюзен даже палочки не было, чтобы отследить хотя бы ее. Только магия крови... Запрещенная всюду, кроме одного места.

— Я — в Отдел тайн, — распорядилась Амелия. — Вам — разделиться и осмотреть остальные этажи. Привлеките дежурных. Обо всем немедленно сообщать мне.

Очень не хотелось думать, что Сьюзен попала в Отдел тайн — это было единственное ближайшее место, куда не могла пройти ее секретарь, да и у охранников не было допуска. А еще там было очень много дверей — Амелия знала о любимой игре племянницы: открывать и закрывать двери под детскую считалочку. Если та умудрится дойти до круглого коридора, даже представить страшно, что может случиться.

Лифт двигался бесконечно долго. Едва створки разошлись, Амелия бросилась вперед. Круглый коридор пуст. Куда дальше? Сердце колотилось от волнения, хотя чутье подсказывало, что она на верном пути. Но... Налево? Направо? Амелия двинулась по часовой стрелке, дергая все ручки подряд.

— Дядя Август, ты же придешь ко мне в гости, правда? — звонкий голосок разорвал тишину.

Сердце пропустило удар: Сьюзен.

Откуда-то слева вышел высокий статный мужчина, на руках которого сидела и мило болтала ее племянница.

— Сьюзен, — воскликнула Амелия, чувствуя невероятное облегчение, недоверие и страх и стараясь натянуть на лицо приемлемое выражение.

— Тетя Эми! А меня дядя Август нашел, — похвалилась та личным ездовым дядей и прильнула к тому, как к родному.

"Это еще что?"

— Добрый день, мадам Боунс, — спаситель подошел к ней и передал девочку на руки. — Славная у вас племянница, только очень шустрая.

Амелия вздохнула и постаралась улыбнуться.

— Благодарю, — сдержанно ответила она и опустила девочку на пол, крепко взяв за руку.

Вторая рука скользнула в карман мантии, чтобы незаметно прокрутить кольцо на безымянном пальце и нажать на камень. Мантия невыразимца, а значит, и личина, не оставляли ей выбора. Она обязана была узнать, кто этот человек. Сьюзен всегда была тихой скромной девочкой и опасалась чужих. Что он с ней сделал? Было ли это случайно? Скорее всего, да, но воспользоваться ситуацией он тоже мог. Желающих было немало... Надо будет проверить Сьюзен на заклятия и прочее.

Ее настороженный взгляд не остался незамеченным.

— Я нашел ее в космической комнате.

Тогда почему они шли не оттуда?

Амелия всматривалась в открывшееся из-под личины лицо и судорожно вспоминала, где видела его раньше. Высокий, довольно привлекательный мужчина с короткой бородкой, лохматыми волосами и усталым взглядом. Она была почти уверена, что видела его, но не могла вспомнить, где и когда.

— Она сбежала от моего секретаря, пока я была на заседании, — он явно ждал какого-то объяснения, раз пошел с ними к лифту. — Спасибо вам.

Она нажала на кнопку, напряженно ожидая его требований, но он кивнул и отступил на шаг.

Едва двери лифта сомкнулись за ними, Амелия опустилась на колени и крепко-крепко прижала к себе племянницу.

— Сьюзи, родная моя... никогда больше так не делай, обещаешь?

— Да, — обняла ее та в ответ. — Я случайно, правда, тетя.

Дверь неожиданно отворилась — лифт не дождался нажатия кнопки этажа — и Амелия, обернувшись, встретилась с растерянным взглядом так и не узнанного невыразимца. Тот, видимо, тоже не ожидал такого, потому не успел скрыть эмоций. Кажется, впервые за долгие годы кто-то в Министерстве понял, что Амелия Боунс — тоже живой человек... И лишь Мерлину известно, как он распорядится этой информацией.

* * *

Прошла неделя, другая... Требований не поступало, не было и других неожиданностей. Амелия немного успокоилась и стала больше задумываться о реакции Сьюзен на того незнакомца. Ну и о его личности, конечно. Племянница продолжала расспрашивать про "дядю Августа" каждый раз, когда она приходила с работы.

Девочке нужна была семья. Отец и мать. А не старая черствая, а главное, вечно занятая тетка. Вот она и потянулась к первому, кто оказался к ней внимателен и добр. Может ли она позволить племяннице встретиться с ним, раз уж та так просит?

Невольно пришлось разбираться и ворошить старые документы.

И тут — как гром среди ясного неба — она наткнулась на собственные воспоминания о падении Волдеморта, и о том, что очень похожий мужчина был... Точно, Августус Руквуд. Отдел тайн.

Она просматривала одно воспоминание за другим, и тепло, так предательски поселившееся в душе, таяло.

"Виновен" — говорили все документы.

"Виновен" — спокойно, как школьный урок, отвечал он сам — там, в ее воспоминаниях.

Да и метка говорила сама за себя.

Шпион... И в самой глубине души еще скреблось: был ли он среди тех, кто напал на ее семью?

"Хоть бы Сьюзен больше ничего не спрашивала. Надо ее куда-нибудь отвезти — новые впечатления должны помочь позабыть..."

Глава 2. Чужой среди не своих

Первым, что Августус услышал от Родольфуса Лестрейнджа из камеры напротив, было язвительное:

— Тебя не отмазали, ну надо же.

— Видимо, грешил больше, чем нужно? — с деланным равнодушием откликнулся он, оценив щелчок по носу и в очередной раз повторив себе: никогда не надо думать, что ты умнее всех. Даже если это не только ты, а все твои коллеги по работе и начальник тоже. Однако спрашивать, кто и когда его раскусил, не стал — старший Лестрейндж на блефе попадался неоднократно. Может, все не так и плохо.

— А сколько нужно? Какова мера, за которую тебя бы простили? Может, у вас там начальник сменился, и некому замолвить слово за ценного сотрудника?

— Ценность определяется делами, — процедил Августус. — А чем занимался я, тебе прекрасно известно.

— Ну... не могу сказать, чтоб ты особо старался в рейдах.

— Ты и сам там бывал не часто.

— Да уж почаще тебя...

— Что, будем разбираться, кто из нас более достоин вот этого? — Августус обвел рукой окружающее пространство.

Разговаривая, они оба приблизились к решеткам и теперь могли довольно неплохо друг друга видеть, так что Лестрейндж только фыркнул в ответ, отвернулся и отошел.

* * *

После падения Лорда метки на руках повыцвели, а главное, сознание их носителей стало постепенно меняться. Августус наблюдал, слушал, записывал, и раз в неделю, в самые разные дни, чтобы не вызывать вопросов, оставлял вместо себя «куклу» и отправлялся на работу — в родной отдел. Удачное расположение — крайняя камера за непонятным выступом, частично отделявшим ее от остального коридора, требовала только усыпить или просто бросить Конфундус на Лестрейнджа, а там можно было спокойно выходить: ключи были, петли смазаны, да и Купол Тишины наколдовать он вполне мог, что и делал — зачем ему ненужный риск.