Не то, чем кажется, не те, кем кажутся
Шрифт:
Нарцисса грустно усмехнулась. Если посмотреть на все с такой точки зрения... не страшно вообще ничего.
— После рождения ребенка мы проведем ритуал принятия его в Род и тем усилим его. И... я благодарен тебе. За все.
Нарцисса прижалась щекой к его груди. Какой же он все-таки... Война лишь укрепила его, закалила. Истинный Малфой, способный на все ради своей семьи. Главное, что они выжили в этой страшной войне. А теперь у них есть шанс все исправить, и даже сделать лучше.
— Ты прав. Мы — одно целое.
В груди разливалось тепло — именно это чувство она всегда считала проявлением своей
Глава 11.
Гладко было на бумаге, да забыли про овраги
Суды над Пожирателями смерти шли полным ходом. Все участники "бандитского налета на школу" — именно так это теперь называлось — от наказания не ушли. Правда, несколько человек, среди которых оказалась и совершенно сумасшедшая Беллатрикс Лестрейндж, были помещены в специальное больничное крыло, спешно подготовленное в Азкабане.
Дементоров там больше не было — Отдел Тайн чем-то довольно долго занимался в волшебной тюрьме, после чего те исчезли, но информацией участники "отделочных работ", как это проходило по спискам заданий, ни с кем не делились.
Гарри с Гермионой часто приходилось присутствовать на судебных заседаниях в качестве свидетелей. Не избежали этой участи и Малфои, причем Люциусу и Драко обвинения все же были предъявлены. Но посадить их оказалось реально сложно — слишком много они теперь трудились на благо Гарри Поттера, таки определенного в герои. Ну и сам герой был против. Кроме того, наличие мисс Грейнджер в их доме говорило тоже о многом — теперь обвинить Малфоев в маглоненавистничестве и даже в предвзятом отношении к маглорожденным уже никто бы не смог. Так, пришлось ответить на несколько неприятных вопросов... Покаяться, не без того. В том числе материально, вот только Люциус и тут извернулся — половину "компенсации" вознамерился передать лично мистеру Поттеру и мисс Грейнджер. Потому что "именно перед ними чувствовал вину — свою и своей семьи, особенно свояченицы..."
Беллу, кстати, Гермиона больше не воспринимала как свой личный ужас — когда Гарри спросил, как она пережила процесс над ней, та только плечами пожала проронила что-то вроде "Что с сумасшедшей возьмешь? Не надо было так глупо попадаться..."
Снейпа законники тоже изрядно потаскали по заседаниям и даже допросам, но в основном в качестве свидетеля, частенько на пару с Руквудом, который начал появляться в зале суда еще прямиком из больницы. Так, кстати, эти двое и спелись окончательно: Руквуда знатно веселил ядовито-меткий язык Снейпа, а Снейпу импонировала холодная непредвзятость Руквуда. Обсуждать то, чему оба были свидетелями (и не только) с двух точек зрения им понравилось так, что Суд не всегда мог вставить слово, так что скоро вызывать их стали стараться исключительно по необходимости. А еще последний сманивал его в свой ОТ, мол, сколько можно в школе талант зарывать. Обещал поделиться заклинаниями с пресловутого амулета, ну и еще много чего интересного. Северус в основном отмалчивался, но в глубине души был совершенно согласен. Вот где только нормального директора найти? МакГонагалл в принципе смогла бы, но кто тогда займется ее львятником? Да и преподавание... Может, поискать просто толкового хозяйственника?
Сьюзен Боунс сама не ожидала, что помогать лечить людей окажется для нее настолько увлекательным делом, да еще что она проявит немалые способности на этом поприще. Так что очень скоро она стала не просто сиделкой в одной палате — к ней сперва начали обращаться за помощью санитарки и волонтеры соседних палат, когда с чем-то или кем-то было удобней справиться вдвоем, а потом...
Сметвик еще в первую ночь застал ее прикорнувшей на кушетке, и на следующий же день она уже обживала небольшую, но отдельную комнатку общежития при Мунго — чудеса, да и только. Хотя какие чудеса... дома-то теперь у нее не было, а тут — больница рядом, а в ней для нее, как оказалось,
все есть — и работа, и еда, и даже учителя — ее официально приняли учеником колдомедика с небольшой, но достаточной для того, чтобы жить, оплатой. Кормили тоже бесплатно, вместе с немногочисленными волонтерами.Коллеги быстро оценили ее способности ну и, конечно, то, что девушка не боялась практически ничего, не бледнела ни от вида крови и травм, ни от ожогов, ни от растущих в неположенных местах конечностей, щупалец и так далее. Тетя бы ей гордилась, — подумала Сьюзен, и связалась с ней по переговорному зеркалу. Увы, у той было очередное заседание, так что с объявлением новостей пришлось подождать до вечера.
Кстати о тете — та, конечно, давно спохватилась и предложила племяннице одну из министерских квартир, на что Сьюзен ответила, что раз та сама днюет и ночует в Министерстве, она не видит смысла жить одна. Только когда судебные процессы начали подходить к концу, Амелия Боунс наконец смогла явиться к племяннице лично и попала как раз к выписке "дяди Августуса". И тот буквально сразу же предложил им свой дом.
Тетя долго мялась и отнекивалась, а вот Сьюзен решила, что это символично и немного, так сказать, поспособствовала. Виноватая тетя была такой забавной... и была готова согласиться с тем, что выберет племянница. Так что они отправились прямиком туда и выяснили, что в доме действительно было все, что им необходимо, разве что комнат маловато, но три штуки и гостиная — хватит же. Зато есть защита, и не какая-нибудь, а от Отдела тайн, и такой же защищенный камин, напрямую связанный и с Министерством, и с больницей. Чего еще желать?
Конечно, в общежитии Сьюзен была самостоятельней, но порой там было чересчур шумно — не всякий купол тишины способен остановить разгулявшихся по соседству волшебников. Да еще и внимание незнакомых парней ей не нравилось, а деваться-то куда? Теперь ей хотелось тишины и покоя, чем дом дяди Августуса был просто идеален. Сам хозяин появлялся здесь от случая к случаю, как и тетя, но... хорошо это оказалось лишь с одной стороны.
Никто уже не спрашивал, что она решила с обучением — все было ясно, как день. А еще... Грант, как сотрудник ОТ — его повысили от стажера, как только тот закончил лечение и вернулся на работу, мог появляться у них в доме! Тут-то и всплыло первое "нехорошо".
Целых два раза! Два раза Даррен был готов уже ее поцеловать, когда они сидели в гостиной — и именно в этот момент кто-нибудь приходил! Один раз — тетя, другой — дядя. Сьюзен для себя решила, что в третий раз такого быть не должно. Но как?
Ходить на свидания после работы и где-то гулять силы были не всегда, да и задерживалась она там частенько. Точно, она пригласит Дара в свою комнату. И пусть ей кто-то попробует что-то сказать! В конце концов, она уже взрослая и совершеннолетняя!
Августус явился домой как раз вовремя для того, чтобы успеть выгнать своего подчиненного из комнаты своей же племянницы. Тот, конечно, протестовать не мог — отправился прочь, правда, только после того, как продекларировал свои самые честные намерения, оставив Руквуда наедине с племянницей. Очень и очень недовольной племянницей, которая от души постаралась донести до дядюшки всю глубину его заблуждений. Ну... да, он ее не растил, не воспитывал, и начинать вроде как поздно. Мягко говоря.
— Если еще тете наябедничаете, — угрожающе прищурилась дорогая племяшка...
Как-то слишком быстро выросшая из чудесного ребенка, солнышка его души, в молодую ведьму.
Пришлось извиняться и на голубом глазу изображать обиженного. Мол, не ябеда я, как ты могла подумать, я не такой...
Сьюзен покивала, но... не поверила. Семь лет в школе-пансионе, общежитие... Что бывает с секретами и тайнами, известными более чем одному, она знала.